Аз Есмь Мудищев (СИ)
А может утащить её в Пограничье и просто стереть контракт или вообще её саму? Ведь тот, кто застрянет в том странном месте, исчезнет из реальности, а вместе с этим исчезнут все следы его влияния на мир и даже воспоминания о нём. Как будто потеряшки и не существовало никогда.
Есть у меня такая ультимативная способность, но она слишком опасная, ведь там крайне легко раствориться самому. Это место непохоже ни на что, но одно я знаю наверняка — Пограничье это даже не изнанка мира, оно отделяет возможное от невозможного. Реальное там невозможно, а невозможное является реальностью. Уже и не вспомню как я нашёл проход туда, но именно там я впервые трахнул Мироздание и в усмерть напился с Хаосом.
ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ ОБ ЭТОМ!
— Кто бы сомневался, — проворчал я, жадно вгрызаясь в свежую мясную выпечку.
— Ну так мог бы не комкать так сильно! — тут же произнесла пигалица, видимо приняв моё ворчание за мой комментарий по поводу телефона. — Ладно хоть документы не пострадали. Сейчас магазины откроются — надо будет новый купить и тебе тоже. Ну и одежду новую…
Звучало как годный план. Набив желудок до отказа и расплатившись, мы вышли на улицу, где удачно столкнулись с таксистом. Наше дальнейшее путешествие до торгового центра прошло в относительном комфорте, под ненавязчивые песни из магнитолы о нелёгкой судьбе крепостных и их стремлении вернуться на волю.
* * *Объединённая Римско-Британская империя, рабочий кабинет верховного кардинала инквизиции.
— Говори, верный служитель Господа нашего, — спокойно произнёс седовласый, сухой старик, облачённый в красную мантию.
Его выцветшие, но цепкие глаза производили жуткое впечатление на всех, вне зависимости от социального положения. Даже сидя в огромном кресле с высокой спинкой за гигантским столом из тёмного дерева, этот старик не терялся на их фоне, а наоборот — выглядел, как и положено, главной фигурой в этом просторном помещении.
— Да, ваша светлость! Наши спутники только что зафиксировали масштабное и продолжительное свечение в городе Омск, который расположен в центральной части, чуть севернее Большого Монгольского разлома, — доложил вытянувшийся в струну уже немолодой инквизитор первого круга.
— Это как-то связано с недавней яркой вспышкой в стране еретиков? — вновь спросил кардинал, не отводя от подчинённого тяжёлого взгляда.
— Высший ковен считает, что да. Они предлагают послать отряд штурмовых ведьм для выяснения на месте и ждут лишь вашего одобрения. Аристократия согласна спонсировать любое ваше решение.
— А что говорят наши добрые миссионеры на местах, храни господь их души? — прищурившись спросил кардинал.
— Они собирают информаци, Ваша светлость! — дрогнувшим голосом ответил инквизитор, боясь пошевелиться и смахнуть предательскую каплю пота, скользящую по виску. — Но ничего, достойного внимания пока не обнаружено.
— Печально слышать такое, — вздохнул кардинал и пододвинул к себе лист бумаги и чернильницу. — Передайте им, чтобы старались лучше во славу Господа. Ступай.
Когда инквизитор покинул кабинет, кардинал долго и задумчиво смотрел на закрытую дверь, после чего взял перо, взглянул на пустой лист и произнёс в пустоту:
— Ну и какую богомерзкую тварь эти еретики опять призвали в наш мир?
* * *Я громко чихнул и едва не разбил головой стеклянную дверь огромного торгового центра, до которого мы добирались целый час по утренним пробкам. Внимательно осмотрел своё отражение в стекле и оттянул веко, тщетно пытаясь разглядеть симптомы болезни. Что-то часто чихаю, аллергия что ли?
Мы вошли, и первое, что бросилось в глаза — чёткое разделение торгового центра на две части. Почти от самого входа начинались широкие эскалаторы, намекающие, что вольным гражданам лучше сразу пройти на второй этаж, поскольку весь первый был отдан под обслуживание родов и династий.
Догадаться об этом было не трудно — это было написано на огромной табличке со стрелочками.
