Зимний сон (СИ)

Цзян Чэн был готов подраться с Ванцзи за такие слова, но юные адепты Гусу Лань, пытаясь исключить назревающий конфликт, вдруг принесли свои извинения за испорченные ими сети божественного плетения, что бездумно расставил Цзинь Лин по всей горе, и Цзян Чэн отвлекся на это, а после они с А-Лином ушли, попутно переругиваясь.
Лань Чжань… Словно божество, озаренное лунным светом, прошел мимо, подарив легкий благодарственный кивок. Восхитительно прекрасный и непередаваемо сильный. Когда Цзян Чэн говорил о тринадцати годах, то вокруг Ванцзи вспыхнула такая мощная магическая аура, что в дрожь бросает только от одного ее ощущения. Даже немного жаль того, на кого он направит свой гнев. Теперь Лань Чжань может стереть в порошок кого угодно, лишь щелкнув пальцами. Это невероятно. Стал столь сильным в таком молодом возрасте. Большинству заклинателей не обрести такой силы и к старости. И его облик… Он выглядит, словно его тело замерло в возрасте двадцати пяти лет. Может, чуть старше. Удивительно. Но он, Вэй Ин, очень рад, что Ванцзи стал сильнейшим заклинателем. Ха, и Цзян Чэн хотел на него кнут поднять… Да Лань Чжань его одной левой убить может, и меч доставать не надо. А-Чэн, конечно, очень силен, но даже близко по уровню с Ванцзи не стоит.
Его мысли занял только Лань Чжань. Не избавиться, не выкинуть из головы его образ, озаренный сиянием магии. Просто божественно! Хотелось подбежать, кинуться в объятия и сказать о том, что он так счастлив видеть его живым и здоровым. Целовать эти губы, прижиматься к этому телу. Прошло так много времени, а он всё еще помнит и сладость поцелуев, и жар объятий. Даже руки задрожали от одних только мыслей…
– Лань Чжань… Лань Чжань… Как мне быть? Если я скажу, что вернулся, не наврежу ли тебе этим? Но ты ведь искал меня столько лет, если Цзян Чэн не привирает. Это же не просто так? Правда? – пробормотал себе под нос Усянь, стараясь быстрее покинуть гору Дафань.
Осел и без яблока на веревке старательно шевелил копытами, стараясь убраться подальше отсюда, явно напуганный стычкой людей.
– Решено! Разберусь с проклятием и найду тебя. И всё-всё расскажу. Не хочу тебя в это впутывать. Ты и так немало настрадался в прошлом из-за меня! Избавлюсь от раны и расскажу. А ты сам решишь, что делать. Соглашусь с любым твоим выбором. – решительно произнес Вэй Ин, принимая свои мысли за план действий. – Сначала совершить месть для Сюаньюя, а после разобраться с полученной жизнью… если не помру раньше. Именно так и сделаю. Вдруг не получится и тебе придётся меня вновь хоронить. А так… Будто и не возвращался я в мир живых. Да, так будет лучше! Пока метка не пропадет – никаких признаний.
Вдруг со стороны пещеры, в которой, якобы, находилась статуя танцующей богини, раздался мощный взрыв и над горой взметнулось мощное пламя.
Ночь стала гораздо светлее.
Расположение этой пещеры и о стоящей там богине рассказали ему местные, когда жаловались на пожирателя душ. И он действительно собирался им помочь, но, встретив Цзян Чэна, решительно пошел прочь. Подальше ото всех. У него и так дел много, а здесь более чем достаточно сильнейших заклинателей для оказания помощи.
Но, услышав взрыв и увидев быстро разгорающийся пожар, вдруг вспомнил о Цзинь Лине и словах А-Чэна, адресованных племяннику: «Ты должен сегодня принести добычу, иначе можешь не показываться мне на глаза и помогать я тебе не буду!». А вдруг, он и правда не станет помогать или не успеет из-за такого своего поспешного решения? Вдруг, этот монстр невероятно силен и А-Лин просто не сможет с ним справиться в силу юного возраста?
– Мой длинноухий друг, извини, но нам придётся еще немного побыть в центре событий, – обратился Усянь к ослу, разворачивая животное в направлении пещеры с богиней, – Как мне кажется, всё не так просто, как показалось в самом начале.
Пламя охватило значительную часть леса, но оно распространялось странными полосами, оставляя участки нетронутой растительности, по которой и удалось безболезненно проехать почти до самой пещеры.
