Призывая Луну (ЛП)

— Но я никогда не чувствовала никакой силы! Ну, не до полуночи прошлой ночью, — выпалила я, не желая упоминать то, что произошло только что. Всё больше и больше паникуя, я продолжала говорить. — И даже тогда это было не так, как у Ли.
— Объясните, пожалуйста, — сказал декан.
— Я, э… — Внезапно я поняла, что должна сделать, и почувствовала себя глупо, что не догадалась об этом раньше, хотя рада, что Грейс исцелилась. Я посмотрела на Ли. — Покажи им.
Ли моргнул от удивления, и я поняла, что он тоже забыл о фотографии. Он достал телефон из кармана, нажал несколько кнопок, затем повернул его к моим дядям и декану Ротингему.
Ротингем наклонился вперёд. Казалось, он был очарован фотографией. Он не говорил.
— О! Боже мой! — ахнул дядя Джоэл, закрыв рот рукой.
— Это не какая-то картинка, созданная ИИ, или что-то, что ты отредактировал в фотошопе, — дядя Брэд не задал это как вопрос, но я всё равно ответила ему.
— Нет, это не так, но клянусь, я не думала, что я Мунстарк до прошлой ночи, и с тех пор чувствую себя совершенно нормально. — Я солгала, глядя сначала на Брэда, затем на декана. — Я ничего не понимаю. Ли чувствовал магию столько, сколько себя помнит, и Сам тоже. Они родились под магическими лунами у магов. Мои родители были магами, но я не родилась под одной из магических лун. Это должно было обойти меня стороной, как дядю Брэда.
Декан кивнул.
— Да, обычно это так, но раз в несколько поколений рождается особенный ребёнок от магов, не под одной из наших лун, хотя в её восемнадцатый день рождения этот ребёнок внезапно проявляет экстремальные магические симптомы. После обучения на Острове Луны этот особый Мунстарк или обнаруживает, какой лунный дар ему был дан, или больше никогда не чувствует магию и возвращается к жизни обычным человеком, хотя, конечно, этот человек должен поклясться никогда не раскрывать никаких знаний о магах… — Декан замолчал, и его тёмный взгляд встретился с моим.
Интенсивность, которую я увидела в его глазах, вызвала во мне дрожь страха, поднявшую маленькие волоски на моих предплечьях. Действительно ли они позволяют обычному человеку вернуться из Академии де ла Луна к нормальной жизни? Я никогда об этом не слышала, но я также никогда не слышала о ком-то, кто внезапно становился Мунстарк, как я. Мой желудок сжался, и я нервно прикусила губу. Я была настолько отвлечена, что голос декана, теперь наполненный теплотой, заставил меня вздрогнуть.
— Рен Найтингейл, я с нетерпением жду встречи с тобой в нашей Академии де ла Луна. — Он улыбнулся мне, затем перевёл внимание на моих дядей, стоящих перед камином, держащихся за руки. Дядя Джоэл быстро моргнул. Его нос покраснел, и глаза выглядели подозрительно влажными. Дядя Брэд просто выглядел грустным. — Мне жаль, что это произошло так внезапно. Я знаю, это шок. Я также сожалею, что у вас есть всего несколько часов на подготовку, но я обещаю вам обоим, что буду заботиться о Рен, пока она открывает, кем она действительно является этим летом.
Я подхожу к своим дядям и протягиваю им руки, которые они мгновенно берут. Вижу боль в глазах дяди Джоэла и страх в глазах дяди Брэда. Я понимаю, через что они проходят, потому что чувствую это сама — потерю того, что мы запланировали, на что рассчитывали, чтобы заполнить наше будущее. Я смотрю вверх на их добрые, знакомые лица. — Я вернусь. Я обещаю. Будь я Мунстарком или нет, будь у меня Магия или нет, я вернусь домой. Я не позволю этому контролировать мою жизнь. Я не допущу, чтобы это нас разделило. Никогда.
Ли подходит ко мне. — И я буду с ней всё лето. Всё будет хорошо. Обещаю.
— О, Рен, мы так сильно тебя любим! — хнычет дядя Джоэл.
Дядя Брэд встречает мой взгляд. — Твоя мама была бы так горда. — Он пытается улыбнуться сквозь слёзы. — Что ж, моя девочка, кажется, нам нужно многое упаковать.
