Зимний сон (СИ)

– Вэй Ин, мне нужно, чтобы ты попросил тьму, что пропитала каждую клетку твоего тела, освободить на несколько минут все до единого духовные каналы, собравшись в ядре. И, мне придется оставить в твоем теле часть своей духовной силы, преобразованной особым образом. Она не будет препятствовать течению темной ци, но останется в твоем теле навсегда. Лишь в этом случае я смогу помочь тебе и, даже, в случае успеха, эффект не будет мгновенным. И… это, в любом случае, будет больно.
– Больно? – спросил он с усмешкой, – больнее, чем было, вряд ли будет. Ты хочешь сделать это сейчас?
– Да. Чем быстрее, тем лучше, – ответил Лань Чжань, стараясь не акцентировать свое внимание на словах Усяня о перенесенной им боли.
– Подожди немного.
– Хорошо.
Глаза Вэй Усяня, что смотрели в этот момент в потолок, будто поблекли, опустели. Спустя несколько мгновений его тело вдруг выгнулось, сквозь сжатые зубы раздался хрип еле сдерживаемого крика. И быстрые-быстрые, словно в бреду фразы:
– Есть только один шанс… Только один раз… тьма более не сможет запечатать раны… если не выйдет, то я не смогу… не выживу… начинай… быстрее…
Отбросив все переживания, все сомнения, Ванцзи в доли секунд, парой заклинаний запечатал все входы в комнату, чтобы их не потревожили и наложил полог тишины, чтобы крики боли Вэй Ина никто не услышал и, склонившись над ним, приложил к обоим вискам по два пальца – указательный и средний, направляя в тело и духовные каналы мощный поток своей духовной энергии.
Светлая ци заструилась по телу Усяня, каналы наполнились столь подходящей для них энергией, а тьма в ядре заворочалась, будто ругаясь, но не делала и малой попытки воспрепятствовать действиям света.
Проникая в каждую клеточку тела Вэй Ина, энергия Ванцзи словно собирала его заново, восстанавливала, сращивала кости, словно нитками сшивала, вплоть до малейшего осколочка; в каждой мышце, в каждом поврежденном внутреннем органе, в каждом сантиметре кожи, запуская ускоренный процесс регенерации. Колотая рана и вовсе заклубилась туманным светом – восстанавливались ткани, нервные окончания соединялись вновь в одну сеть, как и все поврежденные, рассеченные капилляры и сосуды кровеносной системы, как и задетые каналы духовной силы, что пролегают в этом месте. Параллельно с этим, покрывая каждую часть тела Вэй Ина, заструилась энергетическая сеть из преобразованной энергии Ванцзи. По костям, по мышцам, по коже, плетя тончайшую сеть, укутывая голубым сиянием, ложилась светлая ци, что стала подобна нитям божественного плетения, что могут удержать даже демона подземного мира. Тьма в ядре возжелала воспротивиться этим ограничивающим действиям, но, будучи созданием осознанным, быстро поняла, что это всё во благо носителя, чье тело она избрала своим сосудом, через кого так страстно желала ощущать этот мир.
Вэй Ин кричал. Кричал так сильно, что к концу сорвал голос и мог лишь сипеть. Эта боль была сравнима с той, что он испытал, когда тьма проникала в его тело, заполняла его. Незадолго до завершения исцеления и вовсе потерял сознание. Может, можно было и избежать этого, если бы они использовали одурманивающие травы, ведь не золотое же ядро ему вырезали, где нужно было оставаться в сознании, но он сам не пожелал откладывать этот процесс.
Потратив все свои немаленькие духовные силы до последней капли и в последний раз окинув внутренним взором проделанную работу, Ванцзи упал без сил здесь же, рядом с уже бессознательным Вэй Ином. Упал, не способный пошевелиться, и тоже провалился в забытье, но с мыслями о том, что всё прошло успешно. Теперь жизни Вэй Усяня ничего не угрожает.
Лань Ванцзи проснулся резко, будто от толчка. Вскочил, испуганно осмотрелся, выдохнул с облегчением.
Оказалось, что он спал в одной кровати с Усянем, под одним одеялом, раздетый до нижних рубашки и штанов. Вот только, кто раздел его и уложил в постель, да заботливо прикрыл одеялом, ведь он запечатал заклинанием и дверь, и два имеющихся здесь окна, чтобы никто не смог проникнуть?
