Препод 2 (СИ)

— Да вроде никак, — удивленно приподнял я брови, — разве что недавно познакомился с одним легатом, — Птолим Сиари, его зовут.
— Где познакомился? — переспросила Сильвия.
— Да на острове Желаний, — махнул рукой я.
— Ты и там уже побывал, — ректор со вздохом села, — я теперь уже ничему не удивлюсь. Даже если завтра он прибежит и скажет, что внебрачный внук императора.
— Хе-хе, подруга, — обнажила клыки, улыбаясь понтийка, — и тайный сын понтийского князя, не забыла?
— Да уж, — помотала головой женщина.
Посмотрев на меня, кивнула на стул, — а теперь садись и рассказывай, зачем ты им понадобился.
Собравшись с мыслями, я начал излагать, и чем дальше излагал, тем угрюмее становилось лицо женщины. Откинувшись в кресле, она мрачно покрутила в руках тонкий кинжал с витой рукоятью, буркнула:
— Нет, положительно, Вольдемар, тебе тогда не руки оторвало, а голову. Ничем иным я такую дурость объяснить не могу. Это же надо было додуматься, военным такое рассказывать?
— А что? — вскинулся я, — это же просто мысли были, этакая игра ума, по принципу, а если. Фантазии на тему, если угодно.
— Это у тебя фантазии! — рявкнула Сильвия, — а у вояк там воображение напрочь отсутствует. Ты позабавился, пофантазировал, а они всё серьёзно восприняли. Ты знаешь, что тут написано?
Она тряхнула в воздухе письмом, которое забрала обратно у Рагырды. Я покачал головой.
— А здесь, между прочим, тебя, как ты выразился, хотят официальным консультантом Имперского легиона, по перспективным направлениям развития.
— Ого! — впечатлился я.
— Ага. Ты же не служил, — с каким-то отчаянием произнесла Нодерляйн.
— И что? — нахмурил я брови, — не служил, не мужик, что ли?
— Да при чём здесь это? — всплеснула она руками.
Я с опаской проводил взглядом лезвие мелькнувшего в воздухе кинжала, который женщина продолжала держать в руке.
— Как ты можешь консультировать по каким-то перспективам, если ты даже не видел, что такое имперский легион?
Я уже хотел было оскорбиться, заявив, что я, всё-таки, историк, но вовремя вспомнил, что здесь я обычный профессор магии, поэтому, потупившись, произнёс:
— Ну и что? В конце-концов, даже если мне и не видны какие-то частности, в целом-то, картина достаточно ясна.
— Ну да, ну да, — язвительно произнесла Сильвия, — ясновидец ты наш. Ох, хлебнут легионы с тобой горя. Учти только, если твои консультации не сработают, казнят, как пить дать, казнят. Сидел бы спокойно, профессорствовал потихоньку, нет, приключений захотелось.
— Не всё так плохо, — поморщился я, — не преувеличивай. Тем более, это же всё так, перспективы. Заодно может и грантик какой выбью.
Я довольно заулыбался. А Нодерляйн только сплюнула под ноги, прямо на дорогой ковер и, воткнув кинжал в столешницу, грубо произнесла:
— Всё, я умываю руки. Хочешь сунуть голову в петлю, суй. Только не забудь упомянуть, что Академия здесь не причём и это всё лично твоя и только твоя инициатива. Я следом за тобой к палачу идти не собираюсь.
— Вот и ладно. Раз ты согласна, то я пошел.
Я поднялся со стула и, вежливо кивнув, вышел из кабинета обратно в приёмную. Сзади что-то сильно, с треском, ударило в закрывшуюся дверь и, покосившись туда, я увидел высунувшееся наружу, сквозь дверное полотно, самым кончиком, лезвие кинжала. Подумал:
«Хорошо что не в спину».
Между лопаток как-то сразу нехорошо зачесалось, и я поспешил приемную покинуть, пока госпоже ректору не взбрело в голову достать ещё что-нибудь колюще-режущее.
  
Глава 14
 
— Давайте, давайте, быстрее! — подгонял я студентов, что несли за мной всё необходимое для презентации магических исследований в аграрной сфере.
Мы спешили по по улочке, чуть ли не вприпрыжку обгоняя удивлённых прохожих, нагруженные стендами, рулонами листов ватмана, десятком копий доклада в письменном виде, который последние три дня группа под руководством Полдарк трудолюбиво копировала, и прочей мелочёвкой необходимой для выбивания гранта из городской администрации.
 
