Каприз для двоих (СИ)
Олли прав. Нужно жить дальше. Здесь и сейчас, а не прошлыми надеждами или мыслями о безрадостном будущем. Что такое счастье? Ждать идеального момента, или наслаждаться тем, что есть сейчас?
Она бы никогда не увидела моря, если бы не попала в рабство. Даже выйди она за сына старосты, ее максимум ждала бы безбедная жизнь, жемчужное ожерелье в подарок на сколько-то лет совместной жизни, возможность содержать прислугу в доме для помощи. Не было бы шикарных платьев, дорогих магических котят, огромной спальни, личных учителей… не было бы того огромного мира, что открылся перед ней. Так, пожалуй, и правда не стоит думать о том, что с ней будет после. Или что было раньше.
Здесь и сейчас есть море, два мужчины, которые утверждают, что любят ее, и желание быть счастливой.
***
Поселили их в комнатах для супружеской пары — две спальни, соединенные между собой общей гостиной. Деривы — владельцы этого замка и города — приняли их явно как одних из самых почетных гостей. Спальни шикарные, и один огромный балкон на все помещения. Третий этаж — выше только комнаты слуг, но для этого замка высота скорее говорит о большей значимости. Парк у внешних стен замка прилизанный: стриженные кусты, геометрически выверенные дорожки, беседки и лавочки под навесом, потому что естественной тени в этом парке практически и нет — не считать же тенью десяток кипарисов. Зато с высоты третьего этажа открывается захватывающий вид.
Алан вышел на балкон и увидел, что Мелиссе уже вынесли кресло, а Уна весело разговаривает с котятами, обещая им купание. Чумазые шкодники — все в песке и мелком мусоре — покорно ждали кары, сидя рядышком напротив Мелли. Та была задумчива и даже не заметила Алана. Просто рассеянно села в предложенное кресло и едва коснулась принесенного обеда. Стоило бы, наверное, напомнить ей о необходимости хорошо питаться, но Алан не стал.
Казалось, что с ней что-то произошло на пляже. Что-то важное, необратимое, что изменило ее. Алан знал это чувство — когда-то он так же за одну ночь решил, что уедет из столицы с Берти, и навсегда попрощался с тем собой, что давно уже ему надоел. Похоже, и в их Крохе произошел очередной перелом. Остается только надеяться, что это перемены к лучшему.
— Она просидела на балконе почти весь день, — наябедничал Берти вечером.
Все окна в их спальне были настежь распахнуты, с моря дул приятный ветерок, несколько сглаживая усталость от долгого жаркого дня. Арнольд Дерив сразу после приезда предложил им поужинать в своих комнатах, что позволило Алану понять: кажется, они втроем являются главными гостями на балу. Это можно принять за комплимент, потому что вообще-то не каждый день король посещает балы в курортных городках, а все явно больше интересуются прибытием одной рабыни. Хотя, Ксавьер Дерив тоже может определять таланты и дары — к завтрашнему вечеру все будут знать о возможном будущем Мелли.
— Что молчишь? — напомнил о своем присутствии Берти.
— Ты тоже почти весь день провел на балконе, и что? — улыбнулся Алан.
Берти тряхнул головой:
— Я маялся от скуки и читал. А она просто сидела и смотрела на море.
В этой комнате не было камина, поэтому Алан опустился в одно из кресел у низкого столика. С наслаждением сбросил туфли — уже мягкие, домашние, но из-за жары раздражали даже они. Берти сел напротив и уставился на него со смесью волнения и недовольства.
— Всем нам иногда нужно время, чтобы подумать о важном, — пожал плечами Алан. — Быть может, сегодня для Крохи был именно такой день.
Берти кивнул, вроде успокоившись, но все же уточнил:
— Она точно в порядке?
Алан вздохнул:
— Скоро узнаем.
И они замолчали. За окнами слышался постоянный шум волн, сливался во что-то неузнаваемое, становился похожим на дыхание огромного великана. Алан налил себе немного лимонада из запотевшего графина. Лед в стакане с коньяком Берти уже давно растаял, но тот даже не отпил из него. Мелли открыла дверь почти бесшумно, но все же они оба вздрогнули, когда она зашла внутрь.
