От революционного восторга к… (СИ)

— Что вы несете, милейший⁈ И что мы «пролюбили»?
— Гордое имя своей партии. Вы ее просто отдели большевикам, хотя вы, товарищ Мартов создавали эту партию вместе с Лениным, стояли у истоков.
— Ну там не только мы с Лениным были…
— Да какая разница? Они теперь большевики, а вы последыши, то есть всегда младшие… И ваши телодвижения по переименованию вашей части партии ничего не даст. Ну, стали вы объединенной РСДРП и что? То, есть до этого вы были разъединенными? А кто сказал, что вы в дальнейшем не разбежитесь? А ваши ближайшие конкуренты, в любом случае, останутся большаками, то есть старше и главнее вас.
— Да вы просто сумасшедший!
— Да нет, это вы сумасшедшие. Вы мне сразу скажите — вы не планируете на выборах побеждать? Это ваша политическая махинация? Потом собираетесь своих сторонников передать тому, кто больше заплатит? Я верно угадал?
Какой-то сидящий у окна юноша, выписывающий что-то из разложенных перед ним книг, попытался подкрасться ко мне сзади, но был остановлен продемонстрированным ему сжатым кулаком.
— Посиди спокойно, парнишка, подумай о судьбе Родины.
— Да ты знаешь, с кем ты разговариваешь⁈ — выпучив глаза, заорал паренек:
— Это же глыбы, легенды!
— Точно, отцы русской демократии! — покивал я головой, вспомнив где-то слышанное выражение.
— Да, отцы! И даже дедушки! — парень стоял, вытянувшись в ниточку и орал, брызгая слюной, хорошо, что до него еще были пара метров: — И товарищ Аксельрод, и товарищ Плеханов!
— Точно, выдающиеся титаны мысли, мегамозги современности. — я начал обходить, брызгающего слюной и восхвалениями, парня с фланга.
— Вот, вы вроде бы со мной соглашаетесь, а у меня такое чувство, что вы издеваетесь надо мной и товарищами… -видимо я переиграл, и парень остановил свои восхваления.
— Правильно. Я хлопнул молодого человека по плечу, обтянутому поношенной суконной курткой: — Над вами все издеваются и все вас обманывают. Пока вы там витаете в эмпиреях, слушаете воспоминания товарища Аксельрода о том, как он был в земле и воле и умствования товарища Плеханова, которые сам товарищ Плеханов Слабо понимает, вас ваши коллеги-конкуренты обходят на повороте, забирая себе ваших сторонников.
— Вы что-то имеете против товарищей Плеханова и Аксельрода? — напал на меня Дан.
— Я? Нет! — я изобразил на лице крайнюю степень возмущения и даже стал отмахиваться ладонями: — Эти товарищи глыбы и памятники сами себе, в них живет сама история, но вот только вы товарища Плеханова не используете совсем, не реализовываете его чудовищно могучий потенциал.
— Послушайте, господин, как вас там… вы нас совсем запутали. — Мартов обхватил голову руками: — Коротко скажите, чего вы хотите и оставьте нас в покое…
— Как скажете. Я хочу, господа, чтобы наша партия достойно прошла через горнило выборов в Учредительное собрание, но для этого я прошу вас прислушаться к моим советам.
— Вы, наверное, хотели бы попасть в партийные списки? — ласково, как змей-искуситель, улыбнулся доктор Дан.
— Совсем не хотел, у меня есть, чем заняться. — вернул я ему улыбку.
— Ну хорошо, хорошо, мы вас слушаем…
— Во-первых, вам необходимо переименовать партию…Как вам к примеру — «Справедливая Россия»? Хорошо звучит?
— Послушайте, мне кажется, что вы из скорбного дома сбежали. Я вам как доктор говорю — вернитесь туда, там вам будет интересно.
— Доктор, давайте вы посерьезней будете, мне и так трудно, необходимо донести до вас все, что я хочу сказать, до того, как вы меня выгоните.
— Можно подумать, вы отсюда уйдете… — с сомнением пробормотал Мартов.
— Пока не закончу, не уйду, вы все правильно поняли Юлий Осипович. Так вот, продолжаем наш разговор. Второй пункт. Вам, товарищи, необходимо определится по вопросу поддержки правительства, вернее, категорически перестать поддерживать правительство по любым вопросам…
— Но мы же вместе двигаемся к….
