Высокий замок (СИ)

— Я обещаю, что исполню свою сторону уговора! Но прошу вас — потерпите!
А потом его толстые ноги затопали вниз по лестнице. Всё стихло. Валера оглядел комнату. В полумраке ничего не было видно.
— Чизман, он нас запер тут? — недоуменно спросил он.
— Что-то вроде этого, — пробурчал программист, ощупывая стальной косяк, — я и не думал, что тут есть такие двери. Это же обычный дом? Что они тут держали? Золото? Бриллианты?
— Блин, не круто, — заметил парень. И уселся на пол.
— Ладно. Ситуация такова, — его спутник заходил по комнате, — мы сидим тут. У нас есть оружие. Любой, кто войдет сюда — труп. Оборону легко держать. Значит, что?
— Что?
— Он будет морить нас голодом.
— Ух, блин.
— Да уж.... Пока что — ждём утра. А там будем решать. В крайнем случае — взорвём тут всё.
— Блин, — Валера всё еще плохо понимал, что с ними случилось. Так что он просто сел в угол, прижался к стене и вновь заснул.
Сон был никаким. Его не было. Просто чернота. А потом уже свет пробивается сквозь веки. Тьфу. Он поднялся на ноги. Покачал головой. Протёр глаза. Уже было светло.
— Проснулся? — спросил Чизман. Парень огляделся. Программист сидел в противоположном углу. Весь хмурый.
— Угу.
— Замечательно. Ну, ты и спать горазд. Я уж подумал, что тебе чего-то подмешал этот жирдяй.
— Просто устал, — Валера пожал плечами. Вспомнил обрывки вчерашнего вечера, — так. Нас тут заперли, так ведь?
— Да, извиняй. Я как-то совсем не ожидал от толстяка такого. Думал, что порядком его запугал. А этот оказывается крепкий, хитрый. Впрочем, о том, что в обычном доме будет бункер — я тоже не подумал.
— Бункер? — парень огляделся. Точно. На окнах решетки. Сами окна — узкие прямоугольники под самым потолком. Дверь толстенная железная. Стены тоже чем-то укреплены. Будто бы листами металла. Ух, что ж за место тут такое? Кто вообще и зачем всё это нагородил?
— Удивлен? — ухмыльнулся Чизман.
— Да уж. Обалдеть можно.
— Ты вон туда глянь.
Валера встал и прошёлся по комнате. Вот тут вообще непонятно стало. На стенах, прямо на этих листах, жесть это или что там еще было — царапины. Пол изодран будто бы каким-то зверем. На стальной двери вмятины!
— Похоже, тут держали какое-то чудище... — пробормотал он.
— А может, и нет, — программист ткнул ему за спину. Там вся стена была изрисована. Это была какая-то красная краска. Ну, мозг подсказал. Ага. Краска. Валера усмехнулся. Всё еще у него оставались эти зачатки адекватности. Ясное дело — рисовали кровью. Сотни всяких иероглифов, какие-то рисунки, символы.... Жуть.
— Думаю, здесь держали кого-то одержимого, — вдруг заметил Чизман.
— Блин, ты сейчас пошутил? — поежился Валера.
— Хотел, — пожал плечами тот, — только вот самому не смешно.
— Ладно. И какой у нас план?
— План? Ждем, пока толстяк вернется, сносим ему башку, а дальше ты уже знаешь.
— Хм, а если он не вернется?
— Тогда у нас небольшие проблемы. Я думал взорвать тут стену или дверь, но потом понял, что нас тоже заденет. Взрывы в замкнутом пространстве — плохая штука.
— Надо что-то придумать, — Валера почесал голову, — Чизман, ну как так!?
— Бывает, — процедил тот, — не всегда всё идет хорошо.
— Ладно. Дай хоть батончик... Голова с голоду совсем не варит.
— О, смотрю, ты всё-таки их полюбил, — усмехнулся программист и полез в сумку. Покопался там чуть-чуть. Что-то подсчитывал. Валера уже было подумал, что у него появился какой-то план. Но нет.
— Держи, — тот бросил ему батончик в блестящей упаковке.
— Спасибо, — выдохнул парень, сдирая обёртку, — не знаю, чтобы мы без них делали.
— Вот и узнаем, — хмыкнул программист, — это последний.
— Блин, — чуть не подавился Валера, — как так?
— Ну, что-то я просчитался. Или спёр кто.... В любом случае у нас одна бутылка воды и всё.
— Надо отсюда выбираться, — парень нервно заходил по комнате, — спасаться.
— Тогда думай. И я буду думать, — хмуро протянул Чизман.
Валера думать совсем не мог. Накатила какая-то очередная паника. Блин, да он впервые взаперти. Подумать только — столько прожил, а вот так его свободу никто не ограничивал. В камере он не сидел — всё-таки соблюдал законы. К маньякам всяким не попадался. Даже в угол в детстве его редко ставили. Чёрт. Как-то совсем не уютно, когда нельзя просто взять и выйти.
 
