Картель Кали. По ту сторону наркоторговли (ЛП)

После смерти Пабло первым членом семьи, подвергшимся нападению, стал Роберто Эскобар. 7 октября 1992 года брат Пабло сдался властям, не зная, убьют его или посадят в тюрьму. В течение десяти дней он спал на полу в маленькой камере. По обвинению в незаконном побеге из кафедральной тюрьмы ему грозило максимальное наказание в 58 лет.
Через месяц его перевели в тюрьму строгого режима Итагуи, где с ним обращались скорее как с заключенным, чем как с животным. Адвокат, которого Лос Пепес впоследствии убил, принес ему телевизор с мобильным телефоном внутри, чтобы он мог общаться с Пабло в последний год его жизни. 
2 декабря 1993 года Роберто находился в своей камере, когда по радио объявили о смерти Пабло. С трудом смирившись с этим, он разрыдался. Услышав, что Хуан Пабло обрушился с критикой на врагов Пабло, Роберто позвонил ему, попросил сохранять спокойствие, как это делал его отец в опасные моменты, и предложил сделать публичное заявление, извинившись за свою вспышку.
Несколько недель прошли как в тумане: Роберто оплакивал потерю брата, а его юридические проблемы отошли на второй план. Ночами, лежа на койке, он вспоминал детство с Пабло, их совместные дни в гасиенде Наполес и их многочисленные побеги от закона. Роберто молился за брата и видел его во сне.
18 декабря Роберто посетил тюремную церковь, чтобы помолиться за Пабло. После беседы со священником он вернулся в свою камеру. Охранник сказал, что пришло письмо от прокурора. Роберто спросил, где оно находится. Указав на небольшую комнату, охранник сказал, что письмо находится там, и Роберто должен зайти в комнату, чтобы прочитать его.
В целях предосторожности Роберто обычно платил кому-нибудь за вскрытие почты. Но в этот раз охранник передал ему письмо с официальными инициалами тюремной системы и печатями контрольных пунктов. Убедившись, что в конверте содержится ответ на поданное им обращение, Роберто решил узнать результат. Взяв в руки конверт, он обратил внимание на его тяжесть.
Разорвав его, он обнаружил зеленый провод. Не успел он среагировать, как перед его лицом взорвалась бомба с письмом. Взрывная волна под подбородком подбросила его вверх, и он ударился головой о потолок, отчего по плитке пошли трещины. Он не мог ничего видеть, ему казалось, что глазные яблоки отсутствуют. Чувствуя запах крови, он молился, чтобы остаться в живых.
Поскольку охранники находились на содержании у картеля Кали, никто не пришел на помощь Роберто. Ползая по полу и пытаясь найти дверь, Роберто понял, что взрывная волна содрала плоть с пальцев его правой руки. Тащась за собой, он услышал, как люди выкрикивают его имя. В течение нескольких часов Роберто оставался в комнате без медицинской помощи. Он решил, что охранники ждут его смерти. Ослепший и уязвимый, он боялся, что кто-то придет, чтобы закончить работу. 
Наконец появился знакомый врач, который приходил в тот день с обезболивающими. Он очистил кровь и отвез Роберто в клинику, где ему спасли жизнь. Приехали члены его семьи, но им было приказано уехать для их же безопасности. Его мать отказалась: если Роберто умрет, она умрет вместе с ним.
Осмотрев остатки глаз Роберто, врач хотел удалить их, так как считал, что зрение к нему уже не вернется. Инфекция глаз могла убить его. Кроме того, у Роберто был раздроблен нос, обожжены лицо и руки, поврежден слух, по всему телу — осколки.
«Роберто Эскобар находится в сознании с многочисленными ранениями, полученными в результате взрыва», — сообщила представительница больницы местному радио. Она сказала, что ему предстоит операция на глазу и что ранения «поставили под угрозу его жизнь».
Не разрешив врачу удалить ему глаз, его мать занялась поиском другого врача. Она остановилась на военном враче, который лечил солдат, получивших тяжелые ранения в боях с партизанами. Роберто перевезли в Медельин, где он перенес двадцать две операции.
После пересадки роговицы Роберто должны были перевести на постельный режим, чтобы обеспечить успех операции, но его вернули в тюрьму и отказали в глазных каплях. Пересадка не удалась. Были предприняты и другие попытки саботажа его выздоровления. Одна из медсестер закапала ему в глаза спирт, что вызвало невыносимое жжение. Когда он возвращался с операции, охранники уронили его носилки. 
