Звездная каторга: Ария Гильденстерна (СИ)

А что декан Ульм? Ясное дело, стерпит.
Из нижней кабины катера спрыгнули две до зубов вооружённые фигурки в серых комбинезонах Галактического надзора. Вот у этих бластеры — так уж бластеры, не чета тем игрушечным лучемётикам, которые полдня нервировали Кая. И что, громилы надеются, что он к ним по своей воле подойдёт? Нет уж, ксеноисторики не торопятся.
Кай замедлил шаги, и летучий шарик снова зашёлся в панике: заскрежетал, задёргался, завизжал. У толстозадых революционеров даже машины — и те припадочные.
В знак протеста Кай вообще остановился, с любопытством следя за происходящим у подножия холма. Игнорировать визг робота получилось не без труда, но с ярким моральным удовольствием. Пищи себе, злобная варакса!
Между тем к прибывшим по его душу человекообразным конвоирам приблизился кто-то из учёной гильдии Юрбурга. Как ни странно, серые комбинезоны вытянулись перед ним с самым подобострастным видом. Уж не декан ли Ульм явился их распекать за невежливую посадку и сожжённый газон? В гневе он бывает жутко свиреп — ещё старшие курсы рассказывали, какую порку старикан устроил помощнику библиотекаря за один надорванный манускрипт.
Только на Ульма всё-таки не похоже. Комплекция другая, да и походка семенящая... Ну точно: с гориллами беседует наставник Фенбонг. И в самом деле, кому, как не злорадному наставнику, надо было с нетерпением дожидаться катера?..
С Фенбонгом был чемоданчик, откуда он извлёк неразличимую отсюда коробочку пульта, потыкал в неё пальцами, наверное, переводя свои машинки в ручной режим.
И тут же летучий кибернетический глаз произнёс человеческим голосом неприятного высокого тембра:
— Ссыльный, вас ждут у катера. Поторопитесь! Ваша неявка к его старту будет расценена как сопротивление законной власти! — голос, вне всякого сомнения, принадлежал Фенбонгу. Сколько злобы в нём звучало — уж точно не меньше, чем клокотало в душе самого Кая. Ишь как раскричался, жирномордая гадина!
Кай ещё с минуту постоял, послушал, и лишь тогда принял решение подчиниться. Самостоятельное решение, вернее, мало-мальски выглядящее таковым. Правда, мы не всегда властны над тем, что и как выглядит — в особенности с вражеских колоколен. Назойливая машинка сделала круг над головой, а в транслируемом ею голосе Фенбонга зазвучало торжество.
Кто контролирует необходимость, тому плевать на нашу внутреннюю свободу. Особенно если её там нет.
Путь к планетолёту показался Каю удивительно коротким. Словно единственный шаг сделал — и суровые взгляды серых конвоиров уже приняли эстафету.
Фенбонг четырьмя движениями жирного пальца по сенсорному пульту отключил своих мини-роботов и заставил самоупаковаться в чемоданчик. После чего активизировал голографический образ постановления Превентивного суда и принялся зачитывать — весьма напыщенно, но в то же время поспешно, так и глотая окончания торжественно начатых фраз. Куда спешишь, наставник?
А вот куда. Из ксеноисторического флигеля всё-таки вышел оскорблённый вторжением декан Ульм.
7
— Погодите, — властно сказал декан Ульм.
Наставник же продолжал бубнить, словно боясь вовремя не дочитать какое-то колдовское заклинание. Быстрее, ещё быстрее... И тогда декан рявкнул:
— Фенбонг, я к вам обращаюсь!!! Немедленно прервитесь!
Наставник покраснел и недобро сощурился, но остановился, перевёл дух. Оглядевшись на серых блюстителей, вспомнил о наглой посадке катера и с плохо скрытым раздражением повинился:
— Ах да, господин декан, я должен принести извинения за неаккуратность, допущенную приглашёнными мной людьми. Поверьте, в действиях команды исполнителей, повлекших уничтожение клумбы под вашими окнами, не было никакого злого умысла... — при том издевательская интонация Фенбонга заставляла предполагать, что умысел всё-таки был. Даже по отношению к клумбе.
Декан снова прервал наставника:
— Хватит о ерунде. Я должен немедленно переговорить с высылаемым.