Подошел, дверь подергал — бессмысленно. Заперто. Еще б. Чизман, наверное, тут уже всё перепробовал. И дверь, и решетки. Небось, даже стену пытался пробить.
В голову тоже ничего не лезло. Совсем. Как-то вообще креативное мышление не работало. Все идеи только про окна или про дверь. Банальности.
— Сядь уже. Надоел, — буркнул программист.
— Угу, — кивнул в ответ парень. Посидишь тут. Даже чувство будто бы воздуха не хватает.
Делать было нечего. Чтоб хоть как-то развеяться он подошел к разрисованной стене. Каракули. Вот что тут. Хотя была какая-то закономерность.
В центре был большой символ. Чуть ли не в человеческий рост. Что-то вроде креста совмещенного с полумесяцем. Хотя, это больше походило на какое-то затмение. Почти круг, расширяющийся к низу. А оттуда уже лучи бьют крестом. Валера даже голову на бок положил, но так ничего и не понял. Веяло от этого символа чем-то этаким. Не то зловещим, не то пугающим... Какой-то внутренней силой. Пф, глупости какие-то. Просто воображение разыгралось.
Вокруг была куча всяких надписей. Причем, все они были на разных языках. Тут одни буквы, а там другие. Где-то чуть ли не китайские иероглифы были. Или японские — кто их разберёт. Вот будто бы арабские завитушки. А это, это кажется... Валера даже вспомнить не мог. Какой-то язык, где над буквами куча точек. Вот прямые черточки рун. Ого, знатно тут кто-то постарался.
Парень прошёл вдоль стенки. О, полумесяц. Рогами к большому символу. Чуть ниже схематичное изображение каких-то гор. Или нет. Вдруг это тоже какой-то алфавит? Гора такая, гора такая, ложбинка? Было б забавно. Невнятные закорючки-символы — будто бы кто-то просто черкал линии. Кровью. Ну, это так обычно: если делать нечего — рисуй кровью. Раньше он такое только во всяких фильмах видел, где безумцев изображают. Посадили в психушку, а он и изрисовал всё кровищей. Хотя от знакомых парень слышал, что в психушке особо не порисуешь. Особенно кровью. Чуть что сразу свяжут по рукам и ногам. Там с такими разговор простой. А тут, видимо, психушек не было. Вот и построили эту комнату.
Валера вздохнул. Глянул на Чизмана. Тот сидел, закрыв глаза. Классно. Пусть думает. Или спит. Парень дошёл до угла. Тут каракули заканчивались. Так что он направился в противоположную сторону. Дошёл до большого символа. Вновь взглянул. Нет, что-то в нём есть. Смотришь и прямо тревога внутри какая-то. Стену дальше тоже покрывали каракули. О, опять полумесяц. Такой же вроде. Он обернулся. А нет, другой. У этого рога в противоположную сторону. И выше. Почти у потолка. Он был самым верхним рисунком. Значит, заключенный был чуть выше Валеры. Раз уж смог до
тянуться. Ну, или у него стул был.
Может это картина мироздания? Там луны всякие, а символ в центре это мир? Хотя, кажется, луна в этом мире одна была.
Глаза скользнули по надписям. Опять белиберда. Кривые строчки непонятных букв. Мда. Но из праздного любопытства парень всё равно принялся их разглядывать. Вдруг тут где-нибудь написано " выход здесь«? А что? Мало ли? Может, предыдущий жилец оставил инструкцию для побега будущим пленникам.
Но для того, чтобы разобраться во всём этом надо было знать целую кучу языков. Причем, многие из них могли быть вымышленными. Хм, а вот тут уже знакомое что-то. Странно.
 
— Чизман, тут что-то по-английски написано.
— Чего? — отозвался тот, — небось просто буквы похожи. Ты сам язык то знаешь?
— На четвёрочку, — соврал Валера, — ну, правда — слова знакомые.
— И что написано?
— Эм, — парень замялся, — ну, трудно разобрать. Зэриз ис онли уан год....