Драго. Том 2 (СИ)
– И ты об этом даже не догадываешься? – невозмутимо поинтересовалась Эмили.
Предсказуемо поинтересовалось – потому что я настолько возрадовался от возвращения возможности скольжения, что ответил так, что мой ответ можно трактовать по разному. Ведь если я (как Максим Аверьянов) не спрашивал матушку, это же не означает, что я не знаю, кто именно «мой» отец.
– Нет, я об этом… человеке не знаю и не догадываюсь. О своем высоком потенциале я осведомлен без этого знания.
Доминика коротко глянула на Николетту. Николетта кивнула, подтверждая мои слова.
– И ты не пытался об этом узнать? – поинтересовалась Доминика.
– Зачем? – коротко спросил я, уже интонацией давая понять, что больше вежливости не будет.
Доминика и Эмили переглянулись понимающе.
– Ты знаешь, я из Флоренции, – посмотрела на меня Доминика. Снова, с очень странным выражением посмотрела.
«Знаю», – чуть кивнув, взглядом ответил я.
– И мои старые добрые друзья помогли мне с информацией о том, кто именно твой отец.
Вот. Так бы сразу, теперь врубился. Старые друзья, надо же – почти успокоился я. Это и мои «старые друзья», как предполагаю. Астерот его зовут, Алессандро Медичи в этом мире. Сразу как-то спокойно стало – Астерот, если это он, меня не…
После своих слов Доминика коротко посмотрела на мужчину, который по-прежнему уделял не слишком много внимания происходящему в комнате. Он даже ни разу не обернулся, наблюдая за аукционом по продаже тварей и праву их убить.
Но после взгляда Доминики, словно очнувшись, безмолвный до этого момента незнакомец вдруг обернулся и подошел ближе. На меня за все это время он даже ни разу не посмотрел. И по-прежнему демонстрировал ко мне полное равнодушие. Я, сохраняя хорошую мину при плохой игре, также на него не смотрел. Хотя очень сильно хотелось.
Какой-то элитный производитель? Да наверняка.
«Я твой отец, Люк!» – моментально подсказал внутренний голос.
Наверное, присутствующий здесь незнакомец, будь он из моего мира, и будь у него плоское чувство юмора, тоже мог бы так сказать. Тем более внешне подходит – черный весь, насупленный как ворон. Шлема только массивного нет, и дышит не так надсадно.
На столешнице уже стояла небольшая коробочка. Довольно древний прибор, судя по пластику – лет сорок девайсу, не меньше. Хм, этой штуке сорок-пятьдесят лет на вид. Что-то типа экспресс-теста ДНК? Наверняка. Почему такое старое? Да по той же причине, по которой я не хочу устанавливать импланты в корпорации – это опасно уходом информации на сторону – мелькнули у меня мысли.
Совсем краем мелькнули, потому что я опять не знал, что делать. Потому что ни моим отцом, ни отцом Максима Аверьянова незнакомец быть не мог. Ведь Максим Аверьянов – фигура мифическая, мы его с Власовым на коленке почти придумали. И уже усилиями Фридмана этот призрак в Сети оброс информационным мясом.
Ладно, когда они узнают, что я не Максим Аверьянов, что-нибудь придумаю, я знаю в этом толк – я ведь просто бог критического планирования. Придумаю, вот только что?
Убить и всех? Я, может быть, даже смогу – тем более что возможность скольжения ко мне вернулась. Может быть смогу – ключевое слово. А дальше? Стоит ли доводить до эскалации сейчас, тем более если старые друзья Доминики – это герцог Медичи, в чем почти уверен? Может получится договориться? Давайте мне эмпата или полиграф, я вам все расскажу… хотя стоп, эмпат же здесь – Николетта. Другое дело, что Доминика ей не доверяет. Ей не доверяет, но на меня по-прежнему смотрит как-то… по-особенному, словно хочет что-то сказать.
Незнакомец между тем положил палец в выемку прибора, подождал секунду, после чего раздался звуковой сигнал. Руку сразу после этого из прибора он убрал.
– Сейчас ты положишь палец в тестер, и мы узнаем, действительно ли ты тот, за кого себя выдаешь. Действительно ли ты Максим Аверьянов, – хищно улыбнулась мне Эмили Дамьен.
