Держи врага ближе (СИ)

Паладин молчит, поджав губы добела. Какой упертый.
Эх, вздыхаю и дав немного горлу передохнуть, продолжаю:
- Жестоко со стороны Алетеи делать своих почитателей стражами Эреба. Если не сковать бога в собственной просветленной душе, небось, бог вырвется и найдет подходящий сосуд…И так было, много раз, да? Прошлый правитель, тиран, не исключение. История владения «Шепотом ночи» также тому свидетельство. Меч то появлялся, то снова пропадал, но непременно проливал кровь.
Адэр по-прежнему молчит.
- Оливия…- тяну я и, наконец, реакция, которую я так ждала. На лице мужчины, за слетевшей маской равнодушия, мелькает боль.
- Если ее убить, что будет делать запертый в ней «паразит»? Выберет новую жертву? Или можно провернуть все без убийства? В прошлом Йозеф также не был сосудом. Робкая, болезненная принцесса, не покидающая дворца большую часть свой жизни…Силы духа ей не занимать. Она стала хорошими «оковами». При жизни я так и не узрела, чтобы ее высочество обезумела. Но всякие цепи со временем ржавеют и приходят в негодность. Мне казалось, Эшу повезло стать ей женихом, но на самом деле это было его проклятием.
Отпускаю руку, вдавливающую несопротивляющегося храмовника в стену, и убираю с лица непослушные пряди.
Благочестивый человек, коим Адэр всегда представал перед другими, теперь полон растерянности и горя. Взбаламутив его воспоминания, я получаю ответы.
- Она…в детстве часто приходила в обитель священного озера. Тогда, Лив еще имела контроль, она была не ведомой, а ведущей…Испокон веков в храме готовили тех, кто будет сковывать Эреба силами собственной души. Сила воли, крепкая вера, которую обычные люди даже представить себе не могут, жертвенность, в нас это взращивали с малолетства… Став клеткой для властителя тьмы и мрака ты сам становишься узником. Храм не опустит. А дашь слабину, поведешься на уговоры и обещания, возжелаешь испробовать сладость его соблазна – победит Тьма. Будучи в твоей голове, в твоем теле, ей известно все. Самые потаенные секреты, самые ужасные мысли, самые сладкие грезы. Все. Чтобы погрузить тебя в еще большую боль и отчаяние, сделать полностью своим, он будет разрушать твой мир, резать все связи с реальностью, заставит убить всех, кто тебе дорог…
- Я был одним из многих, кого готовили стать преемником, вместилищем, узником, оковами…Императрица убила тирана, но не Эреба. Тот просто ослабел и, лишившись подконтрольной плоти, переселился в того, кто не смог бы ему сопротивляться. В ребенка. Но в этот раз храм не мог снова его упустить. На протяжении тех лет, пока Лив росла, за ней тщательно следили и готовили к тому, чтобы без последствий для принцессы переселить Эреба в сосуд, который сможет запечатать бога силой своей души. Но, чем старше она становилась, тем глубже корнями он проникал. Ей казалось, что она сможет обуздать его тягу к разрушению, овладев силой божества. И у нее поначалу получалось. Но мы знали, что это лишь затишье перед бурей…будь Лив простым человеком, ради того, чтобы извлечь и запечатать Эреба в надежном сосуде, нам не пришлось бы идти на такие ухищрения, но она была принцессой, наследницей. А когда ее мать, ее величество, узнала о том, что ее дочь… - Адэр сухо сглатывает. – Что Оливия стала вместилищем бога, она, вопреки нашим ожиданиям, воспрепятствовала.
- С силой бога, эта женщина возгордилась, уверовав, что стала властительницей мира. Ее дочь подчиняется ей, а дочери подчиняется Эреб. Только закралась ошибка. Богу тьмы не престало пресмыкаться перед людьми. Сопротивление и борьба за верховенство над телом изматывало Лив. Но она не смела пойти против матери. Тогда и появился Эш. Сломленный воин, который заинтересовал Эреба. Немного надави и станет идеальным сосудом. Это не слабая болезненная девушка, в жизни не державшая клинка, а мастер эфира, новый хозяин его меча – это ли не судьба? Сильный мужчина, не имеющий ничего, что было бы ему дорого, а значит, ему не за что было бы держаться, не за что сражаться…
- Наделенный высшими силами, чтобы противостоять злу и не справившийся со своей задачей, - шепчу я.
  
