Имперец. Том 1 и Том 2 (СИ)
— Где ты научился так сражаться? Меж тем допытывался Новиков.
— Да… — неопределенно протянул я. — Один парень научил.
— Парень? — с сомнением спросил Иван.
Вряд ли бы я смог рассказать бояричу, что продемонстрированные мной махи ногами относятся к одному из смешанных типов контактного боя, разработанного специально для подразделений специального назначения. Пришлось сослаться на тяжелое детство.
— Да, один парень. Я же из имперского детдома. Там был, кхм, смешанный контингент.
— О… — растерянно произнес Новиков.
Это было довольно частое «О» в моей нынешней жизни. Почему-то собеседникам становилось ужасно неловко, когда всплывала тема приюта. Но боярич, к его чести, не стал делать сочувствующие глазки, а как настоящий мужик проигнорировал больное место и быстро свернул с этой темы.
— Так, ну я считаю, что нам надо отметить это шикарное представление, — кивнув на выход с полигона, произнес Иван.
Удивительное дело, но нас не забросали бельем фанатки и не кинулись жать руки фанаты. Народ уважительно расступался, не решаясь нас беспокоить. Возможно, причина была в том, что мы — представители разных, не пересекающихся сословий. И если неблагородная публика готова была качать меня на руках, а благородная — выражать восхищение моему товарищу на пафосных максималках, то вместе они все не понимали, как с нами коммуницировать.
— И как отмечают аристократы удачные дуэли? — живо заинтересовался я.
— Как и неудачные, — невозмутимо ответил боярич. — Кутят.
Не то чтобы мне хотелось набраться, но здоровое любопытство требовало выяснить, какие тут есть питейни и жиральни. На будущее.
— Ну, пойдем кутить, — согласился я.
Подъемных денег, выделенных детдомом, мне вполне бы хватило на месяц очень скромной жизни. Но плох тот студент, кто не пропивает стипендию в первый же день!
Прислуга на территории ИМУ не жила. Насколько я знал, это вроде бы как была дань древним традициям, когда магов-недоучек запирали под амбарный замок до конца обучения. Времена изменились, и никто ломать ноги за побег с территории уже не будет, а вот традиции остались.
Так что личного транспорта под боком у боярича не оказалось, и нам пришлось пройтись пешочком примерно в район станции метро Добрынинская. Удивительно, но метро здесь почти полностью совпадало с метро там. Но поскольку революции тут не случилось, названия у станций различались. Эта вот именовалась Серпуховской, по названию площади над ней. Триумфальные ворота, построенные в XVIII веке в честь очередной победы над турками, тут, кстати, сохранились. Стояла посреди переплетения дорог удивительно красивым памятником архитектуры, отреставрированным с такой любовью и усердием, что от оригинала не осталось и гвоздя, а бюджета было попилено немерено, пока не пришла мытарская, она же налоговая, проверка под ручку с прокуратурой.
Все это мне поведал Иван. Рассказывал парень не просто складно, а очень интересно, что я волей-неволей начал проникаться духом старой Москвы. Вот только возник один вопрос:
— Ты ж из Сибири, — удивился. — Откуда такие глубокие знания по архитектуре столицы?
Парень как будто смутился, но лицо удержал:
— Всю жизнь мечтал, надеялся и верил, что буду учиться в Москве. Влюблен в этот город с детства!
— Вот это целеустремленность! Заслуживает уважения, — покачал я головой.
В моем мире даже москвичи не слишком любили свой город, чего уж говорить о провинции. А здесь машина пропаганды работала как надо. Здесь не просто мечтали приехать в столицу и поднять бабла, здесь искренне любили сердце страны. И это, пожалуй, мне очень симпатизировало.
Тем не менее боярич повел меня не в пафосное место, соответствующую юноше его благородного происхождения, а в самый обычный бар. Ну как обычный — в моей реальности таким был каждый первый, а здесь пока судить сложно. Но судя по светящемуся от восторга лицу парня, он тоже не был сильно искушен в злачных местах.
— Откуда ты узнал про это место? — спросил я, рассматривая вывеску «Стакан» с характерным граненым атрибутом на логотипе.
