Любовь – это яд (СИ)
Влада застыла на месте, внимательно слушая бабушку. Феликс был напряженным, беспокоясь за состояние и Александры и Влада, а сам Эраст выглядел пораженным, невольно переглядываясь с дедушкой. Тот лишь молча кивнул, и Эраст перевел взгляд на взволнованную супругу.
— Я не знаю, от кого именно из наших предков, но в семье по наследственности появился лейкоз. Чем сильнее был силен ген змея, тем быстрее и легче организм мог бороться с болезнью. Но когда я вышла замуж по любви и пошла против своей семьи, мы покинули мое поселение. Оставшись вдвоем, в городе среди обычных людей, наш ген стал слабеть.
Феликс перевел взгляд на Владу и добавил.
— Ранее, браки между нами были договорными, и Алекс хотели выдать замуж за меня, но она отказалась, полюбив твоего деда. Я принял это и отпустил ее. Но тогда твой прадед и дед — Эдуард отказались от твоей бабушки, и они вынуждены были уехать.
— У меня была родная сестра и в детстве она тоже умерла от рака. Однако, меня это не коснулось, мой ген был сильнее, и я думала, что мою семью не постигнет подобная участь. Эдуард тоже оказался сильным нагов. Среди наших родственников только моя двоюродная сестра Маша живет отдельно от поселения, в Питере. Она не замужем и у нее нет детей.
Влада откинулась на спинку дивана, затуманенным взглядом смотря на бабушку. Ей до сих пор не верилось, что речь идет о ее семье, что бабушка рассказывает о своей жизни.
— Я никогда не думала, что я Люба окажется под натиском этой болезни и проиграет. Ее ген был совсем слабым, что сказалось и на здоровье. Тем более, твой отец был обычным человеком, а потому как пара они могли поддерживать друг друга. Но в тебе есть ген нага и твой муж чистокровный принц рядом с тобой. Поэтому тебе не грозит эта болезнь.
Феликс тяжело выдохнул, переглянувшись с Эрастом. Молодой мужчина аккуратно достал фотографии и письма, недоуменно рассматривая их.
— Люба всегда знала, кто она. Она знала про нагов и свою семью и конечно, в первые годы общалась со своими дедушкой и бабушкой. Это уже позже мы совсем перестали общаться. Это фотографии с девушками из поселения, ее бывшие подруги…и друзья.
— Важные друзья, — ответил Эраст, подняв взгляд на Феликс и тот прокашлялся, забрав фотографии.
— Твоя мама не хотела, чтобы ты что-либо об этом знала. Она ведь, как и мы жила обычной жизнью и практически не чувствовала эту связь между нагами. Да и твой папа был обычным человеком, Люба строго настрого запретила мне что-либо рассказывать. Впервые она почувствовала эту связь, когда только познакомилась с Эрастом и коснулась его руки.
— Да, я помню этот день, — ответил Эраст. — Мы смотрели друг на друга, и я тогда почувствовал очень странную волну, но подумал, что мне просто показалось.
— Тебе вовсе не показалось, дорогой, — ответила женщина. — Я тоже почувствовала эту связь, но она была такой слабой, что мы не узнали друг друга… я имею ввиду наш ген. Я весь вечер смотрела на тебя, пытаясь понять, не ошиблась ли я.
— А я весь вечер испытывал беспокойство и не мог понять ее причины.
— Какой кошмар, — тихо ответила Влада и опустила голову. — Никогда не подумала, что такое вообще может быть. Я уже почти год живу, словно в сумасшедшем сне, которому нет конца.
Эраст нахмурился, но ничего не сказал. Он прекрасно чувствовал и понимал переживания девушки, но давить на нее не хотел. Ей нужно было время. Неужели это все? Правда поразила его настолько, что мужчина долгое время не мог порадоваться осознанию того факта, что Влада имела ген змея, а это только сильнее приближало их друг к другу! Потому ей было легче перенести обряд и принять его метку. Именно поэтому у нее изменились глаза в ту ночь! А также их странная связь, когда они чувствовали друг друга и понимали с полувзгляда. Как же он сразу не смог догадаться?
— Оставайтесь сегодня ночью здесь, — сказал Феликс и поднялся с места. — Мы обо всем поговорим утром. Я пойду.
