Всадник Ветра (СИ)

— Угу, изящно, когда не тебе быть Левой Задней Подковой… — пробормотала Ксения, но без злобы, скорее, с досадой.
— Ну вот так, — вздохнула Агриппина и снова обратилась ко мне: — Зато у тебя другие эстетические предпочтения, и в этот раз Проклятье признало тебя лидером нашей пати. Вот поэтому… — она развела руками.
— Ну и? — спросил я. — Подкова Бури, Подкова Шторма, Подкова Торнадо, Подкова Смерча… И даже Грива Урагана. Круто же звучит!
Девочки переглянулись.
— Звучит — круто, — согласилась Ксантиппа. — Тут претензий нет.
— Но поменять девочке имя — значит, жениться! — сказала тихая Меланиппа. — Ты на нас как будто женился! На всех разом. А платья не подарил.
— Что⁈
— Лана-а… — застонала Ксения. — Ну что ж ты так прямо-то, а!
— Извините… — пробормотала эта тихоня. — Но где я не права?
— А мы, между прочим, красивее, чем та девочка! — добавила еще более прямолинейная Ксения. — Все до одной!
Да еж твою клеш.
— Что за девочка вообще⁈ — я схватился за голову. — Что за платье⁈ Я никому не дарил платьев…
И тут осекся. Потому что вспомнил. Марина, она же Песня Моря, порванная школьная форма, визит к отцу… А Пантелеймон Ураганов, конечно, не был бы Пантелеймоном, если бы не навязал Марине (правда, она не слишком сопротивлялась) еще один наряд собственного сочинения.
Такое ощущение, что это было если не тысячу лет назад, то как минимум сто. В другую эпоху.
— Вообще-то, дарил, — заметила Левкиппа, которая до этого казалась мне самой разумной. — А самое обидно, что в цвет твоего плаща. Темно-синее.
У меня просто слов не было. Ни одного. Но потом, порывшись в закромах памяти, я все-таки два нашел.
— Ладно, — сказал я. — Полетели.
— Куда?
— К портному, который пошьет вам платья! Но потом вы мне будете кое-что должны!
Девочки переглянулись еще раз.
— Что именно? — поинтересовалась Рина.
— Хотите больше фоточек поверженных тварей? — вопросом на вопрос ответил я.
Рина тут же энергично закивала, скромняшка Меланиппа подалась вперед с неожиданно горящими глазами, Ксения хмыкнула, Ксантиппа закатила глаза, а Левкиппа состроила покерфейс. Богатая гамма эмоций, однако.
— Мне тут прозрачно намекнули, что есть надежный способ повысить боеспособность, — продолжал я. — Пойдете проверять его вместе со мной.
Будет капитану Теримову сюрприз.
 Глава 5 
— У меня зеленые глаза! — довольно зло произнесла Ксения. — Поэтому и платье должно быть зеленым!
— Разумеется, вы имеете право одеваться в любой цвет, какой сочтете нужным, — мило улыбнулся ей мой отец.
Реально, «мило» и «улыбнулся» — не думал, что когда-нибудь употреблю эти слова применительно к нему! Пантелеймон Ураганов с появлением Лошадок в его мастерской расцвел, словно рассвет над горами. Он порхал бабочкой-переростком над живыми цветами, будучи одновременно сосредоточенным и профессиональным — удивительное и крайне поучительное зрелище. Поучительное, потому что я наконец-то начал догадываться, что мама в нем нашла… И продолжала находить пятнадцать лет. Как по мне, этого все равно недостаточно, но кто их знает, этих женщин! Даже Афина Ураганова, при всем ее здравомыслии и других похвальных качествах, все-таки тоже принадлежит к этому странному племени. Если бы я умел разбираться в женских причудах, вряд ли в принципе оказался бы сегодня здесь. Ведь зарекся, трижды или четырежды даже зарекся никогда в жизни, ни при каких обстоятельствах не приводить к отцу Девочек-Лошадок! И вот, пожалуйста. Им даже пытать меня для этого не пришлось.
(Хотя… Пять синхронных воплей в уши «Почему ты подарил платье другой девочке⁈» можно, наверное, приравнять к пыткам…)
Короче, я показал девочкам мастерскую и хотел было ретироваться подождать в коридоре — но нет! Они тут же начали обсуждать готовые платья, которые немедленно выкатил им радостный отец (оказывается, те наряды, которые я прежде видел, у него реально были пошиты на Девочек-Лошадок, и он уже успел заменить отданное Марине темно-синее новым). Ну и спорить. Дело в том, что отец, на глазок подобрав мерки и фасоны, зачем-то взял и переназначил девчонкам цвета. Рисковый мужик. Я бы не стал лезть в этот вулкан.
