По лезвию судьбы (СИ)

— Вероника Сергеевна, — администратор приветливо улыбнулась. — Рома еще на корте, до конца тренировки двадцать минут. Вы пройдете или тут подождете? Предложить вам чай или кофе?
Так, кажется, начинается. С чего вдруг девушку прорвало на излишнюю любезность и предупредительность?
— Хочу посмотреть на тренировку…
— Да, конечно.
Она нажала на кнопку, и створки турникета подсветились зеленым цветом: проход в зал открыт.
Первый корт. Я прошла вдоль бортика и села на кресло, оказавшись за спиной сына.
— Привет, — Олег заметил меня первым, следом отреагировал Рома.
— Мам, хорошо, что ты пришла. Посмотри, как классно мы играем!
То, что ребенок был доволен и счастлив, я поняла сразу. По свободной позе, улыбке на лице и сияющим глазам. Своего парня я считывала моментально.
— Вижу, сынок. Играй, не отвлекайся.
Я сидела напротив Олега и, помимо воли, внимательно его рассматривала. Одетый в футболку и спортивные шорты от известного бренда, с растрепанными волосами, он выглядел… Ммм… Если оставаться объективной, то Тор до сих пор обаятелен и привлекателен, магнит для женщин, а девять лет добавили ему харизмы и жесткости. На правой ноге, от колена до щиколотки, белели многочисленные тонкие полосы шрамов, следы операций после сочинского ДТП. Похоже, он не приукрасил, говоря о том, что врачи собирали его ногу по частям.
— Ника, ты меня отвлекаешь… — пока Рома отдыхал на минутном перерыве, Торопов подошел к трибуне. — Слишком пристально смотришь…
— Не придумывай себе лишнего, Олег, — моментально отозвалась я. — Ты стоишь напротив меня, поэтому попадаешь в поле зрения. Когда поменяетесь с Ромой местами…
— Уже не поменяемся, осталось слишком мало времени.
— Ну и хорошо. Не теряй его даром, — я демонстративно достала из сумки рабочий планшет, вытащила стилус, — а я пока поработаю.
— Ты все такой же трудоголик, Ника…
Да, так оно и было. Любимая работа не казалась мне тяжелой и унылой. Дизайн — это творчество, полет души, расправленные крылья фантазии. Я болела своим увлечением и даже в сочинском санатории, находясь в состоянии апатии и усталости, воплощала в жизнь новые образы. Дизайн «штормового моря» появился именно в то время.
— Тор, играем? — ворвался в мое сознание голос сына. — Мяч!
Восстановиться за одну минуту — для меня это было нереально! Но именно такая способность к быстрому возврату в норму — обязательное условие для профессиональной игры в большой теннис. Мой сын это умел. Наследственность от папы, не иначе! Собирая с корта разбросанные яркие мячи, отец и сын тихо переговаривались.
— Мам, это было классно! — Рома купался в счастье, как дельфин — в прозрачных морских волнах. Он убрал ракетку и бутылку с водой в рюкзак и забросил его на плечо. — Тор все хорошо объяснил, не то, что Иван Ильич, который все время орал и ругался. Теперь у меня получается отличный форхенд!
— Не только отличный, но и стабильный, — ввернул Олег. — Ром, ты молодец! Захочешь — сможешь сделать карьеру в большом спорте, — он взлохматил шевелюру впередиидущего сына, — а если нет — сможешь просто получать удовольствие от игры.
После слов отца сын выкрутил радость на максимум, засияв не хуже новогодней елки. Мда… если Тор откажется тренировать Рому, то подобрать ему замену будет трудно.
— Ника, а давайте вместе съездим в ресторан и поужинаем? — теннисисты одновременно вышли в холл. У обоих — влажные недосушенные волосы, и эта дурная привычка, судя по всему, у них тоже была общей. — Уверен, что наш парень голодный.
Вот так выкручивает. Не «сын», а «наш парень». Обходит острые углы, но мелкими шагами приближается к заветной цели, да еще меня втягивает в эту игру. Тор — упрямый, как бык, как его мифический тезка.
— Нет, Олег. Никаких ресторанов, — я была настроена категорично. — Никаких публичных мест. Вы поиграли, пообщались. Достаточно. Помни уговор, не заставляй жалеть о том, что я согласилась на ваши встречи.
Я страховалась, изо всех сил пытаясь отсрочить неизбежное, но закон Мерфи работает без осечек: если что-нибудь может пойти не так, оно пойдёт не так.
