Кофе готов, милорд (СИ)

– Я учту. Почему нас не доставили в госпиталь, как было обещано?
– Видите ли, я посчитал, что вы захотите скрыть свою связь с мещанином, а потому распорядился доставить вас к себе и вызвать лекаря на дом.
– То есть связь с незнакомым графом менее компрометирующая, чем связь с простолюдином?
– Я смогу дать слово чести, что не покушался на вас и этого будет достаточно, чтобы заткнуть рты самым ретивым. Ситуация, конечно, выйдет постыдная, но поправимая. В случае же обнародования правды, вашей репутации конец.
– О, это так благородно с вашей стороны, – саркастично ответила я. – И что же побудило вас не только вытащить меня из-под завалов, но и поберечь мою репутацию?
– Исключительно мой долг как мужчины и солидарность, как благородного джентльмена, – обаятельно улыбнулся он, скармливая мне остатки бульона. – Вот теперь можно и пирожное. Пусть оно подсластит ваше впечатление от допроса.
– Какого допроса? – пирожное замерло в сантиметре от рта.
– Жуткого и с пытками, которым я займусь лично.
– Пытать леди некрасиво и недостойно благородного джентльмена.
– Я прощу себе свое несовершенство, у меня нет выбора.
– А если найду?
– Итак, вопрос первый, – начисто проигнорировал он меня. – Что вы делали в закрытой секции архива, леди?
– С чего вы решили, что я вам отвечу? – меланхолично отозвалась я, поедая свою прелесть. Сказка, а не кондитерское произведение.
Виктор недобро усмехнулся и вышел из комнаты, позволяя мне немного оглядеться. Уютненько, но без пафоса и излишеств. Явно гостевая комната, отделанная в пастельных тонах и с минимальным набором украшений, не способным вызвать раздражение даже у самого придирчивого гостя.
– Жаль, что вы отказываетесь сотрудничать, – вернувшийся советник держал что-то в руке и откинул край моего одеяла, демонстрируя мне мои щиколотки, прикованные цепью к изножью кровати!
– Я пленница?
– Побойтесь Мира, леди, вы почетная гостья, – самодовольно оскалился лорд и стремительно натянул на мои ступни пару теплых носков. Очень колючих носков!
– Допустим, – мрачно отозвалась я, испытывая невыносимое желание скинуть чертовы шерстяные колючки и вдоволь почесать ноги. – Но вы поступаете подло и ужасно в отношении леди. Давно хотела поинтересоваться, ваша гувернантка была нема или работала на врагов клана?
– Давно – это последние пятнадцать минут? Любите же вы преувеличивать. Повторяю вопрос. Что вы делали в закрытой секции, куда не имели доступа?
Я решила отмолчаться, буравя взглядом серую шерсть. У него взрыв в центре города, а этот сыскарь интересуется, что мы там делали! Неужели это важнее, чем поймать преступников, решившихся на минирование здания?
Видя мою незаинтересованность в разговоре, лорд решил прибегнуть к психологическому давлению:
– Найди мы вас на пару метров ближе ко входу, все закончилось бы госпиталем и статусом пострадавшей, но...
– А с чего вы вообще взяли, что мы были в закрытой секции? – резко перебила я.
– Я вас умоляю, – поморщился он, снисходительно улыбаясь. – Улик, оставленных вами, предостаточно. Одна дверь, которой вы прикрылись, многое может сказать страже, а весьма любопытные документы, смягчившие падение вашего спутника, и вовсе вынуждают меня думать о вас прискорбно. Платье, накидка… перечислять можно долго. Так что на счет способа и цели проникновения туда, куда вам доступ запрещен?
– Откуда вы знаете, что не имею?
– Баронессы де Брессар нет в канцелярском списке имеющих пропуск. О вас, баронесса, вообще мало, что известно, я еле смог добиться от конторы извозчиков вашего имени. Повезло, что кучер слышал обращение вашего спутника.
Я похолодела и выбросила из головы чесотку.
– Вы сумели отыскать экипаж, который нас вёз?
– Разумеется. Кстати, позвольте представиться, граф Виктор Коул, если это имя вам о чем-нибудь говорит.
– О, – притворно округлила глаза я. – Сам граф Коул, надо же… как же, как же… м-да, вы же… ох, столько слухов… Нет, ни о чём не говорит.
