Сердце варвара (ЛП)

— Вы видели целителя? — спрашиваю.
Айша хмуро смотрит на меня и делает шаг вперед, забирая Пейси из моих рук.
— Почему твой сын голый, Пашов? Ты снова ударился головой?
Пара вождя ахает.
— Айша!
— Я не знал, как завязать его одежду, — признаюсь я, и вспышка воспоминания проносится у меня в голове. Об Айше, оплакивающей свою маленькую дочь, родившуюся слишком рано, чтобы даже кхай мог ее спасти. У меня внутри все сжимается. Это свежее воспоминание, хотя сейчас ему, должно быть, уже много сезонов, потому что у меня есть свой собственный сын. Я позволяю ей взять Пейси, отмечая, как загораются ее глаза при виде него. — Не могла бы ты присмотреть за ним минутку, пожалуйста? Я хочу поговорить с целителем.
Айша притягивает Пейси ближе и прижимается щекой к его щеке с умиротворяющей улыбкой на лице.
— Конечно. Но я одену его должным образом.
— Если ты это сделаешь, я буду благодарен. — Я протягиваю ей мокрые, пропитанные мочой кожаные штаны, которые у меня с собой. — Что мне с этим делать?
— Забери с собой, почистишь, когда мы придем в наш новый дом, — говорит Айша.
Пара вождя морщится.
— Моя стопка белья тоже становится огромной. Если мы остановимся возле горячего источника, я собираюсь спросить Вэктала, можем ли мы взять денек и просто почистить одежду. С младенцами не легко в дороге, и нет времени что-либо разложить, не говоря уже о том, чтобы высушить. — Она переводит взгляд на меня. — У Стейси достаточно одежды для Пейси? Вам нужны дополнительные вещи? Я знаю, что она потеряла все во время обвала.
— Я… не подумал спросить. Я поговорю с ней. — Мне стыдно. Как я мог не подумать о комфорте моей второй половинки? Каждый раз, когда я оборачиваюсь, есть еще одна задача, с которой я не справляюсь. Я должен действовать лучше.
— Иди найди целителя, — говорит Айша, подбадривая моего сына и заставляя его смеяться. — Она в маленькой палатке в самом конце.
Я киваю женщинам и направляюсь к указанной палатке. Створки закрыты, и поэтому я откашливаюсь, не зная, как подать сигнал, что я жду снаружи. Я не хочу быть грубым, если она спаривается с Кэшремом.
Мгновение спустя крошечная головка Эши высовывается из палатки. Комплект Мэйлак. Такой маленький в моих старых воспоминаниях, а сейчас — беззубый малыш. Я улыбаюсь ей.
— Твоя мать внутри? — спрашиваю.
Появляется Мэйлак, мягко отводя Эшу в сторону.
— Пашов. С тобой все в порядке? — Беспокойство отражается на ее лице. — Тебя беспокоит голова?
— Она не болит, но меня это беспокоит, — говорю я ей. — Можно нам присесть?
— Моя палатка полна. — Ее улыбка извиняющаяся. — Но здесь бесконечное количество снега, в котором мы можем сидеть. Кэшрем, присмотри за Эшей, пожалуйста, — зовет она в палатку и выпрямляется, указывая на снег. — Пойдем?
Я следую за ней на небольшом расстоянии, к скалистому выступу, с которого открывается вид на долину внизу. Здесь тихо, лежит толстый слой снега, а вдалеке на снегу виднеется стадо двисти. Я делаю глубокий вдох, вдыхая свежий воздух. Обычно я радуюсь смене погоды в преддверии сурового сезона, но сейчас, когда у меня есть пара и комплект, а укрытия нет, это наполняет меня смутным чувством страха. Я бросаю взгляд на целительницу, но выражение ее лица такое же спокойное, как всегда.
— Скажи мне, что тебя беспокоит, — мягко говорит Мэйлак. — Возможно, я смогу помочь.
Я протягиваю к ней руки, чтобы она могла прикоснуться к ним и использовать свою исцеляющую магию на моем кхае.
— Мои воспоминания. Мне нужно их вернуть.
Мэйлак выглядит пораженной, она делает паузу, прежде чем взять меня за руки. Мгновение спустя она сжимает их и с добротой смотрит на меня.
— Я сделала все, что могла, для этого и для твоего рога. Некоторым вещам требуется время, чтобы зажить, Пашов.
