Тропы Подземья (СИ)
— А, черт, какой же ты нудный! Давай прощайся с домом или как там у вас принято, и на выход. Если я проведу в этом городе еще одни лишние сутки, точно начну убивать.
* * *Кажется, я уже упоминал Мекану.
На самом деле, древнему рынку дали название вовсе не мы, сиин. Но скорее всего это место и у давно почивших обитателей использовалось так же. Очень удачно располагались ряды каменных прилавков — по сути это были глыбы прямоугольных камней в треть роста сиин, с навесом. На камнях сидели торговцы рядом со своим товаром. На некоторых из навесов сохранилась едва различимая надпись, которая на привычном сиин общем походила на это самое слово. Не исключено, что на самом деле это было и не название даже, а некий термин.
Сейчас здесь почти никого не было. Только тревожная мелодия от умельца, игравшего сразу на хаани и тишрите одновременно. Игравший был стариком, уступавшим разве что Айрэ. Снизу у камня стояла его то ли дочь, то ли ученица, беззастенчиво изучая прибыль сегодняшнего дня. С деньгами сиин знакомы, но не очень их жалуют — слишком легко потерять или случайно обменять на что-то более полезное, чем металлические блестяшки. Куда большей популярностью пользовался бартер или возможность просто поделиться с ближним делом своих рук, если речь шла о чем-то не очень значительном, получив в ответ признание и благодарность. В основном речь шла о еде или о предметах быта. Оружие принадлежало к последним.
Когда мы проходили мимо во второй раз, Сайрис настоял зайти полюбопытствовать, поэтому мне пришлось довольно долго разъяснять весь ворох причин, почему так делать не стоит. И тут я тоже не соврал — никто не поймет здесь ворона, даже ненастоящего. Отдадут что-то из страха — это да, вполне верю, и предпочел бы не допустить. Но скорее всего рынок просто начнет сворачиваться при появлении такого гостя. Тем более что весть о зверски убитых относительно безобидных бандитах уже наверняка облетела город. Слухи ходят здесь вместе с ветром и музыкой.
Главным аргументом стал озвученный мною список всего, что можно отыскать в Мекану. Из того, что как-то заинтересовало человека, стоит отметить разве что лиственную сталь. Сайрис сразу же захотел обзавестись целым списком вещичек с ней, и пришлось пообещать, что я сам возьму на себя все переговоры с покупкой.
Лиственная сталь была изобретением именно сиин, хотя гордиться тут особенно нечем — обрабатывать такое было не очень удобно, да и хаани из него не звучал от слова совсем. Прочность же при этом все равно уступала настоящей стали. Иными словами, целое искусство и возможно самое сложное из всех занятий сиин. Но при этом любой настоящий металл все равно лучше.
Весь настоящий же метал, найденный где-либо, тут же пускался на металлические барабаны и другие вещи, где не справлялись прессованные листья клеко и лепестки церу. Добывать метал из земли мы, к сожалению, даже не пытались.
В итоге я получил список всего, что я должен достать на рынке и мешочек с монетами. Ох. За металлические кругляши мне придется постараться, чтобы выменять что-то. Впрочем, у меня был свой аргументный аргумент.
Вернее, будет.
Сам Сайрис направился к гейзеру. То, что таким образом можно сильно сэкономить время, и он осмотрит все что хотел, а я тем временем разберусь с его покупками — было одним из путей убедить в этом плане человека.
Дед с тишритой и хаани закончил свое выступление и отдыхал. Рук старик своих не жалел — рожденная им мелодия была очень сложной. Сомневаюсь, что смог бы сотворить нечто подобное. С другой стороны, сегодня у меня есть кое что иное.
Запрыгнув на один из камней, я сделал то, чего никогда прежде не делал, но всегда хотел. Сиин с детства учатся играть на разных инструментах, и я в этом никогда не был особенно хорош. На каком-то уровне я овладел лишь одним из двенадцати священных проводников мелодии. Жалкий результат. Бабушка Айрэ, к примеру, свободно владела девятью или десятью инструментами. Просто хаани — был ее любимым, да и вообще считался самым древним нашим изобретением.