  
Странные бухающие звуки, будто огромные булыжники падают на землю, и лязг мечей, сопровождающийся грозными криками, он услышал прежде, чем увидел виновников события.
Огромный каменный монстр показался между деревьями, едва ли не превосходя их по своей высоте. На вид – действительно смахивает на женщину, хотя весьма отдаленно. Да уж, люди могут молиться чему-угодно. Даже камню. Но этот камень сейчас действительно двигается и раскидывает заклинателей в стороны как маленьких котят.
Вэй Ин вдруг собрал воедино все рассказы людей из городка и понял, что эта богиня и есть тот самый пожиратель душ, на которого все охотятся, и, что хуже всего, рука у этой богини является вместилищем демона с очень знакомой аурой.
Два сильнейших монстра объединились, чтобы поглощать души и жизненную силу живых людей. Неплохо устроились. И просто от них не избавится.
– Цзинь Лин, не надо! Ты ее не одолеешь! – услышал он крик со стороны. Обернувшись, увидел Лань Сычжуя, догоняющего А-Лина и хватающего его за руку, пытаясь удержать и не дать вступить в бой.
Но Цзинь Лин вырвался и кинулся с мечом на монстра.
Бессмысленно.
Понял это и сам юноша. Сняв со спины лук, наложил на тетиву сразу три стрелы и отправил их в голову богине.
Это тоже не остановило тварь. Но А-Лин никак не мог успокоиться, вновь и вновь прокручивая в голове слова дяди, что запретил ему являться без добычи. Он в очередной раз думал: «Конечно, примерно в этом возрасте, дядя, отец и двое других адептов убили черепаху-губительницу! Я ничем не хуже!»
– Вот же неугомонный! – воскликнул Вэй Ин и заозирался по сторонам в поисках чего-нибудь, способного помочь в этой ситуации, – Ага, бамбук есть, теперь нужно что-нибудь, чтобы его срезать.
И как раз рядом стоит Цзинъи, с широко распахнутыми глазами смотрящий на исполина. Совсем ничего не замечает вокруг.
«Что ж, тогда его меч и позаимствую», – подумал Усянь.
Подбежав выхватил из ножен меч и, не слушая гневные крики юноши, быстро срезал себе бамбук на флейту и на скорую руку пробил отверстия.
«Подойдет любая тварь, лишь бы была достаточно сильна», – мысленно произнес Усянь и поднес флейту к губам.
Над горящим лесом, над опешившими людьми, над замершим монстром взвилась мелодия флейты. Надтреснутый и хриплый звук грубо сделанного инструмента ничем не напоминал изящную игру на Чэньцин, но Вэй Ина сейчас это не волновало. Жизненно важно и нужно призвать существо, способное остановить этого каменного исполина.
«Приди и убей монстра! Явись на мой зов! Подчинись!», – посыпались мысленные приказы, сплетаясь с музыкой флейты.
Люди отмерли и перестали обращать внимание на чокнутого, вдруг вздумавшего уподобиться давно умершему Старейшине Илин. Много таких по земле ходит, но ни один не способен хоть на шаг приблизится к мастерству Вэй Усяня.
Раньше он по большей части управлял тьмой, что жила в его теле. Теперь же ему нужно работать с темной ци, витающей извне.
И это оказалось проще. Достаточно лишь твердой воли и она подчиняется, с легкостью выполняя его приказы. За эти дни он уже несколько раз проверял свои способности на низкоуровневых тварях, что попадались ему по пути. Да и в деревне Мо он начал действовать неосознанно, абсолютно забыв о том, что теперь у него есть золотое ядро и тьма, возможно, так просто не подчинится ему. Понял это лишь спустя несколько часов после того, как покинул те места. Раз за разом проверяя свои теперешние способности, он определил, что с помощью золотого ядра способен выполнять простые и слабые светлые заклинания, ибо ядро Мо Сюаньюя, хоть и полностью сформировавшееся, но крайне слабое и словно поврежденное. А вот использовать темную ци он может на том же уровне, что и перед смертью. И странным образом теперь тьма и свет не вступают в противоборство, а будто уступают один другому место. Он обязательно еще подумает над этим эффектом. Может ли быть такое, что основы заклинательства изначально имеют ошибку? Вдруг всё то, что преподают светлым о тьме, в корне неверно?