— Идём! — девица вцепилась в мою руку и потащила по широкому коридору, мимо прозрачных витрин и ярких вывесок.
Несмотря на довольно ранний час тут было многолюдно, но большей частью мимо проходили крепостные, несущие пакеты с продуктами из большого супермаркета, видневшегося в конце торговой аллеи.
Мы свернули в салон «Связной», где Алёнка тут же подскочила к витрине с самыми дорогими телефонами. Я мельком глянул на ценники с описанием и хмыкнул — тысяча триста рублей за аппарат, который ничем не лучше того, что стоит двести. Ох уж эти рекламщики, что в любом из миров заставят вас обменять золото на кучу говна, один к одному по весу.
— Доброе утро, — я подошёл к молодой девушке из вольных, стоящей за стойкой с компьютером, — будьте любезны два телефончика, рублей по триста.
Она подняла голову и крупные серьги в виде стрелочек качнулись в такт движению, намекая глазам, что смотреть следует ниже — на большую грудь под облегающей белой блузкой.
— Здравствуйте, одну минуту, — она приветливо, эротично улыбнулась и вышла из-за стойки, чтобы продемонстрировать варианты устройств связи и свою великолепную задницу, обтянутую строгой чёрной юбкой.
Внезапно в торговом центре взвыла сирена и послышались уже знакомая запись:
— Внимание, обнаружен одержимый гражданин! Сохраняйте спокойствие и следуйте в ближайшее укрытие! Введён мораторий на призыв духов! Внимание…
На полу торгового центра тут же вспыхнули зелёные линии. Немногочисленные посетители, недовольно ворча, спокойно пошли в требуемую сторону, а наша девушка продавец вообще не отреагировала и продолжила открывать витрину. Победив замок на стеклянной дверке, она вынула две модели и потянула мне:
— Вот, хорошие варианты. Большой объём памяти, отличная камера, плюс бронированный корпус, способный выдержать попадание пули.
— Я вам доверяю, берём, — я улыбнулся и добавил с интересом: — А вы не боитесь одержимых?
— А чего их бояться? — она скорчила презрительную мордашку. — Они же медленные и тупые, опричники просто перестраховываются.
Я непроизвольно приподнял бровь от удивления. Это что за одержимые такие, что их даже девки не боятся? В памяти тут же всплыли мертвые опричники в универе захваченного всего лишь паразитической плесенью и возникла закономерная мысль — как так?
Тут до меня донёсся отвратительный запах и послышался далёкий приглушённый хрип. Сунул пакет с деньгами сестричке, вышел из магазинчика и с интересом уставился на медленно бредущую фигуру в лохмотьях.
От человека там не осталось ничего.
Распухшие ноги источали белёсую слизь и оставляли мокрую, липкую дорожку на идеально чистой, глянцевой плитке пола. Вместо рук торчали окровавленные, изуродованные бесчисленным расщеплением кости. Огромный, раздувшийся синюшный живот покрывали редкие пучки длинных, жёстких волос, а голова волочилась позади на непомерно длинной, бескостной шее и бессмысленно клацала уродливой пастью, да безумно вращала слепыми глазами.
Но больше всего меня заинтересовал кулон родового. Теперь я отчетливо видел на нём довольно мастерски выполненную магическую печать, ядром которой и была эта загадочная висюлька. Магический конструкт сковал вывалившегося в реальность мерзкого духа и медленно убивал его, не давая возможности быстро найти пищу.
Что ж, добавим печати в копилочку текущих возможностей. Но руническую ритуалистику не люблю, по дольно простой причине — слишком она медленная и замороченная на материалах.
— Гражданин, в сторону! — сзади раздался сухой приказ.
Я прижался к стеночке, а тройка опричников, как-то уж слишком оперативно прибывшая на место, тут же открыла стрельбу из своих огромных винтовок. Одержимого моментально разорвало на части и его ошмётки разлетелись по всему коридору.
Это было полное уничтожение. Опричники стреляли пулями, в которых были заключены духи, что позволяло воздействовать на «тонкий мир» и убивать как людей, так и разнообразных тварей. Хорошее решение, одобряю, но слишком уж заумное. Зачем это всё, если есть печати? Похоже, этот мир не так прост, как казалось на первый взгляд.