  
— Но при этом нужно учитывать, что цвет глаз на самом деле меньше влияет на восприятие внешности человека, чем принято думать, — продолжал разливаться соловьем папаша, обхаживая хмурую и слегка надутую Ксению. Вообще, хмурость, насколько я успел заметить, и некоторое общее недовольство происходящим было ее основной отличительной чертой — родственная душа! Хотя в бою, если я правильно помню, она демонстрировала похвальный оптимизм и даже некоторую безбашенность.
— Некоторые люди с крупными, идеально расположенными в глазной впадине глазами, которые при этом одарены ярким или необычным цветом, сразу же приковывает внимание! Но таких единицы!
Тут все пятеро Лошадок, очень внимательно слушающие эту внезапную лекцию, разом развернулись ко мне. С чего бы это?
— Да, — поддержал их отец, — Кирилл — хороший пример, как и его мать. Вы еще не встречались с моей женой?
Все девочки помотали головами, а я подумал: с чего он спросил? Зачем бы мне знакомить их с Афиной?
Пантелеймон, между тем, продолжал:
— Ну, познакомитесь еще. У них обоих надбровные дуги мало выдаются вперед, глаза не затенены, и благодаря яркому васильковому цвету сразу же заметны. У Кирилла еще заметнее за счет детских пропорций и правильных черт лица.
Блин, впервые при мне отец сказал обо мне что-то положительное — и то о внешности. С другой стороны, мы с ним очень похожи (к сожалению), так что это он, считай, себя похвалил.
— У меня тоже надбровные дуги не выпирают и детские пропорции! — воинственно произнесла Ксения. — И правильные черты!
— Совершенно верно! Но у вас к тому же очень густые и длинные, очень красивые темные ресницы, настоящее сокровище. Они настолько густые, что из-за них глаза тоже кажутся темными! В результате цвет ваших глаз не считывается с первого взгляда. Сомневаюсь, что он будет заметнее, даже если подобрать платье тон-в-тон — а тогда оно должно быть серо-зеленое, но не цвета первой листвы!
— Ну вот! — пробормотала Ксения, закусив губу. Она явно разрывалась между положительными эмоциями от комплимента ее ресницам и отрицательным от того, что ей сказали, что цвет ее глаз не слишком замечают.
Отец покачал головой:
— Вы зря расстраиваетесь! У вас очень, очень выигрышная внешность, уважаемая Ксения, просто ваши сильные стороны — не цвет глаз, а ваша статная фигура. Я бы подчеркнул именно ее. А цвет… Цвет вам пойдет почти любой при таком тоне кожи и каштановых волосах, можно и зеленый, почему нет? Просто, в отличие от вас, у уважаемой Ксантиппы редкий ярко-рыжий цвет волос — его сочетание с зеленым трудно переплюнуть. К тому же ее глаза просто серые, но из-за их переменчивости могут показаться и зелеными, и голубыми, в зависимости от освещения. Таким образом, для нее зеленое платье действительно подчеркнет цвет глаз. Если вы настаиваете на том, чтобы цвета между вами не повторялись.
Ксантиппа безразлично сказала:
— Если Ксюша хочет зеленое платье, мне все равно. Мне и голубой цвет нравится. А могу вообще какой-нибудь серый.
— Серый — плохо на фотках будет выглядеть! — решительно отвергла это предложение Агриппина. — Девчонки, это пустой спор! Ну вы посмотрите, правда! Это уже готовые платья, и прямо на нас! Ну и что, что цвета немного другие? Можно подумать, у нас предметы-компаньоны разноцветные! Нет же?
— Ну, не знаю… — подала голос Левкиппа, с сомнением разглядывая манекены. — Мне — и надеть розовый? Вместо тебя? А тебе — желтый? А Лане — сиреневый? Вот в жизни я бы так не распределила!
— Может быть, хотя бы примерим? — спросила Меланиппа и состроила такую жалостливую мордочку, что ее подруги прямо-таки вынуждены были уступить.
Вот тут-то я и хотел слинять, но сердитая Ксения поймала меня за руку.