Круговерть бытия (СИ)

Мы поскакали к канаве, спешились, перевели лошадей в поводу и уложили их за насыпью. Чтобы наших животных не повредили вражеские пули.
– Ложись!
По этой команде мы сами тоже залегли, приготовив оружие.
 Глава 10 
Из огнестрельного оружия у нас было четыре пистолета. Пистолеты сейчас примитивные бандуры, из таких только Пушкина убивать. Да и то, для этого применялись точные дуэльные пистолеты, из которых можно было поразить соперника с расстояния в двадцати метров.
Но и заряжать их было непросто. Мягкую свинцовую пулю тщательно забивали в дуло молотком, чтобы не было просветов для прорыва пороховых газов. Но и с такими мытарствами процент попаданий был не особенно велик. Пушкин участвовал во множестве дуэлей и в большинстве из них соперники просто обменивались выстрелами, без всякого ущерба для себя. Поэту просто в какой-то момент не повезло. Пуля дырочку нашла.
Недовольные такой травоядностью дуэлей офицеры, жаждущие риска, пытались усилить опасность. Такую дуэль описывает Лермонтов. Соперники становятся на край обрыва и тогда самое легкое ранение приводит к падению в пропасть и к смерти. Это давало хоть какую-то результативность.
Но у меня было два капсюльных пистолета. Они считаются более продвинутыми по сравнению с кремневыми, в них меньше осечек, так как порох не отсыревает. И не сдувается с полки. Заранее капсюль вставил, курок взвел и стреляй в любую секунду.
Такие пистолеты появились на исходе Наполеоновских войн. Мой отец снял свои во Франции, с тела полковника Национальной гвардии города Меца. Полковник, командующий городским ополчением, был видимо из числа очень богатых буржуа, на оружия денег тратил немеренно, но в бою с казаками это ему не сильно помогло.
Так как за счет отсутствия массивного кремневого замка такие пистолеты были легче и изящнее обычных, то мой папаша еще в детстве подарил этот трофей мне, прежнему. Для обучения. Кроме того, порох можно достать везде, а импортные капсюли еще поискать нужно, так что отец думал, что эти пистолеты ему не пригодятся. Как только привезенные капсюли закончатся, они превратятся в куски металла.
Капсюли сейчас делаются из обработанных азотной кислотой солей ртути. Они выглядят как детские пистоны, то есть немного инициирующего вещества помещается между двумя слоями вощеной бумаги.
Но моему предшественнику повезло. Поскольку он сызмальства сопровождал отца, а полк их базировался или на Молдавской границе, или в Крыму, то есть неподалеку от моря и в ареале действия контрабандистов, таскающих импортные товары из Турции, то капсюли, как товар ходовой и пользующийся спросом у военных людей, почти всегда были в наличии.
Именно благодаря такому обстоятельству мой аватар научился так метко стрелять. Так как приобретенные пистолеты с винтовыми нарезами на дуле были для 1813 года последним словом передовой техники. Да и сейчас, спустя пятнадцать лет, казались довольно классной вещицой. Европа! Изделие для богачей! Триумф изобретательской мысли над рационализмом!
Как я уже упоминал, попрогрессорствовать мне пока, за недостатком свободного времени, не удалось. За исключением мелочей. Я перелил обычные свинцовые пули для своих пистолетов в пули Петерса. После пьянки, в которой так нелепо погиб Зубков, я нашел растоптанную жестяную коробочку от импортного чая. В той кутерьме она так пострадала, что была только на выброс. Поэтому я, пустую, выпросил ее для себя.
Жесть кинжалом разрезал на тоненькие полосы. Пули отлил без пулелейки, в земляных формах, обмазанных глиной. И в расплавленный металл сразу сзади вставил жестяные юбочки. За неимением медных колец, чтобы свинцом не забивались нарезы дула, я, у нашего полкового сапожника пошил для этих пуль кожаные колпачки. Кожу густо смазал салом, все завернул в листья подорожника и засунул себе в газыри. Таких пуль у меня было девять штук. С другой стороны у меня в газырях находились отмеренные бумажные колбаски с порохом.