— Товарищи, вы вместе с правительством никуда не двигаетесь, у вас разные дороги. У Временного правительства один путь — любым способом продолжить войну, чтобы не вызвать недовольства властных кругов Антанты и получить больше финансовых преференций при заключении мира, хотя это пустая затея. Не для того западники скидывали с трона императора, чтобы считаться с интересами российской буржуазии.
 
— Вы сторонника теории мировой закулисы? — Мартов иронично скривился: — Наверное, и мирового еврейского заговора тоже?
— Ну, заговор — не заговор, но сионистское движение никто не отменял и не говорите, что покойник Троцкий был просто удачливым журналистам, заработавший огромны деньги на статьях и митингах в Нью-Йорке, а не эмиссаром американского истеблишмента…
— Может быть и мы с Федором Ильичом…
— Товарищи, если вам американцы или англичане не предложили деньги, то это просто означает, что они не считают вас эффективным активом, вот и все. и, если бы я считал, что вы находитесь на чьем-то содержании, я бы к вам не пришел, мне их миллиарды все равно не перебить.
Я поглядел на молодого паренька, сидящего на стуле с открытым от изумления ртом и продолжил.
— Так вот, у правительства главная задача — оставаться у власти, как можно, более долгое время, желательно несколько лет, при правителе — диктаторе, том же Керенском. Ваша задача — добиться быстрейшего проведения выборов и заняться цивилизованной парламентской и партийной работой, постепенно проводя реформы, облегчающие жизнь трудящихся классов. И в какой точке ваши интересы совпадают с интересами Временного правительства. А ведь критиковать всегда проще, чем делать. Правительство будет постоянно подвергаться справедливой критике, а вы, если будете поддерживать любые шаги Львова и его команды, будете подвергнуты такой-же критики, как их союзники. В выигрышном положении к выборам подойдут партии и движения, оголтело ругающие правительство, не причастные ни к каким их ошибкам. Подумайте над этим.
— Мы обязательно над этим подумаем, а сейчас нам некогда, мы очень торопимся… — резко засобирался Дан, встав и ухватив за плечо Мартова.
— На заседание малого Совнаркома? — я грустно улыбнулся — не выходило у Данилы-мастера каменный цветок, не хотят меня слушать лидеры моей партии.
— Почему Совнаркома? Исполкома заседание скоро начнется, наверное… — родственники быстро вышли из кабинета, оставив меня наедине с молодым человеком, который смотрел на меня странным взглядом.
— Вас как зовут, товарищ?
— Богословский, Андрей.
— Скажите, товарищ Богословский, когда у нашей партии планируется следующее партийное мероприятие? — и видя непонимание в глазах парня, я уточнил: — Ну, митинг или раздача пряников нуждающимся?
— Не знаю, я ничего об этом не слышал.
— Понятно, ну тогда я вас, как представителя партийного штаба приглашаю в субботу на день открытых дверей в Васюганский полк, он кстати полностью поддерживает нашу партию, имейте это ввиду.
— И что это, господин Кац? — я шагнул в распахнутые ворота большого сарая и уставился на… наверное, правильнее будет сказать груду палок и проволочек. На почетном месте, в середине стояло что-то вроде корыта на четырех колесиках или гигантской детской коляски.
— Как видите, это то, что я смог достать за ваши деньги! — прапорщик лучился гордой улыбкой: — Дня за три соберем и полетим…
— Это полетит? — я недоверчиво показал головой.
— Конечно полетит, самолет вполне современный, четырнадцатого года выпуска летательный аппарат «Ваузен», французской конструкции.
Нда. Иногда я видел в газетах темные фотографии обломков сбитых немецких и австрийских аэропланов, которые были похожи на знаменитый «кукурузник», то есть, вполне себе самолет, но вот эта тележка на колесиках?
— Ну не знаю, Соломон Ааронович, в конце концов, вам на нем лететь, так что сами понимаете…
— Господин Котов, самолет, безусловно взлетит, за это я отвечаю, тем более, что двигатель почти новый, после капитального ремонта, но, хотелось бы знать, к чему готовить аэроплан?