Маски сбежавшей невесты (СИ)

Граф мягко дотронулся до моего плеча.
— Увы, избежать вашего официального представления императорскому двору не удастся. Но не переживайте раньше времени. Не думаю, что кто-либо при дворе обращал внимание на цвет вашего камня силы в то время, пока вы были компаньонкой. И раз уж мы с вами оказались в одной лодке, — я вспомнила остроносую яхту и тошнотворную качку морского путешествия, и не удержалась от усмешки. Лорд Хенсли улыбнулся в ответ. — Не бойтесь. Οбещаю, мы выпутаемся из этого. Вместе.
На сердце потеплело.
«Вместе».
Лучшее слово на свете.
  
ГЛАВА 22
 
«Вместе».
Вцепившись дрожащими пальцами в сгиб локтя лорда Хенсли, я мысленно повторила это, наверное, тысячу раз, прежде чем страх и малодушное желание сбежать, забыв про все обещания, отступили, позволив держать спину ровно и шагать уверенно и плавно, как подобало истинной леди. Если бы я была одна, ничего бы не получилось. Если бы не Коул — его рука поверх моей ладони, его непробиваемое спокойствие и молчаливая поддержка — я бы ни за что не справилась со своими эмоциями. Встреча с Императором пугала меня до безумия. Но граф был рядом — и я льнула к нему, как тень к свечке, боясь, что стоит лишь немного отстать, и страхи поглотят меня, лишая сил и разума.
И не только они.
Слух о том, что невеста лорда Хенсли, которая еще вчера была то ли горничной сестры графа, то ли его заграничной любовницей, готовится предстать перед небесными очами Солнцеликого, пролетел по дворцу со скоростью урагана. И пусть право присутствовать на императорской трапезе имели не все, никто не мешал любопытствующим столпиться в коридорах, ведущих к обеденному залу, ожидая моего появления. А после беззастенчиво смаковать увиденное, нарочито громко охая в притворном неодобрении.
«Γрафская подстилка», «безродная выскочка», «новая забава Императора» — и это еще было самое безобидное из того, чем награждали меня придворные сплетники, даже не трудясь понизить голос.
А я-тo полагала, что наслушалась достаточно мерзостей от уволенной Мэнди. Наивная! Злоба и зависть были и здесь, прятались за фальшивыми масками и лицемерными улыбками.
Не осталось ничего, что укрылось бы от хищных взглядов — ни мое платье, ни прическа, ни фигура, ни даже манера ходить. Любое неверное движение, любой нервный жест моментально становились поводом для колких насмешек. Шепотки кружили по коридорам, переходили из уст в уста, мгновенно обрастая все новыми и новыми подробностями. А если грязных деталей не хватало, их не стеснялись выдумывать.
Досталось и лорду Хенсли. Придворные выдвигали версии одна другой хуже — от банальной беременности до приворотного зелья и умопомешательства на почве длительного воздержания и хронической мужской несостоятельности. Кто-то смеялся, кто-то сочувствовал. Особо нахальные, полагавшие, верно, что под маской смогут остаться не узнанными, открыто предлагали помощь с якобы обесчещенной девицей. «Нет человека — нет проблемы, а для женитьбы есть девки и посочнее».
Граф, чье лицо было скрыто Волчьей маской главы императорской службы безопасности, оставался сдержанным и непробиваемо молчаливым, хотя по жесткому стальному блеску в аметистовых глазах мне казалось, что где-то внутри на каждого шутника мысленно составлялись аккуратные папочки, способные укоротить особо длинные языки.
Отчего-то мне понравилась эта мысль.
Перед входом в обеденный зал собралась немалая толпа. Разодетые придворные расталкивали друг друга, сражаясь за место у широко распахнутых дверей, и стрекотали, точно стая пестрых птиц в клетке. На удивление, здесь на нас никто не обращал внимание. Я хотела спросить лорда Хенсли о странной перемене, но не успела. Толпа взволнованно подалась вперед, вытягивая шеи.
«Она, это она, — послышались шепотки. — Смотрите, ведут, ведут. Преступница. Убийца».
Лорд Хенсли помрачнел. Крепко сжав мою руку, он потянул меня в самую гущу придворных. К счастью, оскаленная морда Волка и нашивки службы безопасности на парадном мундире делали свое дело — толпа, пусть и с недовольным ворчанием, расступалась, пропуская нас.
 