 
Никто не понес ответственности за бомбу, которая успела пройти пять различных контрольно-пропускных пунктов в тюрьме строгого режима с пуленепробиваемыми дверями, охраняемой полицией, армией, DAS и тюремной охраной, оснащенной камерами, рентгеновскими аппаратами и металлоискателями. Один из рентгеновских аппаратов, как ни странно, вышел из строя за час до получения письма. Колумбийские власти заявили, что провели расследование в отношении трех охранников, которые принимали посылку. Посольство США в Колумбии пришло к выводу, что, хотя никто не взял на себя ответственность за взрыв, главным подозреваемым является компания Los Pepes.
Дочь Пабло, восьмилетняя Мануэла, выступила по телевидению с просьбой к компании Los Pepes прекратить насилие над ее семьей. Она обратилась к президенту с просьбой разрешить им покинуть страну. «Что я сделала для того, чтобы это происходило со мной?»
Члены семьи Пабло обратились в посольство США с просьбой разместить их во Флориде, но глава УБН в Колумбии заявил, что даже если они предоставят достаточно информации, чтобы посадить в тюрьму весь картель Кали, визу им все равно не дадут.
После смерти Пабло началась борьба за его состояние. Одно, что не давало членам семьи Пабло покоя, — это то, что они были нужны его должникам для поиска и передачи имущества. На одной из встреч в тюрьме Хуан Пабло получил от влиятельного шантажиста информацию о том, что Пабло должен ему 1 млн. долларов. Удостоверившись в наличии долга, Хуан Пабло расплатился с ним одним из самолетов Пабло и запасными частями к нему.
В тюрьме Ла Модело Мария Виктория и Хуан Пабло отправились на встречу с одним из сообщников Пабло по торговле людьми, у которого было сообщение от Картеля Кали. Нервничая, Хуан Пабло взял с собой брелок с изображением маленького младенца Иисуса и надел солнцезащитные очки, чтобы замаскироваться от убийц. По словам его телохранителя, ему предстояло пережить один из самых тяжелых периодов в своей жизни. Внутри их встретил Попай, один из самых плодовитых киллеров Пабло. Попай сказал, что в тюрьме ничего плохого не случится и что наркоторговец — крестный отец его сына.
Их проводили в камеру наркоторговца. К трем мужчинам, сидевшим внутри, быстро присоединились еще четверо. Со смертоносным блеском в глазах торговец представился. Суровым тоном он сказал, что все знают, кто выиграл войну, и что новый босс боссов — это Хильберто. Семье Пабло нужно было ехать в Кали, чтобы решить вопрос с крестными отцами. Прежде всего, крестные потребовали от них проявить добрую волю: Хуан Пабло должен был отозвать свою официальную жалобу в Генеральную прокуратуру, в которой он утверждал, что крестные отцы из Кали заказали взрыв здания Монако в 1988 году. Хуан Пабло не возражал против отказа от заявления, но перспектива поездки в Кали пугала подростка. Он не хотел рисковать, чтобы его убили. Нахмурившись, наркоторговец спросил, кто, по мнению Хуана Пабло, отказывается ехать в Кали. Телохранители, охранявшие семью Пабло, ждали приказа из Кали, чтобы убить их всех всего за 300 млн. песо. Он мог прямо сейчас позвонить и попросить их убить. После прихода жены торговец людьми сказал, что все они должны покинуть его камеру, чтобы он мог заняться сексом.
Выйдя из камеры, Хуан Пабло почувствовал руку на своем плече и подпрыгнул. «За мной», — сказал высокий мужчина. Проводив их в тихий уголок тюремного здания, мужчина сказал, что страх Хуана Пабло перед поездкой в Кали вполне естественен. Крестные отцы пережили столько насилия в ходе войны с Пабло, что хотели ее окончания так же, как и семья Пабло — мира. Если бы они отказались ехать в Кали, крестные отцы приказали бы их убить. Все было готово. Поездка в Кали могла спасти им жизнь. Инстинктивно доверяя незнакомцу, Хуан Пабло спросил, какова его роль во всем этом. Тот ответил, что он был врагом Пабло, доставившим ему немало проблем. Сейчас он находится в тюрьме и ожидает экстрадиции в Америку.