Кофе готов, милорд (СИ)

Мой временный кабинет обустроили в выбранной нами комнате. Починенный камнем стол и наспех сколоченная табуретка снова превратили меня в госпожу управляющую, к которой ручейком стекались слуги, докладывая о выполненных поручениях. Не могу сказать, что горела желанием занять место «главы дома», но сильные мальчишеские руки Ясеня оторвали меня от полотерства и прижали тылом к табуретке, поставив точку в скачках по карьерной лестнице:
– Полы и без тебя найдется кому мыть, ты сейчас здесь нужнее. Ты графиня, а не служанка.
И теперь я ждала этого умника и его вердикта – будем мы сегодня на кровати спать или опять полом обойдемся.
– Ценных бумаг у тебя раз, два и обчелся. Основные активы непосредственно в деньгах и в украшениях, которые стоит продать. Кстати, перстенек свой фамильный сними, если жизнь дорога.
Я поспешно сорвала с руки кольцо с рубином. Твою ж мать, как могла так проколоться?
– Вот не даром говорю, детали тебя погубят, – глубокомысленно заключил он. – Проси, не проси, все одно себя выдашь.
– А я думала, ты меня просто поддержать решил на въезде, – хмыкнула я смущенно. Дура дурой.
– Ага, аж три раза. Слушай дальше. Цацки заложить ростовщикам – дело нехитрое, но выручим мы с них аж пару фионов. Да и то стражу кликнуть могут, мол, ворованное сдаю.
– И как же быть?
– Воспользоваться репутацией, – зубасто ухмыльнулся он.
– Поясни.
– Никогда не думал, что скажу это, но Холопская тюрьма свою пользу принесла. Туда ведь не только выродки-аристократы неугодных слуг сдают, но и реальных крыс в том числе. Иное дело, что не разбирается никто, в чем именно ты виноват – раз попал, значит, за дело. Если обратно тебя оттуда не забрали, значит, преступник ты и есть.
– Но ведь ты вернулся в род. Выходит, за тобой нет дурной славы?
– Это некоторые думают, что вернулся, а многие-то из ваших титулованных в курсе, как дело было. Батька твой скандал, конечно, замял и деньги за мою продажу вернул вместе с компенсацией. Думаешь, чего твой кабан так истерил? Его ж прилюдно за спиной в дерьмо макнули – мало того, что сданный им холоп сбежал, так еще и обратно в услужение вернулся под бок графине.
– Получается, ты у нас кто-то вроде преступного элемента, выбившегося из мелкого криминала в уважаемые люди?
– Уважаемые, состоятельные и не обделенные властью. Это для мещан. А для дворян – хитрый жук, залезший под юбку к молоденькой графиньке с целью поиметь не только тело, но и часть графских богатств через дочерние капризы дурочки-любовницы. Соответственно, имею полное право кинуть тебя в трудной ситуации и прихватить часть твоих драгоценностей, предложив их правильным и сознательным аристократам.
– Вот паразит. И когда ты меня обворовать собираешься?
– Послезавтра. Ты как раз отвернешься, а я хвать шкатулку – и видели меня в столице у какого-нибудь барона, а то и двух.
– Последний раз, естественно, видели?
– Обижаешь. Жаль личину, я к ней привык, но завершение истории «личного поверенного Ясеня» выйдет красивым.
– Кого приветила, кого на груди пригрела, – шутливо запричитала я, ероша кудрявые волосы пацана.
– Но-но, никакой груди, леди! Обойдемся без угроз вашими женскими прелестями, – перехватил он мою руку, на секунду переплетя наши пальцы.
– Кстати, а когда у тебя день рождения, молодой человек?
– В середине третьего месяца зимы, – явно удивился он.
– Водолей…
– Чего?! Я хоть раз слово свое не держал?
Пришлось объяснять, что такое знаки Зодиака и почему люди в них верят. Получив краткую сводку по своей водолеистости, которую я помнила из старого журнала, популярного в девичьих кругах, Ясень пообещал, что отныне так будет называть пустобрехов, а его такими словами больше обзывать не допустимо.
***
Дни полетели стремительно, на всех парусах разворачиваясь в сторону обживания. Закупленные вне очереди инструменты превращали разваливающийся дом в небольшое, но крепкое хозяйство.
