Король гнева (ЛП)

— Дело не в этом. Мы должны советоваться друг с другом по таким вопросам. Ты мой жених, а не мой босс. Ты не можешь просто сказать мне прыгнуть и ожидать, что я прыгну.
Боже, это было утомительно.
— Учитывая, что это я заплатил за твои туфли и цветы, думаю, я могу сделать именно это.
Я понял, что это было неправильно, как только слова покинули мой рот, но было слишком поздно брать их обратно.
Вивиан резко встала. Ветерок трепал ее юбку по бедрам, и проходящий мимо бегун глазел на нее, пока я не прогнал его взглядом.
— Слава Богу, ты снова показал свое истинное лицо, — сказала она, ее щеки раскраснелись. — Я уже начала думать, что ты человек. — Она выбросила свою чашку и обертку. — Спасибо за завтрак. Давай больше этого не делать.
Она ушла, ее плечи напряглись.
За своей тележкой Омар покачал головой и нахмурился, глядя на меня.
Я проигнорировал его. Какая разница, что это было сказано по-дурацки? В то утро я уже ослабил бдительность больше, чем следовало.
Вивиан была дочерью врага, и мне следовало бы помнить об этом.
Я еще немного посидел на скамейке, пытаясь вернуть прежнее волшебство, но спокойствие ушло.
Когда я вернулся домой, на прикроватной тумбочке меня ждал чек ровно на сто тысяч долларов.
 ГЛАВА 9 
 Вивиан 
 
 
Блошиный рынок был оживлен звуками торга и слабыми гудками такси с соседних улиц. В воздухе витал аромат чуррос, и куда бы я ни посмотрела, я видела взрыв различных цветов, текстур и тканей.
Я посещала один и тот же рынок каждую субботу на протяжении многих лет. Это был кладезь вдохновения и уникальных вещей, которые я не могла найти в тщательно продуманных магазинах класса люкс, и он никогда не выводил меня из творческой колеи. Это было также мое любимое место, куда я приходила, когда мне нужно было очистить голову.
Сегодня, однако, ничего подобного не произошло.
Как бы я ни старалась, я не могла избавиться от воспоминаний о губах Данте на моих.
Твердость его губ. Тепло его тела. Тонкий, дорогой аромат его одеколона и самоуверенный вес его рук на моих бедрах.
Дни спустя я все еще могла ощущать яркость этого момента так же отчетливо, как если бы он только что произошел.
Это было ужасно.
Почти так же, как и то, как я открылась ему за завтраком, только для того, чтобы он вернулся к статусу мудака после короткого, шокирующего проявления человечности.
Был момент, когда Данте мне нравился, хотя, возможно, это говорило мое одиночество.
Вопреки тому, что я сказала ему на фотосессии, было что-то тревожное в том, чтобы каждый день возвращаться домой в тихий, безупречный дом. Наш месяц разлуки смягчил укус его слов перед его отъездом в Европу, и я не осознавала, насколько присутствие Данте наэлектризовывало пространство, пока он не уехал.
— Мы уже были в этой кабинке, — сказала Изабелла.
— Хм? — Я теребила бахрому на фиолетовом узорчатом шарфе.
— Этот ларек. Мы уже были здесь, — повторила она. — Ты купила пашмину?
Я моргнула, когда остальное содержимое ларька оказалось в фокусе. Она была права. Это был один из первых продавцов, которых мы посетили, когда приехали.
— Извините. — Я отпустила шарф со вздохом. — Я сегодня немного не в себе.
Я слишком занята мыслями о своем придурковатом женихе.
— Правда? Я не могла сказать. — Дразнящая улыбка Изабеллы померкла, когда я не ответила ей. — Что не так? Обычно ты проносишься здесь так, будто за нами гонятся адские псы.
Изабелла обожала бережливость и присоединялась к моим субботним экскурсиям, когда могла. Однажды я пыталась убедить Слоан поехать с ней, но шансы, что она ступит на блошиный рынок, были меньше, чем у шпильки Jimmy Choo.
— Просто у меня много забот.
Я хотела рассказать Изабелле о фотосессии, но рассказывать было нечего. Мы с Данте соприкоснулись губами на тридцать секунд для фотографии. Все, что было дальше, — это гормоны и моя сухость.
  