При этом от меня не укрылось, как напряглась Доминика. Она что, готовится к активным действиям, когда результат будет отрицательный? Определенно да. Но и поза, и взгляд Доминики таковы, что своей целью она держит отнюдь не меня. Она больше следит за незнакомцем и Дамьен. И она вполне готова убивать – я, теперь, на пике напряжения, это реально чувствую…
Когда все будет плохо, Доминика готова мне помочь? Вообще не понимаю, что происходит…
Подняв руку, я положил ее в выемку прибора. Теперь понимаю, что чувствуют приговоренные, когда их ведут на расстрел. Ноги руки работают, но не получается действовать – из-за осознания полной безнадежности и тщетности усилий.
Палец легонько кольнуло, и почти сразу на дисплее появилось цифровое сообщение:
99,99%
Цифры были зеленого цвета. Отрицательный результат когда, прибор наверняка показывает значение в 100 %. И скорее всего красным, а не зеленым.
Сначала я даже сразу не понял, что это значит. А потом ка-а-ак понял.
На меня словно лавина понимания обрушилась. Так, что горло пересохло моментально настолько, то я даже вздохнуть не смог. Из плюсов произошедшего кстати было то, что я мог не сильно скрывать свои эмоции. И испытываемое потрясение можно было не удерживать за броней бесстрастного вида.
«Старые друзья ей из Флоренции подсказали» – краем глаза посмотрел я на расслабившуюся и успокоившуюся Доминику. Да, этот товарищ может – складывая просто паззл дьявольских совпадений. Не зря он меня на Занзибар отправил.
Был и еще повод для удивления. После положительного результата убивать ни Дамьен, ни незнакомца – а именно это она собиралась делать, моя эмпатия меня не обманывает, Доминика больше не собиралась.
Так… – беззвучно выдохнул я, чувствуя, как подрагивают руки.
Принимавший участие в тесте мужчина на меня по-прежнему внимания не обращал, глядя как на пустое место. Вернее даже совсем не глядя; есть люди, которые показательно не смотрят в иных ситуациях, а этот просто не замечал меня.
Получается, что герцог Алессандро Медичи скормил корпорации пустышку, что Максим Аверьянов – ребенок от Георгия Романова? Гулял, наверное, господин Романов в бурной юности, раз прокатила такая версия флорентийского герцога. Вот же… нехороший человек, если мягко. И я сейчас не про герцога. А про вот это тело, которое якобы погибло за несколько дней до нападения на принцессу Елизавету.
Так и безразличный ко всему происходящему, Георгий вопросительно глянул на Эмили Дамьен, после чего она ему коротко кивнула.
– Благодарю тебя, – произнесла она, поднимаясь. Поднялась и Доминика – Георгий, пожав им обеим руки, предсказуемо не посмотрев ни на меня, ни на Николетту, вышел из комнаты.
Когда за ним закрылась дверь, я уже осознал еще один уровень подноготной происходящего. Мы сейчас находимся в замке «сэра Джона Холдена», в форпосте мертвого мира, накрытом невиданной силы магическим куполом. Защитой, через которую, наверняка, не проникнуть Изнанке живого мира – настолько сильна магическая энергия, влитая в купол.
Это место, где Елизавета – как ангел-хранительница, не смогла бы меня сопровождать, как и в Инферно. Поэтому она, королева Темного мира, могущая чувствовать значимые события, и не знала, что Георгий жив.
И он, якобы погибший, скрывается именно здесь, выходя из Инферно. Якобы погибший, и еще он – скорее всего, был причиной гибели Елизаветы. В этом я тоже теперь практически уверен.
Он сидит здесь, за границей мира и наверное в Инферно, потому что боится Елизавету? Но он может и не знать о том, что она выжила. Ждет чего-то? Готовится? Вот это, наверное, ближе. Вот только чего он ждет? Не просто же так он сидит здесь, ожидая пока по реке проплывет труп врага?
– …тебе, как сотруднику оперативного департамента, необходимо в самом срочном порядке установить себе дежурный набор имплантов. Не волнуйся, это не помешает тебе, в будущем, вернуть возможность владения силой.
Это Доминика говорит. Пока я отходил от шока потрясения нового знания (время для него пришло, как выразился бы Астерот), Доминика продолжала мне что-то рассказывать и указывать. Причем озвучивая такие вещи, которые в общем-то вслух говорят не всегда и не при всех: