Драго. Том 2 (СИ)
В этот момент я окончательно успокоился насчет Николетты. Если она и приговорена – то точно не сегодня. Слишком уж громко ее здесь и сейчас приветствовали. Между тем еще несколько человек получили персональные приветствия, после чего Скрипач обратился ко всей массе гостей.
– Добро пожаловать в Фантасмагорию! Прошу за мной! – провозгласил он, и повернувшись с широким жестом, направился в замок.
Гости с небольшой задержкой двинулись следом. Большая часть, как я видел, были эмоционально спокойны. А вот некоторые возбуждение и волнение скрывали – явно впервые на подобном мероприятии. Кто-то, кстати, на нас оглядывался, исчезая в проходе в башню донжона. Все же представление Скрипача обеспечило нас всеобщим внимание.
Общая толпа, с клубящимися над ней светлячками-провожатыми, двинулась к широким дверям донжона. Мы с Николеттой не торопясь двинулись следом – к нам, кстати, новый светлячок так и не прилетел. Но вместо него наперерез нам из темной ниши шагнули сразу несколько фигур.
Трое. Все – неасапианты, каждый с мечом за спиной. Выхватить который, с их скоростью и реакцией – дело мгновения.
Николетта, почувствовавшая мое возросшее волнение, крупно вздрогнула. Я смог сохранить бесстрастный вид, но находился сейчас в состоянии крайнего напряжение. Что если мою тайну раскрыли, и сейчас начнутся очень большие проблемы?
Николетте, это уже понятно, опасность – здесь и сейчас, как говорит предчувствие, не грозит. А мне? Вот насчет меня если – ожидание раскатов грома и духота готовой разразиться все сильнее. Напряжение – как у натянутой струны, и я уже готов начать убивать в любой момент. Даже чувствовал, как подушечки пальцев левой руки трогает тепло близкого Огня.
Огонь-то близкий, вот только это не вилла Джона Линдена, и в противниках у меня не пять с половиной корпоратов. Я сейчас в замке, нашпигованном неасапиантами и самыми разнообразными тварями, в том числе и человеческими.
– Мадемуазель Агилар. Господин Младич, – произнес ближайший из неасапиантов, не подозревающий о том, что может в любой момент превратиться в горстку пепла.
Поклонившись, он жестом предложил следовать за ним и повел нас в обход донжона. Я, шагнув следом и уже почти формируя на руке файербол, решил – если двое двинутся сейчас за мной, начинаю действовать.
Николетта, чувствуя мое напряжение, едва могла держаться на ногах – мне кажется я даже вживую слышал, как гулко стучит ее сердце. Неасапиант удалился уже на десяток шагов, мы шагали следом, а двое его спутников шагнули обратно в тень ниши.
На меня накатил адреналиновый отходняк – до слабости в ногах. Еще и с пониманием того, что вдруг по протоколу они должны были нас втроем проводить, а я бы сейчас здесь устроил Ад и Израиль в Геенне огненной.
Вот неудачно бы получилось.
Провожатый повел нас в обход донжона. Зайдя за угол, мы оказались у подножия узкой винтовой лестницы, скрывающейся в тесной арке прохода. Лестницы настолько узкой, что подниматься по ней приходилось по одному.
К счастью, при подъеме ничего экстраординарного не произошло, и лестницу мы преодолели благополучно. После чего вышли на небольшую площадку, где неасапиант остановился, ожидая нас, после чего открыл дверь, куда мы с Николеттой и шагнули.
В помещении, где мы оказались, одна из стен отсутствовала, открывая вид через балкон галереи на аукционную площадку. Открытое пространство было едва подернуто маревом пелены – закрывающей ложу от ненужных взглядов.
На сцене уже происходило движение – Илона, активно жестикулируя, довольно экспрессивно произносила яркую речь, приветствуя собравшихся. Слова ее доносились сюда глухо, словно через ватную пелену. И с нашим появлением звук вообще почти выключили – по жесту руки одной из присутствующих здесь дам.