Первым делом решено было ставить забор, а то грязь в доме кончилась, мыть больше нечего. Поначалу было смешно, но когда третья соседка намывала маленькую железную оградку, изо всех сил вытягивая шею в сторону нашего двора, я решила не выделяться. Может, они и наш заодно помоют?
 
Плотник – невысокий, усатый мужичок с красными глазами и кустистыми бровями – осмотрел дом, список необходимой мебели, крякнул и взял три недели на работу. Перспектива спать на полу мне не нравилась, а потому срок удалось сократить, получив первую кровать уже через четыре дня.
Всю неделю мы честно выставляли дозорных и по очереди не спали, бдя в окно – проснуться от дыма и ножа не улыбалось никому. Но то ли враг о нас забыл, то ли посчитал недостойными его стараний, а больше никаких поползновений замечено не было. Разместились под моим указанием по плану: нам выдали самую большую комнату, разделенную наспех сбитой перекладиной и шторой, в другой поселились Феликс и Анри, третью заняла Берта. Яким ушел в неясную каморку на первом этаже, наплевав на отсутствие в ней камина.
– Ежели мне надо замерзнуть насмерть, лишь бы ваши рожи деловые не видеть, так я с радостью околею. Моя житя – моя забота, а суваться ко мне даже ты, графинька, не моги.
Ну что ж, личное пространство нужно каждому, а ему позже закажем жаровню, чтобы и в самом деле не замерз.
Количество мебели в доме потихоньку увеличивалось, а финансы – сокращались, о чем прямо заявил Ясень, озабочено пересчитывая наличность.
– Долго так не протянем. Сегодня кровь из носу нужно купить на кухню морозильный ларь и печь для готовки, иначе наша кухонная ведьма озвереет, каждый день на рынок ходить и готовить над камином не сладко.
– Значит, пора устраиваться на работу или искать иные источники дохода.
– В том-то и дело, что пока не можем, здесь каждому дело находится. Кто не чинит, тот дом утепляет, кто не готовит, тот стирает. Слишком много дел сейчас для всех, прежде чем жить тут станет возможно. Надо думать, как минимизировать трудозатраты при максимальном выхлопе.
К сожалению, он был кругом прав. Конопатить щели, заново штукатурить стены, перекладывать камины в паре комнат, чинить внутреннюю лестницу и мешать бетон для внешней, разгребать чердак, утепляя его опилками, таскать сено в новые пристройки – каждый день от зари и до зари я ругалась с домочадцами за право участвовать в этом празднике жизни наравне с ними. Они упрямо пытались отстранить меня от работы, утверждая, что дали графу родовую клятву сберечь наследницу, а мозоли на руках и царапины на пальцах – плохие сбережения, нечего их хранить. Дошло до смешного: каждое утро в доме вместо нормального околоремонтного шума меня старались «не разбудить», переругиваясь сквозь зубы друг с другом за лишние звуки.
Я терпеливо подождала две недели и поставила вопрос ребром: или они перестают со мной нянчиться, как с хрустальной статуэткой, или я прямо сейчас освобождаю их от клятвы рода и служения.
Заботливые няньки разом закручинились, назвав меня своенравной и крутой на расправу девицей, но голосу разума вняли и прекратили таскать мне завтрак в постель.
А я начала активно ломать голову, где нам добыть денег. Лучше всего думалось на свежем воздухе. Не смотря на то, что местная зима каждый день огорчала легким морозцем и дневным хрупким льдом, я старалась как можно тщательнее осмотреть город.
Большой Рог не обращал внимания на простодушную деревенскую девчонку со светлыми косичками и в латаном облезлом полушубке, урывками гуляющую по улице, что было мне только на руку. Это, конечно, не столица, но тем и хуже – все на Весенней улице знали, что в старый дом заехала сборная солянка из прежней хозяйки, ее родственников и пришлых дивчин, оттого интерес исподтишка проявляли немалый.
Мне же было любопытно посмотреть, как живут обычные люди, чьей госпожой технически была я. Сам город напоминал огромную изогнутую загогулину, где на «изгиб» – он же центр города – приходился небольшой, но симпатичный храм, городская мэрия и «богатая» улица. Именно на этой улице нашлось демократичное по ценам ателье, принявшее мой гардероб без раздумий и за приличный деньги.