  
Ага, именно…
— Олег Павлович, приветствую, — на широком крыльце мы лоб в лоб столкнулись с директором центра. — Какими судьбами? Меня не предупредили, что вы приедете… — глубоко посаженные темные глаза мужчины перебегали от Тора к стоящему рядом Ромке. — Это кто у нас такой симпатичный?..
Катастрофа, фиаско, а если проще — полный пи. дец. Директор не был гением, но и дураком — тоже, потому легко сложил два и два. Его глаза вспыхнули неконтролируемым восторгом, а я четко уловила тревожный момент: первый камешек покатился по склону горы. Еще не страшно, но он — предвестник лавины.
— Я заехал поиграть, так что нет повода для беспокойства, — Олег закрыл спиной меня и сына и легонько подтолкнул в сторону парковки, удерживая внимание чиновника на себе. — Этому центру требуются серьезная материальная поддержка. В ближайшее время я свяжусь с вами, чтобы обсудить детали.
— Да, конечно. Спасибо, Олег Павлович. Буду ждать с нетерпением, — чиновник шаркал ножкой и кланялся, как китайский болванчик.
— Всего доброго.
Тор догнал нас на парковке. Я достала брелок и разблокировала машину. Ребенок уже занял пассажирское место и, закусив губу, возился с ремнем безопасности, когда его отец ухватил меня за локоть.
— Хорошо, с рестораном я понял. Но тебя я могу пригласить? Одну, без Ромы.
— Жену свою пригласи, а еще лучше — позаботься, чтобы этот хмырь, — я мотнула головой в сторону крыльца, — молчал об увиденном.
Олег нахмурился. Между темных бровей залегла глубокая складка, желваки на скулах ходили ходуном.
— Не волнуйся, я разберусь.
— Надеюсь.
Теннисная тренировка стала главной темой этого вечера. Морфей с трудом справился с фонтанирующим ребенком, увлек его в сказочный мир. В квартире стало тихо. Я достала любимый планшет и поудобнее устроилась в кресле: нужно отвлечься от тревожных мыслей, погрузиться в образы, текстуры и геометрию пространства.
Август скоро закончится, до начала нового учебного года осталось всего десять дней.
— Мам, будильник уже третий раз звонит, а ты все не просыпаешься! — Рома стаскивал с меня одеяло, — на работу проспишь. Что с тобой? Ты не заболела?
— Не заболела, сынок. В такую погоду из постели выбираться не хочется.
За окном — серое небо, ливень заливает стекло, размывая и без того унылую картину летней Москвы. Я потянулась за любимыми джинсами, но вздохнула и распахнула створки шкафа: спортивный стиль был приемлем в «ИнтерФант», но в «АсТор» предпочитают классику.
— Нафиг ваш дресс-код, — психанула и вернулась к джинсам. Выбрала классические черные от Хилфигера, простую хлопковую рубашку. — Сегодня я буду такой. Мне на приемы не ходить, с начальством не общаться…
— Мам, я с тобой позавтракаю? — взъерошенный сын показался в дверях. — Сделаешь сырники с соленой карамелью?
— Сделаю. Приведи спальню в порядок и садись за стол.
— Я уже, — отчитался Ромка, уселся на табуретку и… я закатила глаза. Опять про теннис, про Тора, про то, как прекрасно он провел вчерашний вечер. Кажется, я начинаю ревновать ребенка к непутевому отцу.
— Ешь, — я поставила перед парнем тарелку с тремя большими сырниками, достала из холодильника баночку соленой карамели. — Молоко разогреть?
— Не, я чай.
— Хорошо. Приятного аппетита.
Аппетит был приятным, а ощущения от погоды — нет. Резкий порыв ветра бросил в лицо пригоршню холодной воды, спутал волосы. Зонт — бесполезный аксессуар. Улететь с ним в руках, словно Мэри Поппинс — легко, но спрятаться от непогоды не поможет. Пока добежала до машины, стала похожа на мокрую курицу. Пернатая с подмоченной репутацией, ни дать, ни взять.
— Брр.
Как смогла, привела себя в порядок, пальцами разобрала длинные пряди. Убедилась, что тушь осталась на месте, а не превратила меня в грустную панду и позавидовала ребенку, который дочитывал «Аленький цветочек», а потом планировал собрать ажурный мост из нового конструктора, подаренного дедом.