Плотный бархатный халат сменил легкий пеньюар. Обилие кружева на тонком шелке скорее будоражило воображение, чем что-то скрывало. Длинная коса перекинута на грудь, а босые ступни заставили Алана чуть поморщится:
— Ты почему босиком?
Мелли тряхнула головой:
— Жарко.
Алан привычно встал с кресла. Он всегда так делал, считая это прекрасным поводом поцеловать девушку — вроде как в качестве приветствия.
— Во что сегодня будем играть? — одновременно с этим спросил Берти. — Я привез и карты, и шашки.
Мелисса невероятно быстро развязала поясок пеньюара — и все это шелково-кружевное великолепие соскользнуло с ее плеч. Под пеньюаром ничего не было: ни сорочки, ни полоски нижнего белья.
— Я не хочу играть, — сказала Мелли и шагнула в Алану так близко, что он даже не успел сориентироваться.
Сам обнял ее за талию, чувствуя под ладонями нежную кожу, она обхватила руками его шею, вынуждая наклониться, целуя в губы. Все это произошло так быстро, что он и опомниться не успел. Потребовалось несколько секунд, чтобы он осознал, что происходит. Мягко отстранился от Мелли, стараясь не смотреть на ее обнаженное тело.
— Кроха, не нужно.
Та снова тряхнула головой, из коварной соблазнительницы став похожей на капризную девочку:
— Мне нужно, — сказала она. — Я… я хочу это.
Сердце словно бухнулось из груди ниже и теперь с каждым своим ударом разносило по телу острое желание. Но Алан все же стоял, пытаясь оценить, действительно ли это ее желание или же все-таки страх. Мелли смотрела на него таким просящим взглядом, что разгадать в нем настоящие причины было просто невозможно.
Паузу разрушил Берти — подошел к ним и сам поцеловал Мелли, практически вырывая ее из объятий Алана. Это стало последней каплей. Желание, которое они подавляли в себе уже больше недели, рвануло наружу.
Ему хотелось сразу все, хотелось быть везде одновременно… и раствориться в их любви.
Глава 34. Белый вечер
Желание так захлестнуло Алана, что он практически с места сдвинуться не мог. Они так и стояли втроем у кресел, целовались и беспорядочно шарили руками по телам друг друга. Хотелось просто убедиться, что она здесь, рядом, живая, настоящая и однозначно желающая этого. Последняя мысль все же заставила его чуть отстраниться, обхватить ее лицо ладонями и заставить себя спросить:
— Ты уверена? — голос звучал хрипло.
Мелли мотнула головой, высвобождаясь, сделала полшага назад и опустилась на колени. Она посматривала на него из-под ресниц, возбуждая еще сильнее. Безумно красивая, желанная… непривычно дерзкая. Она потянула вниз штаны, и Алан отстраненно понял, что застонал в голос. И не один — Берти приобнял его за талию, прильнул к плечу и наблюдал за происходящим со жгучей страстью во взгляде.
Мелли обхватила ладошкой член, неуверенно облизала губы — на этот моменте Алану показалось, что у него сердце переместилось сразу туда… в орган, что Мелисса спустя секунду обхватила своими пухлыми губами. Алан сцепил руки в замок за спиной, спасаясь от желания управлять ею, но даже так понимал — кажется, сегодня будет его самый позорный быстрый оргазм.
Кроху нельзя было назвать мастером — в этом деле важна не только практика, но и некоторое понимание процессов. Она же просто посасывала головку члена, иногда заглатывая чуть глубже. Но глядя на то, как она это делает, как смотрит на него снизу вверх из-под густых ресниц… Мелли потребовалось чуть больше минуты, чтобы довести его до точки невозврата. Он кончил ей в рот, но она сама не стала отстраняться, проглотила все до капли и лишь потом отодвинулась от него, облизывая губы. Только в этот момент Алан понял, что Берти прикусил ему кожу на плече.
Напряжение, что не отпускало его последние дни, наконец отпустило. И туманящая сознание страсть схлынула. Мелли уже вставала с колен, Алан подал ей руку, помогая подняться. Казалось, что нужно что-то сказать, но Алан впервые не мог найти слов. Кроха сама потянулась к Берти — за поцелуем. В этом движении было столько желания, столько тяги к ласке и любви… что Алан наконец действительно поверил — она хочет этого.