Орда (СИ)

На этом успехи лапотников почти закончились. Мечи из шведского железа литовцев, их более высокие кони и кольчуги сразу показали, что «размер имеет значение». Оставшиеся литвины схватились с возвягельцами и те посыпались с лошадок своих. И будь литовцев хотя бы, как в начале, тридцать воев, они бы справились с противником. Вот только на каждого теперь по двое возвягельцев приходилось и то тут, то там нет-нет, а среди упавших на землю местных оказывались и дружинники Кориата. И это ещё сильнее изменяло соотношение сил. Не прошло и пяти минут, как литвинов десяток остался.
Андрей Юрьевич высмотрел в гуще сражения сына Гедимина. Тот на левом краю рубился сразу с двумя местными. Вот он извернулся и ударил синим харалужным мечом по предплечью одного из соперников и сразу рванул клинок навстречу удару второго противника. И не успел. Тот точно так же по предплечью врезал со всего замаха из-за головы мечом.
Пробил ли меч кольчугу видно не было, но вот синий меч точно свалился в грязь под копыта лошадей. Кориат попытался вырваться из сечи, но было поздно. На него сразу два меча обрушились один сбил шлем с головы, а второй опустился уже на неприкрытый бармицей участок шеи. Удар был вертикальным и голову с плеч не снёс, и кольчуга ещё погасила часть удара, но и этого хватило князю новогрудскому и волковысскому, чтобы свалиться с коня своего под ноги лошадей противника.
Увидев это, литвины озверели, они набросились на остатки лапотников с утроенной силой, будто им хлебнуть дали эликсира магического, удваивающего мощь удара. Через пару минут, не выдержавшие такого натиска, семеро возвягельцев, в том числе и князь Иван Болоховский, отступили к городским воротам под прикрытие своих стрельцов — лучников, а пятеро литвинов, спешились, взгромоздили Кориата на его коня и, ведя лошадей под уздцы, потянулись траурной цепочкой к стоящим на невысоком холме в трёх сотнях метров от поля боя боярам и воеводам князя Владимирского.
 Событие тридцать четвёртое 
  Чернобог — властитель Нави, муж Мораны. Является прототипом Кощея, покровительствует войне, горю и силам зла. Выглядит как ратник в мощных доспехах, имеет осеребрённые сединой усы и бороду. В его руке всегда есть копьё, коим он вершит расправу над людьми. Перемещается Чернобог на вороном коне. С Мореной у него родилось две дочери — Желя (богиня плача) и Карна (властительница умерших душ). 
Кориат (в крещении Михаил) — князь новогрудский и волковысский умер через полчаса примерно. Минут пять даже в сознание был. Успел его отец Матвей, один из отправленных митрополитом Афанасием с войском священников, соборовать.
— Зря не послушал тебя, брате, — успел он сказать Андрею Юрьевичу, и струйка крови потекла из открывшегося рта.
Отец Матвей оттолкнул профессора Виноградова и продолжил молитвы читать и кадилом над умирающим размахивать.
— Отомстить надо за родича, — дёрнул вскоре Андрея Юрьевича за рукав поддоспешника воевода Мечеслав.
— Само собой, — кошки скребли у Виноградова по душе. В принципе, Кориат был неплохим парнем, весёлым, смелым… Нда, чересчур смелым. И ничего плохого пока он ни Русскому королевству, ни князю Владимирскому лично не сделал. А Андрей Юрьевич спровоцировал его на эту бессмысленную сечу. С другой стороны, Гедимин ведь не успокоится и будет продолжать подгребать под себя русские земли.
А хорошо ли это? На первоначальном этапе даже здорово. Он выведет всю южную и западную русь на века раньше из-под ига Золотой орды. И если бы не уния с Польшей, окатоличивание и ополячивание русских в дальнейшем, то цены бы ему не было. А так? А так это тот самый триггер, который навсегда почти разделит единый народ на три народа, которые веками будут потом биться между собой, пока не будут объединены в одну империю и дальше в СССР. А только поздно станет уже. Назад одним народом уже не станут никогда.
