Саженец (СИ)

— Надо же, какие ровные листы… — покачал головой Борята, разглядывая их в сушильне.
Но как-то равнодушно.
Пусто.
Отстраненно.
Хотя все, кто их видел из местных, приходил в восторг. А он… Впрочем, он только-только прибыл. И прямо от лодки направился к Беромиру, найдя его на осмотре заготовок.
— Ого! Это кто тебя? — спросил ведун, кивнув на свежий шрам.
  
— Набеги идут.
— Набеги⁈ Все не унимаются?
— Словно обезумили.
— Кто именно приходил? Снова роксоланы?
— Нет. И кельты тоже — нет. А вот небольшие отряды наших дальних соседей — да. Что живут через клан или два от нас. По десятку иногда два мужей.
— Доспехи какие у них? Оружие?
— Как мы раньше. В лучшем случае, плетеный щит и копье с костяным наконечником.
— И сколько их уже случилось, этих набегов?
— Только мы пять набегов отбили. Где-то вырубая подчистую, где-то отпугивая.
— Сколько у тебя ребят осталось? — напрягся Беромир, пораженный масштабом.
— Шестеро, не считая твоих учеников. Но трое из них ранены, не сильно, однако, щит держать не могут. Да-а-а… Если бы не эти щиты и броня — все бы мы давно полегли.
— Остальные родичи как?
— Третью часть родичей поубивали.
— Плохо дело… — пожевав губы, произнес Беромир, сильно помрачневший лицом.
— Потому и пришел к тебе.
— Соседи как? Волки разве не сказывали, что набежники идут?
— Они сами прятались и разбегались. Их две дружины еще три набега перебили. Удачнее нашего. Раненых пятеро, но все выжили. Но они сообща двумя дружинами воюют. Из-за чего их всегда оказывалось больше, чем набежников.
— Ты с этими, что в набег приходили, разговоры не разговаривал? Чего они хотели?
— Разговаривал. Им кто-то шепнул, будто ты хоть и отбился, да сам слег и людей, способных держать оружие не осталось. А взятого добра великое множество.
— Хотел бы я взглянуть в глаза этому затейнику болтливому…
— Не ты один.
— Ладно. Что делать думаешь?
— За тем к тебе и пришел. Совета просить. Ситуация отчаянная совсем.
Беромир нахмурился.
Этот каскад нападений выглядел довольно странно. Но определенная логика в нем просматривалась. Выглядело все так, словно кто-то пытался отвлечь его и вынудить бегать по всей округе, туша пожары.
Зачем?
Ответ напрашивался сам собой.
Единственным заинтересованным лицом во всей этой истории выглядел рас роксоланов. Это ведь он выступил в поход на языгов. А Беромир уже знал, что дела обстоят именно так, и что он просто морочил голову болтовней о походе на север. Родич Милы с Припяти намедни приплывал, вот и рассказал о том, какой ужас там творится.
Так вот — поход.
Все бы ничего, но ведун сотворил в глазах раса, очевидно, что-то совершенно невозможное. И, опасаясь его вмешательства, он постарался занять парня делом. Как мог.
В связи с чем всплывал тот эпизод с покушением.
Странный.
Сразу Беромир туда на левый берег не полез, а дня через два заглянул. Прогулялся по следам, которые были уже едва различимы. И задумался.
В кустах у берега нашелся шалашик, в котором гость жил дней сколько-то. Огня не разводил. Вел себя очень аккуратно. И вообще, все выглядело так, словно он кушал лишь принесенное с собой, наводя на мысли о наличии базы снабжения относительно недалеко. Тогда это поставило Беромира в тупик, сейчас слова Боряты навели на интересные мысли.
— О! Рад тебя видеть! — донесся из-за спины голос подошедшего Красного листа. — Ты навестить нас заехал?
— Совет твой нужен, — упредив боярина произнес Беромир. — Ты ведь много кого в округе знаешь. Так?
— Да. Верно. А что?
— Ежели взглянуть на соседей наших шесть кланов — не ведаешь, есть ли среди них умелые стрелки из лука?
— Умелых точно нет. — сразу ответил ведун, а потом чуть помедлил и добавил: — Думаешь, кто-то из них в тебя тогда стрелял?
— Борята сказывает — набеги идут. Много. От соседей наших соседей. Явно кто-то воду мутит. Так что, скажешь?
