Сын Войны, Дочь Хаоса (ЛП)

— Где они? — спросила я.
— Зарылись в землю, как и положено.
Я раздраженно подняла брови, глядя на него.
— Так что бросай… эту дрянь… и покончим с этим.
— Смотри, что произойдёт, когда я войду, — он неторопливо вошёл в комнату. Не успел он сделать и пары шагов, как скарабеи вылезли из грязи, поднялись с земли и взлетели. Они влетели в оргстекло. Несколько раз отскочив, они приземлились на стену и потолок, возмущённо жужжа и ища выход.
Рорк подошёл к краю аквариума и положил руку на дверцу люка. Скарабеи полетели в ту сторону, переползая друг через друга, зависая под его рукой.
Рорк убрал руку с бака и протянул мне бумажное полотенце.
— Если я открою эту дверцу, они вылетят. Потом они меня укусят, у меня появятся рубцы, я распухну, это будет противно. И мне придётся их убить, что разрушит папин эксперимент. Ты бы этого не хотела, — он протянул мне сложенное бумажное полотенце. — Так что это твоя работа, пока твоя ДНК Сетита не включится, и скарабеи не захотят тебя тоже съесть.
Я не взяла бумажное полотенце.
— Разве нет другого способа? Мне уже приходилось носить эти штуки в носках. Я, вероятно, никогда больше не смогу пользоваться футляром для зубной щётки, а носки уже намного менее привлекательны.
— Нет, — Рорк одарил меня примирительной улыбкой. — Подумай, как расстроится папа, если скарабеи умрут, пока его не будет. Он хочет, чтобы они размножались, тогда он сможет попытаться убить их разными способами.
Папа довольно долго говорил об этом во время поездки в Бостон. В то время я думала, что он был более опечален тем, что покинул свой проект «Скарабей», чем тем, что покинул нас.
Я неохотно взяла бумажное полотенце из рук Рорка. Он вышел из комнаты, напевая.
Я вернулась к дверному проёму и стала наблюдать за жуками. Они облетели круг, поволновались ещё несколько минут, затем приземлились на дно террариума и снова углубились в рыхлую грязь. Они исчезли так быстро, что казалось, будто нырнули в землю. Единственным доказательством того, что они всё ещё были там, были крошечные неровные кучки грязи, которые они оставили после себя.
Убедившись, что жуки успокоились, я поспешила туда. К тому времени, как я открыла дверцу люка, они снова появились, откликаясь, как я предположила, на маленький кусочек плоти Сетита в бумажном полотенце. Я быстро бросила его внутрь. Они не пытались вылететь из отверстия. Каждый из них нырнул в сочащийся кусок.
Я не сводила глаз с люка, чтобы закрепить его, но краем глаза наблюдала, как жуки роятся над своим обедом. Немного покопавшись, каждый из них оторвал кусок, покатил его в свой туннель, а затем снова исчез в грязи.
Ложась спать в ту ночь, я задавалась вопросом, как скарабеи вели себя в дикой природе. Были ли они похожи на летающих пираний? Они отрезали плоть от человека? Они должны были это делать, но я не могла избавиться от образа того, как они массово приземляются на кого-то и тащат сопротивляющуюся жертву вниз, в землю.
* * *
Следующим утром Корделия всё ещё вела себя сдержанно и обиженно. Она демонстративно проигнорировала Рорка за завтраком и едва заговорила со мной, прежде чем скрылась наверху в своей комнате. Рорк спустился вниз, чтобы посмотреть телевизор. Я ожидала, что Джек пойдёт с ним, но он остался на кухне со мной.
— Чем бы ты сегодня хотела заняться? Дальше осматривать достопримечательности?
— Могу я воспользоваться компьютером? Я хочу погуглить Хорусиан.
Чем больше я знала о группе Дейна, тем лучше я могла бороться с ними.
— Исследования, — сказал Джек, — я должен был догадаться. Ты дочь своего отца, — он встал и жестом пригласил меня следовать за ним наверх. — Сетиты не пишут в Интернете то, что они знают о Хорусианах. Это не то, о чём мы рассказываем публике. Хотя у меня есть несколько книг, которые ты можешь почитать.