Кроме того, я не врала. Между моей работой, моими непростыми отношениями с Данте, моими новыми социальными обязательствами как будущей миссис Руссо и моим многокилометровым списком дел к свадьбе, я работала на износ.
— Мы почти закончили, — добавила я. — Осталось найти золотое зеркало для шестнадцатилетия внучки Баффи Дарлингтон.
— Не могу поверить, что мы живем в мире, где есть люди по имени Баффи Дарлингтон. — Изабелла вздрогнула. — Ее родители, должно быть, ненавидели ее.
— Баффи Дарлингтон Третья, если быть точной. Это семейное имя.
— Это еще хуже.
Я рассмеялась.
— Ну, не считая имени, Баффи — гранд—дама нью-йоркского общества и глава комитета Бала Наследия. Я должна произвести на нее впечатление, или я могу поцеловать свой бизнес на прощание.
Бал Наследия был самым эксклюзивным событием на международной арене. Каждый год он менял место проведения, и предстоящий в мае бал проходил прямо в Нью-Йорке.
Провести его считалось большой честью. Я надеялась получить шанс на эту должность, но вместо меня она досталась жене магната хедж-фонда.
— Говоря о высшем обществе, как тебе новая работа? — спросила я.
Изабелла ушла из бара на прошлой неделе, получив желанную работу в клубе «Вальгалла», обществе только для самых богатых и влиятельных людей мира. Мой отец уже много лет пытался добиться приема, но бостонское отделение было закрыто для новых кандидатов, а наша семья не имела достаточно связей, чтобы проскользнуть через черный ход.
Лицо Изабеллы засветилось.
— Это потрясающе. Более высокая зарплата, лучшие льготы и меньше часов, чем все остальное, что я могла бы найти в городе. Это намного лучше, чем работать барменом с жутким Колином, который дышит на меня перегаром. Может быть, у меня действительно будет время закончить свою книгу... — Она запнулась, глядя на меня через плечо. — Эм, Вив?
— Хм? — Я заметила золотое зеркало на соседнем столике. Вечеринка внучки Баффи была посвящена Красавице и чудовищу, и хотя я уже закончила работу над декором, мне хотелось иметь уникальную вещь, чтобы связать все воедино.
— Возможно, ты захочешь посмотреть назад. — Странная нотка приглушила ее голос.
Любопытство разгорелось, когда я повернулась посмотреть, на что смотрит Изабелла. Ее мало что беспокоило.
Сначала я видела только прохожих с чуррос и продавцов, торгующих своими товарами. Затем я заметила человека, стоявшего позади нас.
Песочные светлые волосы. Голубые глаза. Когда-то долговязая фигура, которая с годами обросла мышцами.
Мои пакеты с покупками упали на землю, когда шок вытеснил воздух из моих легких.
Хит.
— Прости, что устроил засаду. Я проходил мимо и вспомнил, что ты любишь приходить сюда каждую субботу. — Хит издал небольшой смешок. — Думаю, ты все еще любишь.
Я ответила на его улыбку настороженной улыбкой.
— Старые привычки умирают с трудом.
После того как я оправилась от шока, а Изабелла ушла дремать и писать, мы с Хитом ушли с рынка, чтобы выпить кофе в крошечном кафе под открытым небом на соседней улице.
Там не было других посетителей, поэтому мы просто разговаривали за чашечкой капучино, как будто не прошло и двух лет с тех пор, как мы виделись в последний раз.
Это было сюрреалистично.
— Ты здесь в отпуске? — спросила я.
На днях Хит случайно прислал мне фотографию тыквенного горячего шоколада в Бонни Сью, поэтому я знала, что он в городе. Это было первое сообщение, которое он прислал с тех пор, как я сообщила ему о своей помолвке.
Он не упоминал о помолвке, и я не планировала с ним встречаться.
— Работа. В понедельник у меня встреча с инвесторами, и я решил прилететь пораньше, чтобы насладиться городом. Давно не виделись. — Он провел рукой по шее. — Я бы позвонил тебе, но...