Каждый такой проходил очень долгую настройку, иногда в течении нескольких лет упорного труда ушей, рук и молота. Каждый создавался из своего материала, имел уникальный вид, размер и вес. Пусть отличия даже были незначительными — они всегда были. А со временем каждый обретал еще и собственную историю и, как считалось, душу.
Тонкий металл под руками незримо завибрировал, и на свет полилось все лучшее, что я освоил за последние дни, да и вообще за всю свою жизнь в Геотерме. Я угадал свое настроение верно, и довольно быстро смог впасть в транс, схожий с тем, что ощутил в клетке. Только теперь в этой мелодии был урок, поданный мне между слов великой Айрэ, и ее легендарный инструмент из закалённого в крови пьющего кровь создания мельхиора.
Но мелодия повела меня еще дальше. Удивительным образом на площади оказался тот самый похожий на бездомного наркомана сиин, что поддержал меня тишритой в тот самый день. Он узнал мелодию, и уже ждал с со своей трубой момент, чтобы добавиться в ритм. Мельком взглянув на него, я увидел улыбку сородича, полную безудержной радости встрече.
Где-то в отдалении заиграла флейта. Понятия не имею, как выглядел тот флейтист, что вторил нам в тот раз, но исполнялось немного иначе. Из толпы выскочила довольная девчонка чуть младше меня. Никогда не пользовался успехом у девушек, но этой я, похоже, приглянулся. Она то и дело посматривала в мою сторону. Почему-то я был уверен, что она тоже достанет флейту, но та, призвав слово силы, вытащила огромную арфу с себя ростом. Такую она и поднять-то, наверное, не в состоянии. Наверняка использует артефакт, чтобы снижать ее вес или увеличивать инвентарь.
Я сглотнул пересохшее горло. С ритма бы еще только не сбиться. Кажется, я впервые начал понимать, почему мои сородичи занимаются этим чуть ли ни все свободное время. Забавно, что это случилось в последний мой день дома. Интересно, когда я вернусь сюда и вернусь ли вообще? Сиин исследовали великое Подземье достаточно глубоко, но о месте по имени Доминион мне не говорила даже Айрэ.
По окончании мелодии я взглянул на собравшихся на рынке слушателей и улыбнулся в ответ на их улыбки. Раздался уважительный свист, многие поднимали вверх поднятые три пальца, благословляя нас троих, хаани, тишриту и арфу.
— Отличная игра, брат! — как и в тот раз, просто похвалил меня сородич.
— Спасибо, — смущенно ответил я. Подобное для меня было непривычно — до этого я всегда считал музыку своей слабой стороной.
Не долго думая, я вывесил список вещей, которые охотно приму в дар. Я сам кое как вывел под словами человека «или обменяю на монеты». Никогда прежде я так не делал, но не раз видел, как таким образом поступали другие сиин. Тем более, что все в списке ненастоящего ворона считалось не очень большой ценностью.
— Постой, твое имя, дар’сиин? — в самый последний момент меня поймала за руку та самая девушка.
И ведь правда, на редкость милая. С какой-то своей уникальной красотой, какой не встречал прежде у девушек. Хотя изучая лабиринт тоннелей под городом я вообще не часто с ними пересекался.
В голове мелькнула предательская мысль о том, что я мог бы просто забить и остаться тут, играть на хаани, попробовать построить отношения с этим чудом и попытаться стать обычным.
И однажды стать кормом для ворона. Или проводить на воронью ротацию свою любимую. Или проводить на нее своих детей…
— Теперь это уже не имеет значения, милая сиин. Сегодня я покидаю Геотерму.
— То есть как это, покидаешь? И где ты… ээ… будешь?
Мой ответ поставил ее в тупик сразу по всем фронтам. И в ее мире «покидать город» не имело никакого значения. Там нет музыки и других сиин, и водятся монстры, от которых вороны нас защищают. Как это — уйти из города? Куда? Ведь кроме Геотермы в мире ничего нет!
— Я разведчик, милая сиин. И только что я собирал припасы в дорогу.
А вот теперь ее взгляд мне нравился. Наверное, это не совсем честно, но я все равно не уверен, что вообще вернусь. Да и полной ложью это вовсе не было.