— Прочитал, — бесхитростно ответил Иван.
— И как, хвалят? — с сомнением спросил я, рассматриваю курящую у входа толпу мутных персонажей.
— Очень.
— Ну давай заглянем, — протянул я, жопой предчувствуя продолжение банкета.
По меркам моей прошлой жизни, бар был из очень недорогих, явно студенческий вариант. Отиралась тут в основном молодежь, так что атмосфера царила шебутная.
Быстрый осмотр зала показал, что присесть негде и даже у барной стойки все забито. Иван немного растерялся, а я же выцепил из толпы взмыленного официанта.
— Места есть? — спросил я парня.
— Внизу, — ответил тот, немного испуганно косясь на меня.
— А «низ» где?
— Туда, — мотнул головой парень вглубь зала.
У дальней от входа стены действительно обнаружилась лестница. Только вела она не вверх, а вниз. Иван, святая простота, радостно поскакал в следующий зал. Мне же расположение жутко не нравилось, сказывался малоприятный опыт из прошлой жизни, но никакой логики в этих флешбэках не наблюдалось, так что пришлось спускаться следом.
Внизу народа было меньше, музыка была спокойнее и играла тише, а обслуга расторопнее. Из минусов — в помещении было душно. Кондиционеры гудели, но явно не справлялись с нагрузкой. Зато в дальнем углу висел дартс, к которому время от времени подходили посетители.
— На какой факультет ты поступил? — спросил Иван, когда нам принесли по бокалу пива.
Боярич заказал светлое крафтовое, я же решил ознакомиться с немецкой продукцией. Немцы в этом мире мало чем отличались от моего: все так же страдали желанием взять реванш за политические пинки от соседей и время от времени затевали бессмысленные войны.
— Юридический, — ответил я, хлебнув из бокала. — А ты?
Пиво было недурственное, мягкое и с приятной горчинкой.
— Экономика и управление, — скривился парень.
— Чем он плох? — поинтересовался я, хрустнув гренкой из ржаного хлеба, щедро натертой чесноком.
— Семейное дело требует определенных знаний, — пояснил боярич. — Так что это был выбор без выбора.
— А не заниматься семейным делом не вариант?
Иван жестко усмехнулся, мгновенно растеряв всю свою бесшабашность. От безмятежного молодого боярича, только попавшего в город мечты, не осталось и следа. Передо мной сидел истинный аристократ, в жилах которого текла кровь многих поколений благородных предков.
— Знаешь, у аристократов есть такая поговорка: не род для человека, а человек для рода.
— Подозреваю, наши сегодняшние соперники об этом не в курсе.
Боярич вздохнул:
— Увы, не все благородные семьи благородны. И это отдельная боль нашего сословия.
— Не могу сказать, что сочувствую, но понимаю, — кивнул я.
Парень отхлебнул еще пива, а когда бокал перестал закрывать его лицо, рядом со мной снова сидел озорной мальчишка. Интересно.
— Смотри, какая краля, — Иван кивнул на дартс.
Там действительно играла красотка. Девушка как раз дефилировала от мишени к линии броска. Она покачивала бедрами, эффектно взмахивала волосами, дышала так, что бюст в глубоком декольте майки призывно колыхался. Оттюнингованная крашенная блондинка, из тех, кто знает, сколько стоит, и сдерет с тебя всю цену до последней копейки.
— Уверен? — спросил я, без особого восторга рассматривая куколку.
— Так отдыхаем же! — бодро воскликнул боярич. — Может, она с подружкой? Как раз для тебя!
Я хотел сказать, что такие ходят не с подружками, а с проблемами, но Иван уже бодро шагал к блондинке. И за пружинистой походкой боярича наблюдало несколько ну очень многообещающих взглядов.
Ненавижу подвалы.
Глава 4
Я махом допил пиво и пошел присматривать за своим восторженным товарищем. Было ощущение, что у меня появился младший брат, которого впервые выпустили из-под домашней опеки, и ему срочно надо влезть во все приключения: пьянка, драка, бордель…