Нужно подождать чуть, дать возможность Гедимину всё, что он завоевал в Реальной истории завоевать, а потом забрать у него Великое княжество Литовское и присоединить к Русскому королевству. А для этого нужно оставить Гедимина без наследников. И вот первый шаг Андрей Юрьевич к этому сделал. Внуки останутся? Ну, какая там власть у тех внуков, малы ещё будут. А если будет уния, только не между Польшей и Литвой, а между Русским королевством и Литвой, то вполне перед смертью может передать Гедимин власть королю Русскому, а не малолетним внукам. Он же зять ему и свояк одновременно — близкий родич.
Сейчас такое считается. Пример — король Венгрии Шаробер.
Далеко ещё до этой цели. У Гедимина было до сегодняшнего дня восемь сыновей. Ну, Димитрия — зятька его можно не считать. Выходит, шестеро осталось.
— Мечеслав, давайте с Данькой через полчасика ко мне подходите. Будем дедово наследство под свою руку брать.
Данька теперь, как бы главный артиллерист. Номинально, конечно. В основном своими баллистами руководит, но артиллеристы, стрелки из баллист и минёры сведены в одно подразделение и воеводой у них всё же Данька. Как самый опытный. Ну, он ещё и сын воеводы Мечеслава. Так, что авторитет отца довлеет.
Когда двое эти собрались под небольшой ветлой, что раскачивалась на ветру, выбранной профессором как место будущего штаба, Андрей Юрьевич уже для себя, как действовать, решил. Сожжённый и разграбленный город ему был не нужен. Да и смысла в этом не было. С другой стороны, нужно показать князю Ивану Болоховскому, что он его настолько сильнее, что нужно просто признать старшинство князя Владимирского, присягнуть на верность и править дальше. При этом не просто править, а объединить растащенное сейчас на уделы Болоховское княжество под одной рукой. Под его, если он окажется вменяемым человеком.
А Золотая орда? Ну, что Золотая орда, с ней придётся, как и в Реальной истории Гедимину и его наследникам воевать сорок с лишним лет. Пока те поймут, что всё, баста карапузики, кончились арбузики. Так с помощью Русского королевства сделать это в разы проще. Нанести сейчас поражение и ждать, пока те снова возбудятся и полезут, и опять надавать по сусальнику. Ну, а там Тамерлан придёт и всех их похоронит. При этом между его теперешними землями и ордой будет Болоховское княжество. И оно позволит выиграть время и собраться с силами в случае очередного набега.
— Данька, Федору скажи, чтобы собирал орудие в пятистах метрах… м… в двухстах саженях от ворот. Будет стрелять прямой наводкой. А ты, Мечеслав, там сутолоку создай. Шатёр пусть устанавливают и костёр запалят, начнут кулеш варить. Чтобы с башен непонятно было, что мы там делаем. Но в то же время человек пятьдесят дружинников на конях в полной готовности в непосредственной близости держи, а то ещё выскочит этот Иван Болоховский и всю задумку испортит. Ну и пару десятков опытных лучников им в помощь. Отгонят супостата в случае вылазки.
— А отомстить за князя Михаила, брата твово?
— Лучшая месть — это бескровное присоединения этого города, а потом и всего княжества Болоховского к моим землям. Значит не зря брат мой погиб, — отрезал Андрей Юрьевич, усмиряя кровожадность воеводы.
Суета с установкой лафета сначала, потом ствола орудийного на этот лафет, потом его зарядка, заняла чуть не полчаса. И это ведь ещё сколько тренировок ребята проделали. А тут ответственность на них нахлобучилась, и всё стало из рук вываливаться. Ствол, в прямом смысле этого слова. Взяли и уронили. Шедший вторым справа сам командир батареи Фёдор поскользнулся, срубил поспешающего за ним Федора младшего и оба хряпнулись в грязь, а на них ствол весом в три сотни кило. Слава богу, ушибами отделались. Потом, при закатывании ядра или бомбы в ствол, её уронили. Пришлось эту грязную уже назад тащить и новую вынимать из ячейки.
— Данька, если с выстрелом такие же приключения будут, то я разозлюсь, — привил жути им Мечеслав, за всем этим цирком наблюдая от ветлы, где расположился Андрей Юрьевич.