- Да, - самоуничижительно выдает смешок Адэр. – Я был последним, кто мог бы запечатать Эреба. Но, когда я его настиг, оказалось, что Эштона там больше не было, как бы я не пытался достучаться. Он раскромсал его душу. Остался только беспросветный мрак. Бог получил то, чего так долго желал. Свое собственное тело.
  
34 
 
В молчании смотрю несколько секунд на Адэра, а потом возвращаюсь к остальным, бросив, чтобы лекарь подождал.
- Вивиан. Не знаю, что ты задумала, но я…
Не даю ей договорить.
- Прости, Далия.
Нажимаю на точку на ее шее и подхватываю лишенную чувств девушку. Не успевает Тобиас возмутиться, передаю ему сестру.
- Защити ее…
Смотрю в глаза капитана, в кои-то веки в них царит полная серьезность. В других обстоятельствах я ни за что бы не доверила безопасность сестры ему или любому другому мужчине, но, выбирать не приходится. Маллет - человек чести и долга, сил и способностей ему не занимать, он должен в случае опасности позаботиться о Далии.
Еще раз смотрю на безмятежное лицо сестренки и, не дав поколебаться своей решимости, отворачиваюсь, бросив строго и безапелляционно:
- А теперь, выметайтесь все отсюда, пока не явился этот полоумный принц.
Упертости Адэра позавидуешь. Впрочем, так же, как и моей. Разговоры будут длинными, лучше не терять времени, пока еще есть возможность скрыться, остальным нельзя ее упустить.
Когда восемь солдат, Маллет, осторожно держащий на руках бездыханную Далию, и Сойер, бросив напоследок на меня мрачные взгляды, седлают лошадей и исчезают в направлении, где на горизонте не вздымается марево огня, я возвращаюсь обратно в бальный зал.
На одной из пустых больничных коек сгорбился послушник храма. Рядом с ним лежал «Шепот ночи».
Присаживаюсь на кровать напротив.
- Если Эреб здесь и до сих пор жив, то где-то есть и Алетея? Почему бы богине самой не разобраться со своим противником? Она уже сокрушила его один раз, сможет и второй.
Следуя логике вещей, раз уж эти божества действительно бессмертны, то пусть и проблемы меж собой решают друг с другом, зачем ввязывать в это людей, не понимаю.
- Она еще не восстановилась после прошлого с ним сражения.
Прошло без малого…даже не знаю сколько именно, но парочка тысяч лет точно наберется. Эреб вон, вполне себе целенький, строит планы по мировому господству и уничтожению человечества.
Адэр невесело улыбается и объясняет:
- В отличии от повелителя мрака и тьмы, у богини полно и других обязанностей. Все сущее, жизнь - зависит от ее усилий. Поддерживать такой миропорядок в одиночку непросто…Если честно, после той битвы Алетея зареклась вмешиваться в судьбу людей.
Эта история напоминает мне отношения родителя и повзрослевшего ребенка. Даже если она дала тебе жизнь, это не значит, что она всегда будет рядом, защищая тебя от всех бед и невзгод. Ребенку нужно учиться самостоятельности, самому отстаивать свои интересы.
Нет смысла ждать от нее помощи – таков посыл в словах паладина.
Киваю.
Понятно.
Если даже в прошлом она не вмешалась и позволила Эребу в теле Эштона творить бесчинства, и, кто знает, уничтожить этот мир, повергнув его в вечную ночь, то сейчас точно не стоит ждать никакого снисхождения от богини света и истины.
- Запечатай его во мне.
- Что? – резко возмущается и хмурится Адэр.
- Так подумать, храм на протяжении стольких лет пытался подавить Эреба собственными усилиями, жертвуя своими служителями, но даже так, находились люди, которые не могли противиться его искушениям. Будь у вас иной выход, вы бы давно уже поступали иначе, не толкая своих людей на сомнительный путь служить недолговечными оковами бессмертного бога, - заключая я.
Меня можно назвать категоричной и упрямой, но я не глупа.
- Так и есть, - продолжаю. - Ты думаешь, что пока Эреб в теле Оливии, сможешь с ним совладать и сковать его в себе, освободив ее.