Глава 4. Ли
Я видел Остров Луны только во снах. Лунному Совету удалось сделать так, чтобы школы, разбросанные по миру, оставались скрытыми даже от самых увлечённых поисковиков теорий заговоров. Плюс, здесь запрещены любые технологии. У нас с Рен забрали телефоны, когда мы садились на паром, отправляющийся из Портленда на остров. Единственные фотографии, которые мы сможем сделать, останутся в нашей памяти.
  
Именно поэтому мы все молчали. Около тридцати человек, тесно жались друг к другу, прижавшись к ограждению лодки, которая рассекала туман. У каждого из нас была магия, но никто не знал, чего ожидать от Острова Луны.
— О боже, — раздалось сзади. — Я сейчас лопну от нетерпения увидеть остров.
Магия заискрилась с этим заявлением, и волосы на моей шее встали дыбом. Искорка неконтролируемой силы не была достаточной, чтобы нанести вред. Никто из нас не был настолько силён. Пока что.
Мои пальцы барабанили по ограждению парома, желание освободить накопившуюся магию зудело в них. Я ясно слышал голос отца, словно снова был в Бруклине, в его кабинете, тренируясь до тех пор, пока солнце не садилось за горизонт, а пальцы не начинали ныть.
Спокойствие и собранность, Лиланд. Мы используем магию только тогда, когда спокойны и собраны. Она должна быть как дыхание — естественной и наиболее эффективной, когда мы в равновесии.
Брызги океана капали на мои костяшки, пока я цеплялся за холодное металлическое ограждение, покачиваясь на волнах Тихого океана. Рен была рядом, прижавшись ко мне, словно испуганный котёнок, и это был единственный раз за всю нашу дружбу, когда я не ставил её потребности выше своих. Я был между этим моментом и воспоминаниями двухлетней давности, когда Дин Роттингем появился на нашем пороге.
Ваша сестра… она не вернётся домой…
Я отогнал воспоминание, но не мог оторвать взгляд от воды, поднимающейся по борту парома. Она забрала Майю, и теперь пришла за мной.
— Ты в порядке? — спросила Рен, прижимаясь ближе, рукава её слишком большой футболки хлопали на ветру.
Я был благодарен за её присутствие. Более благодарен, чем она могла бы узнать или я мог бы выразить. Я не знал, что бы делал без неё рядом, удерживающей меня от погружения в волны.
— Майя была в этом самом месте два года назад… — Слова застряли в горле, когда я смотрел на море, и не мог сказать, было ли это из-за сдерживаемого горя или ветра.
— Я понимаю. — Она потёрла мою спину, безучастно глядя вперёд, её глаза тоже были на грани слёз, и я знал, что она понимает. Она понимает лучше всех.
Моя рука онемела от того, что я слишком сильно сжимал ограждение. Я ослабил хватку и огляделся, чтобы убедиться, что никто не заметил моего момента слабости.
Ты из семьи Янг, а Янг — значит сила. Ещё один урок отца. Этот урок напряг мои плечи и поднял подбородок выше. Я Янг, следующий в очереди на управление крупной фармацевтической компанией, пожертвовавшей Лунному Совету больше, чем благотворительным организациям.
Теперь, когда Майи больше нет, я должен взять на себя эту роль и стать тем, в ком моя семья нуждается. Для этого я не могу позволить воде тревожить меня.
Мы проплываем мимо буя. На нём красным обведён знак с надписью ВНИМАНИЕ! ОСТРЫЕ СКАЛЫ. Ниже слов изображены зачёркнутые кругом изображения лодки и пловца.
На горизонте появляется маяк, освещающий туман световым ореолом, вырастающий из острых скал, как клык. Мы приближаемся к нему и к скалам, поднимающимся из воды, мокрым, тёмным и смертельно опасным. Я напрягаюсь, грудь превращается в сталь, пока мы проходим мимо опасных камней.
Вокруг раздаются нервные вздохи, и Рен крепче сжимает мою руку, когда мы прорезаем скалы. И затем мы оказываемся по ту сторону, черные острые камни торчат вокруг нас, как сбой в игре.
Я наклоняюсь через ограждение и протягиваю руку, остатки импульсивного, безрассудного парня, которым я был раньше, вырываются на поверхность прежде, чем я успеваю остановить их.
Рен придвигается ближе, ветер развевает розовые кончики её волос по моей груди.