В приватной ложе в ожидании нас находились трое – Доминика Романо, Эмили Дамьен, и неизвестный мне мужчина. Высокий, черноволосый, с аристократическим профилем. Держался он с врожденной статью – такую еще называют царственной. Сцепив руки за спиной, он стоял вполоборота к столу с дамами, невозмутимо разглядывая происходящее в аукционном зале. На наше прибытие незнакомец даже бровью не повел.
И ото всех трех, кстати, я не чувствовал направленных эмоций. Абсолютная пустота, как в студенческом холодильнике – настолько сильна их ментальная защита.
– Сеньора. Мадам, – продемонстрировал я два вежливых поклона, не заметив третьего гостя. В ответ не заметив, так сказать.
Эмили Дамьен, которая определенно здесь и сейчас за главную, коротким, но весьма понятным жестом дала понять, что сейчас разговор будет проходить без лишних расшаркиваний.
– Присаживайтесь, – показала Дамьен на стулья напротив.
Доминика и сама Эмили уже расположились с одной стороны стола, мы с Николеттой устроились с другой. Стол, за который мы сели, был интересной формы: треугольник, расширяющийся к балкону ложи. Так что мы – Доминика и Эмили, Николетта и я, сидели и друг напротив друга, и в то же время вполоборота к балкону. Так что каждый мог без неудобств наблюдать происходящее на сцене.
Впрочем, меня гораздо сильнее беспокоило происходящее здесь и сейчас. Потому что пока мы садились, я заметил несколько безмолвных фигур неасапиантов в тени стен. Также в эргономичных доспехах; только вот эти были в полной и усиленной магией боевой броне, с оружием наготове.
«Не нравится мне это», – с интонациями Геральта произнес внутренний голос.
Как бы сейчас не случилось, что моим приключениям на Занзибаре настал конец. Ожидание чего-то плохого лично для меня усилилось многократно – действуя на мозг словно заводная игрушечная обезьянка, долбящая металлическими тарелками.
«Что-делать-что-делать-что-делать…» – мысли метались в голове, как с силой вкинутый катапультой в игровой стол пинбольный шарик.
Мысли метались, а вот никакого решения ситуации не приходило. Появилось обреченное осознание того, что я реально и крепко попал.
«…мы в заднице», – подсказал внутренний голос окончание старого анекдота, и я невольно даже усмехнулся. Усмехнулся, потому что ничего больше мне не оставалось.
Да, я могу сжечь весь кабинет, но я не могу войти в скольжение. И четверо – или сколько их там, пятеро? – неасапиантов в техномагической броне по разным сторонам ложи – это приговор.
Глава 8
– Максим Аверьянов, до элиминирования Источника владеющий третьего серебряного ранга, – начиная беседу, коротко произнесла Эмили Дамьен.
Произнесла спокойным голосом, но очень внимательно на меня глядя.
– Так, – просто ответил я.
– После гибели своего единокровного брата, Антона Аверьянова, пошел против решения клана и требовал наказать избежавшего ответственности убийцу.
– Так, – снова произнес я, заполняя выжидательную паузу.
– Не получив согласия, вызвал на дуэль главу клана, князя Михаила Власова. Одаренного владеющего, официально обладающего шестым золотым рангом.
– Так.
– В ходе дуэли сумел выжить, оказался в клановой тюрьме. С помощью матери, украв часть казны клана, сумел сбежать в Высокий Град, где, справедливо опасаясь преследования, элиминировал Источник. И для конспирации, чтобы совсем избежать ассоциации с одаренным, заменил руку на бионическую, после чего сбежал в Занзибар.
– Так точно, – блеснул я оригинальность, ответив на русском.
– Итак. Максим… Или Драго, как тебе будет угодно? – очень похоже повторила Эмили Дамьен: такой же самый вопрос, даже точь-в-точь таким же тоном, задавала мне во время похожего допроса Доминика неделей ранее. Только вот тогда нацелившие мне в спину оружие неасапианты рядом не стояли.
– Зовите меня Драго.
– Итак, Драго. Ты знаешь, какой у тебя на самом деле был ранг?
– Нет.
– По ощущениям?
– Не знаю. Мне довольно легко давалось сложное, на простое я внимание не обращал.
Доминика внимательно посмотрела на Николетту, та – встрепенувшись, не сразу, но подтверждающе кивнула.