Они не люди. Книга первая (СИ)

Но была и вторая причина. Гораздо менее благородная. Ему нравился этот див. Его странное нежелание жрать людей. Его нехарактерное благородство в отношении представителей своего вида. Его связь с загадочной Анастасией. Аверин чувствовал, что столкнулся с чем-то необычным, и это не позволяло ему так просто отдать дива и выпустить тайну из своих рук. Хотя бы пока. Он был уверен, что сможет подчинить и удержать в повиновении настолько сильное существо. Первое ему удалось. Теперь дело за вторым. В конце концов, в старые времена, еще до введения многочисленных запретов, колдуны нередко держали дивов первого класса.
— Гермес Аркадьевич! Ну что за прелесть вы принесли. Неужто и правда, в коробку поймали?
Маргарита стояла в дверях и радостно улыбалась.
— Да, именно так, я его прямо в ней домой и принес.
— О, неужели так крепко заснул? Намаялся малыш. А какой голодный был! Целую котлету умял и сметану. И поймал крысу! Представляете? Вот такую крысу! — она расставила руки, показав размер крысы таким, что поймать ее мог только небезызвестный Кузя из ее деревни, у которого была «морда».
По крайней мере, Маргариту он смог порадовать. Оставалось решить вопрос с «племянником». Но этим он займется позже.
Аверин отодвинул руку от сосредоточенно нюхавшего ее кота. Тот потянулся следом, и Аверин, покосившись на Маргариту, почесал его за ухом. Что же, дальше сада див не ушел, а значит приказ он понял и подчинился. Хотя и с некоторыми вариациями. За этим надо будет понаблюдать. У дивов, сожравших людей благородной крови, а в особенности колдунов, часто появляются интересные способности. В частности — возможность довольно вольно интерпретировать приказы. Во время обряда Аверин постарался четко сформулировать основные обязанности. Наивысший приоритет — защищать его жизнь, далее — не причинять вреда, подчиняться любому приказу, озвученному вслух или написанному его почерком, и тому подобные основы.
Умел ли этот Кузя читать? Если нет, нужно будет научить. И писать заодно.
Дел было по горло. Но сначала надо поесть. Эх, жаль, что Аверин не мог, как див, утолив голод, поправить и здоровье. Рука болела немилосердно, а пробежка далась очень тяжело. А сегодня еще лекция.
— Что там с завтраком? Я ужасно голоден. — Он пошел в ванную, принял душ, вышел и перебинтовал руку. После пробежки бинт следовало сменить на чистый. Хоть раны и были зашиты, процедуру он провел очень аккуратно — два разноцветных глаза смотрели на него с любопытством и ожиданием.
— Кыс-кыс-кыс, — раздалось из кухни.
И кот моргнул, развернулся и сорвался с места.
Аверин вздохнул с облегчением. Да, он принял все меры предосторожности, но под этим взглядом было неуютно. Кот, поняв, что рядом с хозяином ему ничего не светит, а на кухне точно будет еда, наконец оставил его в покое. Намотав новый бинт, Аверин оделся в чистое и прошел в гостиную. Из кухонного дверного проема виднелся полосатый хвост. Кажется, коту действительно что-то перепало.
На завтрак оказался поджаренный хлеб с ветчиной и сыром, кот как раз доедал обрезки ветчины. Аверин принялся за еду, иногда косясь на хвост.
Странное дело. Несмотря на ночной обряд, сейчас существо воспринималось как обычный кот. И не расслабляться стоило некоторых усилий.
Нет, прежней жизни уже не будет. К добру эту или к худу.
— А что у вас с рукой, Гермес Аркадьевич, — поинтересовалась вошедшая в гостиную с подносом Маргарита.
— А, ерунда, царапина, — отмахнулся он здоровой рукой.
Но Маргариту было не провести. Она смерила подозрительным взглядом вышедшего с кухни облизывающегося кота:
— Это ты сделал? А? Признавайся, разбойник!
Кот поднял голову и протяжно сказал:
— Мя-я-я!
— Ну, точно, он, — покачала головой Маргарита, — да?
Аверин вздохнул и согласно кивнул.
Маргарита наклонилась над котом:
— Нельзя царапаться! — она погрозила ему пальцем. — Счастья своего не понимаешь, бродяга! У Гермеса Аркадьевича как сыр в масле будешь кататься!