Александра поднялась вслед за мужчиной, чтобы проводить его. Влада сидела в тишине, смотря в одну точно. Ей было сложно переваривать услышанное, но одна мысль засела в голову отчетливо. Она — нагайна!
Эраст молчал до того момента, пока они не легли спать. В комнате Владлена долго смотрела в окно. Падающий снег приятно радовал глаз и душу, девушке становилось спокойнее. На окне висели новогодние фонари, придавая комнате уют и новогоднюю атмосферу.
Мужчина сидел на краю кровати, наблюдая за девушкой. Влада быстро переоделась в пижаму и села на подоконник, прислонившись к окну.
— Думаешь о маме?
— Все было по-другому… — Влада медленно повернулась к мужу. — Представь себе, что мама бы принимала нектар красной орхидеи и выздоровела. Ты бы рассказал мне правду… Феликс поговорил с бабушкой. После я бы рассказала всем правду… и тогда бабушка бы поговорила с мамой… Тогда мама бы открылась бы мне. Все знали бы правду, были живы и здоровы и все у нас было бы прекрасно.
— Слишком много было бы… думаешь действительно все сбылось так, как ты представила? А если бы твоя мама испугалась и отказалась от этой правды? Она никогда не хотела рассказывать тебе и матери тоже запрещала. Почему? Наверное, она боялась своей сущности.
Эраст поднялся и подошел к девушке, нежно обняв ее. Влада закрыла глаза, ощущая приятный аромат мужских духов, едва заметно улыбнулась и сказала.
— Ты прав, теперь это все важно. Если бы я могла отмотать время назад, я бы многое сделала по-другому. Но одно знаю точно…я бы никогда от тебя не отказалась. Я так сильно люблю тебя и рада, что ты есть в моей жизни.
— Я тоже безумно люблю тебя, моя жизнь, — тихо ответил Эраст с нежностью поцеловав девушку в затылок.
24 ГЛАВА
Эраст аккуратно достал из микроволновой печи тарелку с тостами и поставил на стол, бросив взгляд на дедушку. Феликс Вадимович сидел за столом, читая свежую газету. Александра была на втором этаже, Влада еще спала.
— Как она? — спросил мужчина, взглянув на внука.
— Старается казаться сильной, но я чувствую ее страх и неуверенность относительно будущего. Ее пугает сама мысль о том, что она может быть нагайной, — Эраст включил электрический чайник, а потом достал из шкафчика листовой чай. — Я честно сказать и сам до сих пор в шоке, но понимаю, что должен поддержать ее.
— Не дави на нее, дай ей время. На нее слишком много всего навалилось за эти девять месяцев.
— Радует только то, что теперь, когда мы совместимы, семья больше не будет против, да и за потомство беспокоиться не придется.
Феликс отложил газету и снял очки, а потом тяжело вздохнув, сказал:
— Это конечно прекрасно, но думаю, что, когда речь зайдет о детях, вам придется вернуться на остров. Ты ведь понимаешь, как это важно?
— Надеюсь, что к тому моменту, Влада будет готова, — ответил Эраст и заварил свежий чай.
— Эраст, тебе принести клубничное варенье, ты ведь его любишь? Кстати, что мне приготовить вам на новый год? — спросила Александра, спускаясь со второго этажа.
— Вы же знаете, я все ем, лишь бы было съедобно, — ответил мужчина, переглянувшись с довольным Феликсом.
Александра тепло ему улыбнулась, кутаясь в кардиган, а потом спросила:
— Влада в порядке?
— Да. Правда, она вчера допоздна читала, поэтому до сих пор спит.
— Это нормально, — ответила женщина и села за стол. — Она всегда читала, когда чувствовала себя грустной или злой. Люба тоже пряталась за книгами. Я не знаю, что мне ей сказать… чувствую себя виноватой.
— Но в чем? — искренне спросил Эраст. — Вы не должны себя винить, да и Влада не считает вас виновной в чем-либо. Все хотели сделать, как лучше и никто не думал, что выйдет все так. Но и в этом есть свои плюсы, теперь нам всем будет только легче. Это лишь дело времени.
— Надеюсь, — тихо ответила Александра, а потом снова встала и ушла в подвал.
Когда Влада спустилась на кухню, завтрак уже был готов. Снег на улице стих, все утопало в белых сугробах, на землю снова опустился мороз. Девушка бросила взгляд на горящую елку, улыбнулась, а потом прошла на кухни.