— К сожалению, это невозможно... Ваш бывший студент уже передан сотрудникам системы исполнения приговоров, и...
 
— В том-то и дело, что не передан! — расхохотался декан Ульм. — Передача происходит по факту оглашения приговора в присутствии исполнителей. Полного оглашения, не так ли? — он обернулся к серым блюстителям, те нехотя кивнули.
— Да! — вынужденно признал и Фенбонг. — Вы меня возмутительным образом прервали. Последнее наводит на смутные подозрения, господин декан, ведь вам известно, какой пост я занимаю вне стен университета.
Ах вот в чём дело, успел подумать Кай, новые власти Юрбургского галактического сектора подарили Фенбонгу пост, то-то он теперь и выслуживается...
— Знаю, — подтвердил декан Ульм, — вы теперь товарищ младшего подкомиссара Галактического Альянса с прокурорскими полномочиями во всех Превентивных судах Юрбургского сектора. Но заметьте, — декан опять обратился к парочке блюстителей, — мы с вами находимся как раз на территории университета. Именно на ней.
— Ну допустим, — и Фенбонг снова похудел до простого наставника, — в университетской табели о рангах вы действительно стоите выше меня. Наука ограниченно экстерриториальна, аутоиерархична и всё такое. Но! Чего вы добиваетесь, декан Ульм? Хотите выгородить сей неблагонадёжный элемент? — последовал кивок в сторону подзабытого Кая. — Спасти его от заслуженной кары? Предотвратить ссылку?
— Предотвратить? — усмехнулся декан. — И в мыслях не было. Использовать — вот единственное, чего я хочу. Использовать на благо нашей с вами науки человека, которого вы, наставник Фенбонг, желаете погубить просто так. Бескорыстие, конечно, делает вам честь, но базовые принципы методологии прагматизма и утилитаризма вынуждают нас приближать научное знание к живым человеческим потребностям.
Последняя фраза, по всему, произвела на серых блюстителей неизгладимое впечатление, исполненное сладкой муки от безнадёжного усилия ухватить полноту ускользающей сути. Фенбонг тоже присмирел, осознав бесперспективность дальнейшей дискуссии. Только тогда декан Ульм и вернул свою мысль в берега конкретных задач:
— Мне нужно поговорить с выпускником Каем наедине в течение десяти минут. После чего он вновь поступит в ваше распоряжение.
Фенбонг мрачно кивнул, старательно отводя взгляд от чемоданчика с машинками. Собирается всё подслушать, догадался Кай.
8
Разговор с деканом Ульмом состоялся у него в кабинете. Кай уже и не думал, что перед посадкой в катер ему позволят зайти в университетское здание, да ещё подняться на второй этаж. До чего родными в эти краткие минуты показались ему вестибюль, центральная лестница, участок коридора. До чего приятно, что флигель Ксеноисторического факультета его не бросил, а встал последним бастионом, осаждаемым неприятелем...
— Спасибо, — шепнул он по дороге.
— Не за что, — откликнулся декан, — я действительно собираюсь вас использовать.
— Фенбонг будет подслушивать, — предупредил Кай на входе в кабинет, — у него там есть специальные машинки слежения.
— Знаю. Наставник любопытен, и лишь потому согласился предоставить время для нашей, гм... конфиденциальной беседы. Но у меня нет никаких секретов. Пусть слушает, если хочет.
Помолчали. Декан Ульм вовсе не рвался использовать по максимуму выигранные десять минут. За витражным окном парила шарообразная машинка, пытаясь сливаться с деталями узора. Ну что ж, пусть послушает тишину.
— Спасать меня от ссылки вы ведь не будете, — произнёс Кай в слабой надежде на опровержение.
— Ещё чего! — успокоил его декан Ульм. — Ради вас никто не станет так подставляться; в общем, отриньте иллюзии.
— В таком случае... О чём мы будем говорить?
— О поручении. Я даю вам рекомендательное письмо, — декан протянул Каю коробочку с голограммой. — Не пытайтесь активировать, оно запаролено. Откроет лишь адресат, — учёный поглядел на витраж и тонко улыбнулся одной из деталей узора.
— Кому его вручить?
— Великому магистру Беку, — буднично ответил Ульм. Ещё бы сказал: 'великому поэту Шекспиру'. Неужели старый основатель факультета ещё жив?