Виктор перестал улыбаться и молча вышел. Вернувшись буквально через две минуты и не дав мне возможности проверить артефакты, он встряхнул сложенных в руках квадрат ткани, развернувшийся змей шерстяного шарфа.
 
– Я буду сопротивляться, – клятвенно пообещав, я подергала ногами цепь. Крепкая, зараза, а расплавить при нем не смогу.
– Кто ж вам позволит, баронесса? – недоуменно поднял бровь гад и внезапно растение, висящее в кашпо над кроватью, ожило и стремительно обвило мои руки.
– Вы и так умеете? – потрясению моему не было предела. Плющ с редкими листиками не давил и не ограничивал движения, украшая мои запястья симпатичными зелеными браслетиками. Но я не сомневалась, что стоит лорду захотеть, как вся свобода разом кончится. Р-р-р, вот же… душегуб!
– Не боитесь, что я сейчас закричу о насилии и на мой крик сбегутся слуги?
– Разочарую вас, миледи, слуг в доме нет. Предпочитаю обходиться без дворни в столице, убирает наемное агентство раз в неделю, питаюсь в ресторанах.
– Подробный отчёт, – сыронизировала я, мотая головой, что не помогло мне отвертеться от колючего шарфа на шею. Руки, как я и полагала, остались в цветочных тисках, стоило только графу приблизиться.
– Любезность за любезность. Извольте и вы отчитаться о своих действиях. Не хотите отвечать на этот вопрос, пожалуйста, я задам другой. Что такого вы обнаружили в закрытой секции, что вас заинтересовали отчеты о преступлениях против высокородных за последние полгода?
– Чего? Какие еще преступления? – шея чесалась просто одурительно, куда там ногам. От теплой шерсти я начинала потеть, что только усиливало раздражение и желание обмотать этот шарф вокруг одной наглой шеи и затянуть потуже.
– Не чегокайте мне тут, – неожиданно сурово воспрянул граф, нахально игнорируя мой убийственный взгляд.
Ну, погоди, редиска, выберусь и стукну тебя чем-нибудь тяжелым, прямо по твоей густой шевелюре.
– Немедленно отвечайте, что вы там искали, леди.
Я только гордо вздернула подбородок. Тоже мне, подобие тирана. Серьезно навредить тебе совесть не позволит и твое какое-никакое, а всё же благородное воспитание. А колючие носки я, так и быть, переживу.
– Молчим? – нехорошо прищурился он. – Молчим. Значит, осознаем последствия.
Секунда и в его руках оказывается баночка с коричневым порошком. Как фокусник, вынул её откуда-то из-под полы, прости господи. А что это у нас в банке?...
– Не смейте! – взвизгнула не свои голосом я, едва горсть порошка ссыпалась в стянутый с меня носок. – Я же могу получить ожоги!
– Только если она намокнет. Но так пытать мне вас не резон.
Ы-ы-ы, с детства ненавидела это противное ощущение песка между пальцев, от которого невыносимо жарко ногам! Да что вообще за цирк происходит, а? Лучше бы этот артефакт мне выдал, тогда бы не пришлось терпеть такие мучения.
– Я требую, чтобы вы сию же секунду отпустили меня!
– Отпустить я вас могу только в отделение стражи или сразу в допросную Его Величества. Вы совершили преступление, леди, и пора бы это уже понять. Только ваше тяжелое состояние позволяет вам обходиться моим гостеприимством, а не казематами, пусть и комфортабельными, как для дворянки. Но если вы настаиваете, я вызову патрульных и вас отконвоируют прямиком в Сыскную часть, где добрый дяденька дознаватель будет задавать вам те же вопросы, только после досмотра и трехчасового ожидания в скромной камере.
– Не надо, – перепугалась я, но виду не подала. Досмотр мне сейчас ни к чему. – Хорошо, я отвечу. Мы ничего не искали, просто так получилось.
– Получилось что?
– Видите ли, – лихорадочно соображала я, мысленно мечась по комнате в поисках подсказки. – Как вы правильно заметили, я была не одна, а с человеком, намного ниже меня по происхождению. И уже одно это бросало на меня тень, но женщины – существа слабые, ведомые плотью, поэтому я не отказала себе в остром удовольствии прилюдного свидания.