Украденные прикосновения (ЛП)
"Что мы будем делать, когда поймаем стукача?".
"Устроим небольшую демонстрацию", — говорю я.
* * *
Я планировал пообедать с Рокко и менеджером строительной площадки, но в последний момент это отменилось, поэтому я покидаю свой офис на десятом этаже и поднимаюсь на лифте в пентхаус. Я сказал Аде приготовить сегодня обед только для Милен, но она обычно готовит гораздо больше еды, чем нужно, а я уже взволнован тем, что не видел ее со вчерашнего вечера. Когда я прихожу в столовую, я обнаруживаю, что стол накрыт на одного, но вместо того, чтобы есть, Милен сидит за барной стойкой с телефоном, прислоненным к бутылке с водой, и смотрит видео.
"Что-то не так со столом?" спрашиваю я.
"Нет". Она качает головой и запихивает в рот кусочек лазаньи, не отрывая глаз от телефона.
"Тогда почему ты здесь обедаешь?".
"Дома нас всегда заставляли обедать за обеденным столом, даже когда мы ели одни. У меня травма".
Я беру тарелку из шкафа, подхожу к обеденному столу и беру еду с сервировочного подноса, затем сажусь на барный стул напротив Милен. Она поднимает на меня глаза, но быстро переключает свое внимание на телефон. Очевидно, мы будем игнорировать то, что произошло вчера вечером на диване.
"Я нашла видео о том, как организовать благотворительный фонд". Она указывает вилкой на телефон. "На мой вкус, там слишком много бюрократии. Разве я не могу сделать что-нибудь еще?".
"Тебе не нужно ничего делать".
Она опускает вилку и бросает на меня раздраженный взгляд. "Я же сказала тебе, я не могу сидеть здесь весь день".
"Если тебе станет легче, я могу позвать кого-нибудь из своих людей, и ты сможешь вставлять иглы для капельниц и тому подобное".
"Ха-ха." Она закатывает глаза. "Я серьезно".
"Я тоже".
Милен моргает на меня, затем качает головой и что-то бормочет. Я не уверена на сто процентов, но думаю, что она только что назвала меня сумасшедшей.
"Как быстро ты можешь печатать?" спрашиваю я.
"На телефоне?"
"На ноутбуке".
"Я не знаю. Я никогда не засекала время, но я бы сказала, что средняя скорость. А что?"
"Сойдет." Я тянусь за бутылкой воды.
Она берет свой телефон со своего места. "Зачем?"
"Если ты закончила обедать, иди и переоденься во что-нибудь более подходящее для бизнеса". Я киваю на ее желтую футболку с названием какой-то группы, выгравированным спереди. "Ты пойдешь со мной в офис".
"И что я буду делать в твоем офисе? Поливать растения?"
"У тебя есть двадцать минут, или я уйду без тебя".
Я надеваю стильное темно-синее платье, которое не надевала по крайней мере два года, и смотрю на свое отражение в зеркале.
Сальваторе не упомянул о случае на диване. Хорошо. Насколько я понимаю, ничего и не было. Он застал меня врасплох. Что, блядь, со мной такое, что я, как животное в жару, терзаю свою киску о член человека, который разрушил мою жизнь? Кто так делает?
Если ему нужен рекреационный секс, он может найти его в другом месте, потому что от меня он его не получит. Тот… эпизод был единичным. Я должна жить здесь, но это все, что мы будем делать — сожительствовать. Я уверена, что у него длинный список женщин, все выстроились в очередь и ждут, когда их вызовут и трахнут. Он может делать все, что захочет. Меня это нисколько не беспокоит. Ни капельки. Скорее всего, это будет какая-нибудь высокая, утонченная особа. Они могут обсуждать искусство и прочее аристократическое дерьмо, о котором я понятия не имею. Может, он возьмет ее на свои аукционы. Купит ей безделушки за миллион долларов.
Я скрежещу зубами и застегиваю широкий белый пояс, который идет в комплекте с платьем. Мне все равно. Он может трахать кого захочет. Я затягиваю пояс так туго, что почти до синяков на бедрах.