Он отвел меня в свою комнату. Я была права насчёт книжного шкафа; он занимал почти всю стену. Большая кровать из вишневого дерева стояла в центре комнаты, а по нижней половине стен тянулись замысловатые деревянные панели. Если бы не старинный деревянный письменный стол у третьей стены, комната могла бы сойти за современную.
 
Пока Джек доставал книги со своих полок, я заметила две фотографии в рамках на его столе. На одном были изображены Лечеминанты, позирующие рядом с голубыми водами пляжа. Другим был групповой снимок баскетбольной команды Джека. Я задержалась на этой фотографии, отметив почти против своей воли, что Джек был самым красивым парнем в группе. У него, наверное, было много подружек в старшей школе. Может быть, он даже влюблялся несколько раз. Должно быть, тяжело встречаться с людьми, зная, что ты не можешь доверить им свои секреты. Любая девушка, которая знала правду о нём, также могла передать его властям.
Я удивлялась, почему все были так уверены, что я сохраню их секреты в безопасности. А может, и нет. Может быть, они будут внимательно следить за мной, чтобы убедиться, что я не свяжусь с полицией. Я отбросила эту мысль. Мой отец, должно быть, заверил Лечеминантов, что я их не предам. Папа знал, что я никогда не сделаю ничего, что причинило бы боль ему или Рорку. Верность друг другу всегда была главным правилом нашей семьи.
Джек протянул мне книгу в чёрной кожаной обложке, похожую на художественный альбом для рисования. Я открыла её. Название гласило: «Судьба Сетитов и Хорусианский обман» Люсинды Нил. Двадцать восьмое издание.
— Люсинда Нил, — повторила я. Я не знала, что она писательница. По словам моего отца, ей было девятьсот лет. Сколько из этих лет она пряталась на полюсах?
Джек, должно быть, неправильно понял причину, по которой я повторила её имя.
— Древние Сетиты использовали названия водоёмов вблизи того места, где они родились, для своих фамилий.
Что объясняло, откуда у моей семьи появилось название Бросна, реки в Ирландии.
Я пролистала несколько страниц книги. Я не могла не испытывать отвращения к ней, так как её написала Люсинда, но я хотела знать всё, что могла, о Хорусианах. Джек положил другие книги на стол рядом со мной.
— Эти тома посвящены долгой и славной истории умерших Сетитов.
— Только тех, кто умер?
Мне пришло в голову, что моего отца можно было бы упомянуть в учебнике истории.
— Немногочисленные историки-Сетиты не пишут о тех, кто всё ещё жив. Живые не хотят, чтобы информация попала не в те руки.
Я больше не задавала никаких вопросов. Вместо этого я отнесла книги в свою комнату и начала читать книгу Люсинды. Я пропустила главы, посвященные способам сделать так, чтобы смерть жертв казалась естественной. Я бегло просмотрела отчёт о том, как давным-давно Сетиты охотились на Огненных соколов до полного исчезновения, чтобы убедиться, что больше не может быть создано Хорусиан, точно так же как древние Хорусиане уничтожили всех морских змеев-Левиафанов, чтобы их гены никогда не могли быть использованы снова. Мне нужна была информация о том, как Хорусиане работали в современном мире.
Я нашла много информации. Хорусиане, как я выяснила, часто становились врачами и дантистами, чтобы искать людей с Сетитской адаптацией. Хорусиане также были обнаружены в полицейских подразделениях в крупных городах, чтобы отслеживать подозрительные убийства. Они знали, что Сетиты любят жить в городах у водоёмов, поэтому в этих городах было самое большое население врага. Они работали в больницах и патологоанатомических отделениях, где могли тайно проверять ДНК пациентов. Они проверяли записи в родильных отделениях на случай, если женщины не знали, что отцы их детей были Сетитами. Если у женщины был явный признак разрыва или разрыв матки, Хорусиане прикрепляли электронные маркеры к младенцам, чтобы отслеживать их.
Примерно раз в столетие Хорусиане предлагали провести мирные переговоры с Сетитскими группами. Это всегда была ловушка, чтобы убить легковерных, и, по словам Люсинды, так будет всегда.