— Сказать-то скажу, но тут спешить не надо. Десятка два точно наберется лучников по округе. Но надо с Велизаром[4] посоветоваться. Он про все и обо всех знает.
— И где он сейчас?
— Дома, полагаю. Дай мне время. Мы пошлем к нему гонца. Пригласим и побеседуем. Передавать на словах зачем мы его зовем я не стану, чтобы не спугнуть проказника, если он действительно из наших.
— Понять бы еще — зачем стрелок это делал.
— За тебя ему могли подарить меч. Сам понимаешь — ради такого много кто на самые отчаянные дела пойдет.
— Освобождение от дани для него и его потомков? Это аргумент. — кивнул Беромир. — Только меча у него на поясе я не видел.
— Такую ценность просто так таскать по лесам? — усмехнулся Красный лист.
— А нам-то что делать? — вклинился Борята. — Защищаться больше некем.
— Значит так. — чуть помедлив, произнес Беромир. — Собирай оставшийся клан и приходите сюда, ко мне. Поселитесь возле крепости. Заодно мне подмога великая.
Борята нахмурился, явно недовольный таким исходом. Скосился на кланового ведуна. Но тот лишь степенно кивнул, подтверждая слова Беромира.
Его недовольство можно было понять.
Там — он был боярином. Считай главой клана. А тут, поселившись при крепости, сильно потеряет в статусе и влиянии. Слишком близко к Беромиру он находиться не хотел. Посему больше для вежливости обсудил детали кое-какие. Пообедал со всеми. И спешно удалился, не оставаясь на ночлег…
Беромир же, проводив Боряту и помахав ему ручкой, решил уже продолжить игру с роксоланами на его службе. Его заготовки были еще сырыми. И он сам их толком не опробовал. Но время поджимало. Ему требовалось заручиться верностью этих людей.
Максимально возможной.
Так, чтобы знать — эти, если что, погибнуть вместе с ним, выполняя клятву. В силу специфики местного мышления. Поэтому ведун, снарядив новым образом коня, на котором учился верховой езде, вышел в поле. Да не прямо у крепости, а на лесную лужайку за деревьями. Чтобы никто не видел…
Для начала, взяв за основу персидское рогатое седло, Беромир сделал его более продвинутую форму. С опорой на воспоминания о крылатом гусарском, которое видел в музее много раз. В сущности, для этого потребовалось только переделать переднюю луку, которая теперь не раздваивалась, а была одной и поднималась довольно высоко. Благо, что трофейные седла ему отдали без счета и оценки. Местным они были без надобности — и не применишь, и не продашь.
Следующим шагом ведун прикрепил к седлу стремена.
Самый что ни на есть обычные стремена.
Которые еще никто не изобрел, а потому роксоланы вообще не понимали для чего они. Так-то в Индии примерно в это время уже стали появляться кольца на ремнях, в которые вставляли большой палец ноги, чтобы легче забираться на коня. Но настоящие стремена изобрели не то в III, не то в IV веке в Китае. Откуда он веками через степь добирались до Европы.
А тут — вот они.
Бери и используй.
Так что, когда Беромир поставил свою ногу в стремя и легко сел в седло с высокими «спинками».
— Видите, как легко? — спросил он.
— То дурь! — воскликнул один из них.
— То слепота куриная! — возразил Беромир. — Видишь какое седло? Вот тут упор и тут. Это значит, что тебя с него выбить очень сложно. А эти стремена, — развел он ноги в стороны, — только усиливают сие обстоятельство. Видишь? Вот я переваливаюсь влево — вправо. О! По лицу вижу — наконец-то понял. А теперь подай мне копье.
Несколько ошалелый роксолан протянул ему контос, длиною около четырех с половиной метров. Ведун принял это копье и сразу упер в ток — конус из грубой кожи, который свисал на ремне вдоль правой стороны седла.
  
— На переходе так, — накидывая петлю на плечо, — можно легко перевозить копье. Всяко лучше, чем в руках. В бою же… — произнес Беромир и, переведя оружие в горизонт, поскакал вперед. — Видите? Можно одной рукой им управляться. Бить не выйдет, но ежели разогнаться и так ткнуть — мало не покажется. Тем более что его можно сделать длиннее.