— Мя-я-я! — снова сказал кот, обошел Маргариту, совершенно бесцеремонно заскочил на стол и потянулся мордой к тарелке.
 
— Вон, — коротко бросил Аверин, и кота как ветром сдуло.
— Вот что, Маргарита. Пока меня нет, приглядывай за ним. По столам лазать не давай, еду воровать тоже. В спальню не пускай. В общем, приучай к порядку. И никогда не корми со стола.
— Конечно, само собой. А ну иди сюда, негодник! — она завертела головой, ища кота.
Кот нашелся под креслом. Она выволокла его оттуда за лапы и поднесла к столу.
— Нельзя! — строго сказала она. — Нельзя сюда залазить!
Аверин внимательно посмотрел в глаза зверю:
— Слушайся ее, — сказал он.
Кот моргнул.
Маргарита отпустила кота и погладила по спине:
— Вот, молодец, хороший. Всё-всё понимает. Как вы его назвали?
— Так Кузя же, — Аверин улыбнулся, — извини меня за вчерашнюю шутку. Вот тебе Кузя, полосатый и с хвостом, как положено.
— Кузя… вот так Кузя, — рассмеялась Маргарита и направилась на кухню.
Кот, смерив Аверина пристальным взглядом, прошествовал за ней.
Через некоторое время Маргарита появилась снова. В руках у нее была большая сумка.
— Я за продуктами. И надо ему прикупить всё необходимое.
Аверин вопросительно приподнял бровь.
— Ну как же? Мисочки, — Маргарита загнула один палец, — лежанка, когтеточка, лоток, ну не будет же он гадить в саду, надо приучить, игрушки…
— Так, так, я всё понял, — Аверин поднял руку, — бери всё, что нужно.
Дверь за Маргаритой закрылась. Аверин выглянул в окно, убедился, что экономка ушла, повернулся к коту, щелкнул пальцами и скомандовал:
— Человеческая форма.
Тотчас же на месте кота появилась скорчившаяся фигура юноши. Аверин даже моргнуть толком не успел. Весь процесс трансформации выглядел так, будто один кадр заменили на другой.
На самом деле процесс изменения не был мгновенным, просто за его скоростью невозможно уследить обычным человеческим взглядом. Еще в Академии Аверин наблюдал за сменой формы дивов второго класса начальных уровней, у них ее можно было рассмотреть, если не отвлекаться.
Но высшие формы… У них трансформация происходит очень быстро. И совершенно незаметно, даже для колдуна.
Юноша тем временем выпрямился и принялся оглядываться по сторонам.
— А что, миленько тут, — он растянул губы, обнажая зубы, — тетенька добрая. Можно жить.
— Я тоже не злой, если ты будешь послушным. Делай то, что я тебе говорю, и я не буду ни бить тебя, ни наказывать. А «добрая тетенька» будет хорошо кормить. Просто, не правда ли?
— Ага. На стол нельзя, я понял. И воровать еду не буду. А что я делать-то должен? Никогда не служил колдуну. Жрал их только, — парень облизнул губы и коснулся языком маленьких, но довольно острых и хорошо заметных клыков.
Аверин внутренне поежился. Он вспомнил вдруг, как его буравил взглядом полицейский див Владимир. Тот гораздо лучше контролировал себя, чем мальчишка, но всё равно Аверин отлично знал, что див смотрел на него, как он сам смотрит в ресторане на хорошо прожаренный бифштекс. Мысленно оценивая, каким будет его вкус.
Не очеловечивать. Никогда.
— Это тоже не сложно, — невозмутимо ответил он, — я не просто колдун, я сыщик. А ты будешь мне служить и помогать расследовать преступления.
— Ого, — глаза парня расширились, и он снова облизал губы, — сыщик? Вот это круто. Будем ловить бандитов?
— Да, иногда. Твоя задача — в первую очередь защищать меня. Иногда вести слежку и докладывать. В общем, постепенно я тебе всё объясню. Но запомни главное. Ты никому и никогда не должен говорить и как-то показывать, что ты див. Для окружающих — ты мой троюродный племянник. Который приехал учиться.
— Но отбился от рук? — парень снова оскалил зубы.
М-да. С его сомнительной «улыбочкой» придется что-то делать.
Аверин кивнул.
— Всё ясно?
— Ага. И зовут меня Кузя, да?
— Именно.