И опять же, в этих бумажных "сигарах" у меня находилась не та пылевидная дрянь, что пополам с мышиными какашками и прочим мусором русскому солдату дается. Помимо разбавленного состава, еще и эти пылинки в зависимости от веса и плотности при тряске норовят разделиться на три больших составляющие - селитру, серу и уголь.
 
Оттого и порох плохо вспыхивает и сила его ослабевает. Нет, в именно этих зарядах был отличный английский порох из индийской селитры, что я лично купил у контрабандистов. А уж для гранулирования его я не пожалел стакана хорошей водки. На собственной безопасности как-то глупо экономить.
Для выстрела мне приходилось комбинировать сразу двумя сторонами газырей, прибавляя еще сюда и капсюли.
У Бирюкова был достаточно точный кремневый пистолет с нарезами. Еще у одного из казаков имелось подобное же оружие, но намного проще. Возиться с молоточками при заряжании нам было сейчас недосуг, так что все заряды просто моментально приминали шомполами и стреляли. А такие кремневые пистолеты били точно всего на десять метров. То есть, стрелять нужно было почти в упор.
Я быстро отдал свои пороховые запасы двум из невооруженных огнестрелом казаков, поспросив их быть моими заряжающими и для образца при них тут же зарядил свой второй, пока разряженный, пистолет.
Скусил у бумажной патронной колбаски кончик, ощущая соленый вкус селитры на губах, высыпал порох в дуло, ловко воткнул хвостовиком пулю, скомкал оставшуюся бумажку в шарик, придавил его, соорудив пыж и все быстренько протолкнул шомполом до упора. Теперь поставил капсюль, взвел курок и можно стрелять. Если повезет, то все девять выстрелов у меня будут.
Тем временем преследователей поднакопились достаточно для неистовой атаки. И пока мы готовились к схватке, на нас уже мчался передовой отряд из дюжины татар. Они были теперь всего в сотне метров и мчались как полоумные, размахивая ружьями и издавая пронзительные, дикие вопли. Нельзя было терять ни одной минуты.
Татары с варварской яростью издали выпустили по нам несколько выстрелов. Стрелять на скаку с такого расстояния по укрытым мишеням - просто глупый перевод пороха. Попробуй попади, даже из ружья. Это только в кино удается.
Но татары просто хотели посеять среди нас смятение, поэтому они дружно разрядили свои пять коротких кавалерийских мушкетов.
Просвистели вокруг нас пули, но не одна не нашла свою жертву. По всей видимости, султану не удалось вбить в головы своих диких головорезов хотя бы основы цивилизованного военного искусства. Поэтому крымчаки быстренько взялись за сабли. Застывшая сталь клинков отливала смертельным блеском. Нас собирались изрубить на куски.
Для пистолетов дистанция была еще очень далека, но я решил стрелять в лошадей. Если конь упадет, то и всаднику не поздоровится. Его может придавить тушей, наездник может сломать себе руку или ногу и выйти из боя. Кроме этого, татары нахлестывали коней, пригнувшись к лошадиным гривам, чтобы не изображать из себя мишени.
— Ребята, клади у них лошадей, — вполголоса приказал я, и каждый из казаков старательно прицелился и замер в ожидании.
Дистанция была где-то с полсотни метров. Чтобы повысить точность попадания, я поддерживал правую руку с пистолетом под запястье и прицелился в передового всадника. Выстрел, сноп огня и дыма вырвался из дула, я, не глядя, бросил пистолет за спину заряжающим. В ушах гремело, точно в кузнице. В воздухе распространился отвратительный запах протухших яиц.
Для такого приличного расстояния для пистолета результат оказался выше всяких похвал. Передовая лошадь татар, словившая свинцовый гостинец, споткнулась, сбилась с ходу ее зацепился бегущая следом. Передовая, сильно хромая, забрала в сторону и вышла с линии атаки. Покалеченная лошадь, храпя и заливаясь ржанием, от боли металась по полю.
Сорок метров. Еще один выстрел и вышедшая в лидеры лошадь полетела кубарем, придавив своего седока. Бегущий следом конь споткнулся, наступил на что-то мягкое и зашиб ногу. Остальные батыры, инстинктивно попридержали расскакавшихся коней.