Обернувшись, я нашел взглядом Виолар нёсшую самое ценное и ещё раз озабоченно попросил, — Альтина, только не урони, собьём настройку, и вся наглядность насмарку.
В руках у девушки был венец нашей творческой мысли, — деревянный, наполненный землёй ящик, плотно обработанный магией. Настолько плотно, что любое неловкое движение и плетения могли нарушиться, испортив всю задумку.
«Как обычно опаздываем», — недовольно думал я, лавируя в плотном потоке и периодически крича, — Дорогу! Дорогу магической интеллигенции!
Сильвия смогла уговорить бургомистра нас выслушать и заседание магистрата, на котором мы должны были выступить, должно было вот-вот начаться.
Запыхавшись, я заскочил на крыльцо, махая паре стражников у входа докладом:
— Нас пригласили!
И, распахнув дверь, отошел в сторону, давая студентам занести всё наше имущество, внутрь.
— Не толкёмся, Тамир, боком, боком проходи. Гигор помоги Альтине. Аккуратно с другой стороны возьми, не надо у неё выхватывать. Не суетись.
Наконец всё необходимое было занесено и я немного выдохнул. Оставалось дело за малым, — произвести нужное впечатление.
В зале для заседаний магистрата уже было расчищено для нас место и под внимательными взглядами чиновников мы стали расставлять наши стенды и развешивать плакаты.
Сильвия тоже была здесь, сидя рядом с бургомистром и что-то ему щёпотом говорила.
Кто-то поглядывал на часы на стене и я поспешил заверить всех присутствующих, что мы почти готовы.
Наконец всё было расставлено как надо, повешано и установлено и я, взяв в руки указку, встал у первого плаката.
— Итак, — я улыбнулся сидящим, — дорогие, кхым-кхым, и уважаемые власти.
Туть ректор, привлекая внимание, показала взглядом на главу города и я, повернувшись туда, добавил уже персонально:
— Дорогой и уважаемый бургомистр.
Собравшись с мыслями, ещё раз прокрутил в голове заготовленную речь, после чего начал:
— Магическая мысль не стоит на месте. Но многое ли она дала народу?
Я сделал паузу, оглядев задумавшихся чиновников. Сам ответил:
— Нет, не много. А между тем, такая отрасль народного хозяйства, как сельское хозяйство, незаслуженно обойдена стороной. В частности, — растениеводство.
— Ну почему же, — возразил мне один из работников магистрата, — регулярно применяем вызов дождя, обеспечиваем достаточное орошение полей.
Я заулыбался, именно такого аргумента и дожидаясь. Сказал со вздохом:
— Только орошение… И это тогда, когда вся мощь магической науки может удвоить, утроить, а то и удесярить урожайность зерновых.
— О как! — прозвучало из второго ряда чьё-то удивлённое восклицание.
Народ зашушукался и даже бургомистр слегка оживился, покосившись на Нодерляйн.
— Да, да, господа,вы не ослышались, магия способна и на такое. Но, чтобы не быть голословным, нами подготовлен образец экспериментальных магологий.
Я показал указкой на стоявший на подставке ящик.
— Вот здесь нами буквально час назад в плодородную почву было помещено зерно пшеницы. Как видите, нет признаков роста, зерно не проросло и не имеет надземного стебля.
Я сделал паузу, чтобы все убедились в правдивости моих слов.
— А теперь, — я вновь повернулся к ящику, мы запустим программу магического усиления роста.
Незаметно за спиной скрестив пальцы, я кивнул Виолар и та, прошептав заклинание влила в ящик часть маны, запустив работу плетений.
Действие заклинаний внешних эффектов не имело и первую минуту никаких изменений не происходило. Вызвав скептические взгляды окружающих. Но тут, под дружный вздох, из земли показался зелёный росточек. Увеличиваясь буквально на глазах, он принялся формироваться в всем знакомый стебель пшеницы, в конце сформировав крупный, наклонившийся под тяжестью зёрен, колос.
— Во дают! — снова тот же голос со второго ряда не сдержал восхищения.