– Не нервничай, – раздалось от входной двери и в комнату вошел Лань Сичэнь, неся в руках стопку белоснежных одеяний, – я снял твое заклинание закрытых дверей, раздел тебя и уложил на кровать. Полог тишины не трогал, он все еще раскинут над комнатой, так что нас никто не услышит и не подслушает. Это тебе, оденься, раз проснулся, – и Сичэнь протянул Ванцзи одежду, что принес с собой.
  
Действительно, кроме брата, никто бы и не смог снять установленные им заклинания. Видимо, он долго пробыл в отключке. Опомнившись, Ванцзи вернулся к кровати и окинул взглядом спящего Вэй Ина. Сейчас весь его облик говорил о том, что человек находится в глубоком сне, вызванном усталостью и истощением, но никак не находится при смерти: исхудавшее лицо все еще было бледным, но легкий румянец затронул щеки, дыхание ровное, размеренное. Присев на край кровати, Лань Чжань взял в руку тонкое запястье и провел быструю диагностику организма.
Всё действительно прошло хорошо. Он справился. И Вэй Ин справился.
– Ты использовал на нем технику исцеления, разработанную еще Лань И? Ты же знаешь, что если при ее применении допустить хоть одну ошибку, то человек может умереть? – спокойно, но строго спросил Сичэнь.
– Да, я знаю об этом. Это был единственный шанс помочь ему, и я был полностью уверен в своих силах, – ответил Ванцзи брату.
– Что ж, тогда не будем говорить о том, что было бы, если бы ты не справился…
– Не будем, – согласился Лань Чжань.
Вэй Ин проснулся лишь спустя сутки.
До этого момента к нему несколько раз наведывались Цзян Чэн и Хуайсан, недоумевая – как можно так долго спать? Сичэнь и Ванцзи отметили, что Вэй Усянь крайне вымотан и истощен, поэтому его организм требует такого долгого отдыха для восстановления сил. Более остальным знать ничего не нужно – ни о крайне тяжелом состоянии, в котором пребывал Вэй Ин, ни о примененной секретной технике ордена Гусу Лань.
Вэй Усянь открыл глаза и увидел незнакомый потолок. Не свод пещеры, не кроны деревьев, а нормальный потолок добротного человеческого жилища. Повернул голову, окинул взглядом комнату, в которой он находился, и воспоминания постепенно вернулись к нему.
Боль! Ничего больше не болело!
Он резко подскочил на кровати, скинул одеяло и осмотрел свою обнаженную грудь, живот, руки.
Старые ушибы пожелтели и скоро вовсе исчезнут, рана от меча розовела новой кожей, а следы от ударов плетями были едва видны.
Спустив ноги на пол, он выдохнул и, не призывая тьму, поднялся, опираясь на них, касаясь босыми ступнями пола. Сделал пару шагов, прислушался к телу – действительно нет и следа от боли.
Вернулся к кровати и уселся на ней в позе лотоса, погрузился в медитативное состояние.
Ванцзи действительно совершил чудо.
Темная энергия циркулировала мощными потоками по духовным каналам. Ограниченная сетью, сотканной из светлой ци Лань Чжаня, она более не могла, да и не пыталась вырваться из его тела, лишь раз за разом совершала новый круг из ядра по всему телу и обратно. Само темное ядро пульсировало сильно, размеренно, ровно так же, как когда-то работало его золотое ядро. Только эта сила, что он владел теперь, была во много раз мощнее.
Ощущая ровное, плавное течение темной ци в своем теле, Вэй Усянь не мог не поразиться тому, как он смог так долго продержаться в том нестабильном состоянии. Как эта тьма не разорвала его? Не сожрала его душу? Благодаря чему, он смог продержаться столько времени?
И, важно то, что все голоса в голове молчали. Наконец-то наступила тишина.
Скрипнула тихонько дверь, возвещая о том, что кто-то пришел навестить его.
В комнату вошел Ванцзи.
Зашел, увидел пробудившего Вэй Ина, засияли радостью его глаза, смягчились черты лица, что были так напряжены.
– Лань Чжань…
– Вэй Ин…
Не говоря более ни слова, Лань Чжань подошел к сидящему на кровати Усяню, присел рядом, взял в руки его запястье, как делал за эти сутки уже много раз. Закрыл глаза, прислушался к телу Вэй Ина и, успокоенный, отпустил его руку.