Несколько уверенных тычков локтями и плечами — и мы протиснулись внутрь.
В первое мгновение огромный обеденный зал, осененный сиянием Солнцеликого и Луноликой, ослепил меня блеском стекла, яркостью позолоченной лепнины, пестротой костюмов и масок. Трапеза ещё не началась — два длинных стола были пусты. Придворные с молчаливым почтением стояли у назначенных мест, вдоль стен в ожидании команды выстроились слуги. Император, Императрица и герцог Голден занимали почетные места на высоких креслах в центре зала. А в самой середине огромного зала замерла…
Я не сразу узнала коленопреклоненную фигурку в белом платье, похожем на те, что мы с Лорри надевали на злополучный бал в честь прибытия варравийской делегации. А узнав, едва удержалась от вскрика.
Невзрачная, тихая и бесцветная, мисс Селия Фаулер вряд ли когда-либо стремилась оказаться в центре всеобщего внимания. А сейчас, под прицелом сотен внимательных глаз, она выглядела особенно потерянной и жалкой. Маски на ней не было. Пепельные волосы растрепались, платье сидело криво, голова была низко опущена.
С двух сторон изваяниями из темного мрамора замерли стражи. Один держал Селию за плечо. Камень на его шее явственно светился сиреневым. И судя по тому, как нелепо искривилась худая спина фрейлины, что только крепкая рука стража спасала ее от падения на пол безвольной тряпичной куклой.
— Лорды и леди, — голос лорда Голдена, усиленный магией, разнесся по залу, заставив всех в одночасье умолкнуть. — Перед вами опасная преступница, которая больше года скрывала свою истинную сущность под личиной добродетельной и благонравной девицы, получившей из рук супруги нашего блистательного Императора, — он кивнул в сторону Императрицы, мрачной, точно темная беззвездная ночь, — статус, приличное содержание и высочайшую милость — доверие. И мы доверяли ей… до недавнего времени. За что заплатили высокую цену.
Тихий рык, вырвавшийся из груди иллюзорного Волка, услышала только я. Повернулась к графу — и с трудом подавила желание отшатнуться. И я-то думала, что видела лорда Хенсли в гневе, когда он тащил меня по коридорам дворца после невольного танца с герцогом. Оказалось, это был далеко не предел.
Повинуясь молчаливому приказу, к нам сорвался ближайший страж и, перекинувшись парой слов с лордом Χенсли, не менее резво побежал прочь, прячась за спинами слуг.
— До нас доходили слухи о непристойном поведении обвиняемой, бросающем тень на безупречную репутацию фрейлин Императрицы. Но мисс Фаулер зашла еще дальше. Пять дней назад, когда все внимание двора и, что немаловажно, нашей доблестной стражи было поглощено организацией праздничного приема, она совратила, а после жестоко убила одного из делегатов варравийской миссии. Лорд Джеррард Ривс оказался беззащитен перед женскими чарами и воздушной петлей мисс Фаулер. К тому времени, как послы обнаружили его исчезновение, он уже был несколько часов как мертв.
Это было словно удар под дых.
Я покачнулась, вцепившись в локоть лорда Хенсли, как в спасательный якорь. В голове вихрем пронеслись полустертые воспоминания о вальсе Роз и нахмуренных бровях распорядителя, принявшего меня за опоздавшую мисс Фаулер. Если бы не мое появление, Селии хватились бы раньше. И может быть, всего этого не случилось бы…
«Третий этаж, восточное крыло, Лавандовые покои. Это срочно».
А еще… был ужас в черных точках зрачков и сбивчивые оправдания, пропитанные страхом.
 
«Клянусь, я ничего не знаю! Мэр не делилась со мной ничем, что могло бы представлять угрозу для твоего хозяина. Честно! За делегацией пристально следят. Меня хватятся. Он ничего не добьется… не успеет. Прошу…»
Кто мог предположить, что лорду Джерарду надо было бояться не меня, так похожую на его бывшую возлюбленную, а невзрачную фрейлину в маске Палевой розы. Фрейлину, которую я однажды видела в компании герцога Голдена, и чутье подсказывало, что это была не первая и не последняя их встреча.