"У тебя есть двадцать минут, или я уйду без тебя", — бормочу я, подражая резкому тону Сальваторе, когда он отдавал мне приказ. Ну и контролер. Если бы я не умирала от скуки, я бы высказала ему все, что думаю о его предложении. Но я схожу с ума в этом нелепом пентхаусе, и я сделаю все, чтобы сбежать, хотя бы на несколько часов.
Платье немного свободно в районе бедер, но сойдет. Я быстро собираю волосы в низкий пучок, надеваю белые туфли на каблуках и беру сумочку, прежде чем выбежать из комнаты. Не прошло и двадцати минут, но когда я добегаю до гостиной, Сальваторе уже уходит.
"Подожди, черт возьми!"
Он поворачивается и наблюдает за моим приближением, осматривая меня с ног до головы.
"Ваше деловое высочество одобряет?" Я провожу рукой по всей длине своего наряда.
"Одобряю", — говорит он и выходит через парадную дверь, оставляя меня за собой.
Я предполагала, что у него офис где-то в центре города, но когда мы вошли в лифт, он нажал на кнопку, ведущую на два этажа вниз. Двери открываются, открывая широкий вестибюль, отделанный белым мрамором и темным деревом. Прямо перед нами, вплотную к стене, стоит стол с компьютером и несколькими стопками папок. Женщина, сидящая за ним, вскакивает на ноги, как только видит, что мы выходим из лифта.
"Мистер Аджелло". Она кивает и остается стоять, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Она симпатичная, лет двадцати пяти, и безупречно одета в коралловый брючный костюм и белую рубашку, которая так идеально отглажена, что можно порезать палец о ее лацкан.
Слева — длинный коридор с несколькими дверями с каждой стороны, но Сальваторе направляется в противоположную сторону к большой богато украшенной деревянной двери, кивая женщине за стойкой регистрации, когда проходит мимо. Он открывает для меня дверь, и я вхожу в кабинет, в котором доминирует массивный деревянный стол рядом с впечатляющими окнами от пола до потолка. Правая стена полностью состоит из книжных полок, а на другой — плюшевый кожаный диван и два одинаковых кресла. На стене над диваном висит картина с изображением заката.
Сальваторе обходит стол, чтобы включить ноутбук, затем садится на свой офисный стул и приглашает меня подойти. Я подхожу к столу, намереваясь занять одно из двух кресел для гостей, установленных перед ним, но он качает головой.
"Иди сюда".
Подняв брови, я обхожу стол. Когда я собираюсь встать рядом с ним, он хватает меня за талию и тянет вниз, чтобы я села на его правое бедро. Я вскрикиваю и удивленно смотрю на него, но он просто подкатывает стул ближе к столу, продолжая держать меня за руку, и выдвигает передо мной ноутбук.
"Открой приложение электронной почты", — говорит он.
Я достаю мышь и наклоняюсь вперед, чтобы найти среди десятков иконок, разбросанных по экрану, ту, которая откроет его электронную почту. На рабочем столе царит беспорядок, что совершенно не соответствует характеру Сальваторе. Он поднимает свою правую руку с моей талии и накрывает мою, перемещая мышь к левому верхнему углу экрана.
Он нажимает на значок конверта, чтобы открыть окно входящих сообщений. "Давай начнем с писем, которые пришли сегодня".
Мне довольно трудно изображать безразличие, сидя у него на коленях, когда его рука снова обвивает мою талию, но каким-то образом мне удается сохранить спокойствие и открыть первое непрочитанное письмо из списка.
"Это документы на другой участок, который я планирую купить", — говорит он рядом с моим ухом. "Перешли это моему адвокату. Грегу Аткинсону. Скажи ему, чтобы он обязательно проверил, все ли чисто. Я не хочу повторения февральской ситуации".
"Что случилось в феврале?" спрашиваю я, пока печатаю.
"Появился незаконнорожденный сын предыдущего владельца и заявил о своем праве собственности".