— Попробуй еще раз, — требую я. Когда она хмурится, я понимаю, что веду себя несправедливо. — Пожалуйста, — прошу я ее. — Я хочу вспомнить свою вторую половинку. Мой комплект. Я… там ничего нет, когда я думаю о них. Я должен хотя бы что-то вспомнить, не так ли? Воспоминания должны быть там. Можем мы просто попытаться найти их снова?
 
Должно быть, она чувствует мое отчаяние, потому что еще раз сжимает мои руки.
— Тебе было очень больно, когда они вытащили тебя из пещеры, — бормочет она. — Твой мозг был сильно поврежден. Потребовалось все, что было у твоего кхая — и у моего — чтобы сохранить тебе жизнь. Я рада, что все, что с тобой случилось, было потерей памяти, Пашов. Ты хоть понимаешь, как близко ты был к смерти?
— Я все еще умираю, — мой голос срывается. — Боль моей пары разрушает меня. Помоги мне, Мэйлак. Пожалуйста. Попробуй еще раз.
Она кивает и закрывает глаза. Я тоже закрываю глаза, ожидая, когда ее исцеление охватит меня. Мгновение спустя я чувствую это — едва уловимое тепло, разливающееся по моему телу. Мой кхай дрожит в моей груди, отвечая на ее. Я заставляю себя расслабиться, замедлить дыхание, позволить моему кхаю заговорить и рассказать ей о боли, которую я испытываю. Мне нужно вернуть мою пару. Мне нужно вернуть свою жизнь.
Должен же быть какой-то способ.
Тепло отступает, и я открываю глаза, хмурясь. Это было… быстро. Я напрягаю мозги, пытаясь вспомнить, когда я впервые увидел Стей-си. Воспоминания о том, как она попала к нам, и о нашем быстром резонансе.
Но там… ничего нет.
Мое разочарование очевидно для Мэйлак. Выражение ее лица извиняющееся, когда она отпускает мои руки.
— Твой разум исцелен настолько, насколько я могу это сделать. Только время может сказать, вернутся ли к тебе воспоминания, Пашов. Будь добрее с самим собой.
Я разочарованно провожу рукой по лбу.
— Ты можешь попробовать еще раз через несколько дней?
— Больше никаких травм, которые нужно залечивать, — говорит мне Мэйлак, и в ее голосе слышится твердость, которой раньше не было. — Твои воспоминания либо вернутся, либо нет. Я должна приберечь свое исцеление на крайний случай.
— А что насчет меня?
Ее рука на мгновение касается моего плеча, когда она встает.
— Возможно, тебе следует научиться жить без этих воспоминаний.
Эта мысль невыносима.
Глава 5 
СТЕЙСИ 
Несмотря на хорошую погоду, день длинный. Легкость, которую я вчера чувствовала рядом с Пашовом, исчезла. Я молчалива и замкнута, сколько бы он ни пытался заговорить со мной. Я знаю, что это не его вина, и от этого мне только хуже. Прошлая ночь была ошибкой. Я была слабой и нуждающейся, и это не должно повториться. Не раньше, чем к нему вернутся воспоминания. Я не пытаюсь наказать его… Я просто не могу позволить своему сердцу разбиться еще на несколько кусочков, чем оно уже разбилось. Я не могу этого вынести.
Пашов чувствует мое плохое настроение и по большей части оставляет меня в покое. Конечно, это неудивительно, учитывая, что прошлой ночью я плакала, пока не заснула у него на груди. Неловко. Я не думаю, что он поймет почему, потому что он меня не знает. Он не жил со мной последние два года. По его мнению, он знает меня совсем недолго. Я здесь чужая. И это отстой. Будет лучше для нас обоих — и для Пейси, — если мы выясним, как быть командой, не впутываясь в грязные интриги секса.
Особенно секс, который оставляет во мне пустоту и тоску по тому, что у нас было раньше.
Я знаю, что несправедлива к нему. Я люблю его. Я знаю, что он старается. Я просто… Я просто не могу. Каждое прикосновение, за которым не стоит наша прежняя рутина, ощущается как предательство. Может быть, это безумие с моей стороны, но пока я не смогу избавиться от этого, и пока к нему не вернутся его воспоминания, так и должно быть.
Однако я все еще чувствую себя злодейкой. И я немного плачу под одеялом, пока мы путешествуем, лежа на санях, которые он тянет. Потому что я глупа, слаба и человечна, и слишком устаю и медлительна сама по себе. Поэтому я прячусь под одеялом и дремлю, потому что дремать легче, чем поддерживать беседу.