Тысяча и одна дочь

– Любой бы на моем месте поступил точно так же и вернул бы потерянную вещь!
Несмотря на бедственную ситуацию, душа Сашеньки преисполнилась гордостью за свою соотечественницу. Настоящие тимуровцы нынче растут.
Радовалась она недолго, девочка сама все испортила, добавив:
– Я еще с ума не сошла, чужое прикарманивать, тут же в центре камеры на каждом шагу! Мигом засекут, что я чужое взяла. Проблем потом не оберешься. И оно мне надо?
Увы, не врожденная честность и порядочность заставили девчонку совершить добрый поступок, а элементарный страх перед наказанием. Но Сашеньке некогда было кручиниться об этом, ей бы тетку найти.
И она спросила:
– А там рядом с этим местом, где ты нашла смартфон, большая черная машина не проезжала?
– Вроде была какая-то, – с сомнением произнесла девочка, – но только не черная, а цвета свихнувшейся свеклы.
– Фиолетовая?
– Скорее уж коричневая. Что-то вроде того.
И девочка убежала, не пожелав больше объясняться.
А когда Сашенька пробовала настаивать, она обозлилась и крикнула:
– Отстаньте от меня вы оба! Вот уж правильно моя мама говорит: не делай добра – не получишь зла! А я, дура, ее не послушалась, помогла вам, а вы теперь мне пройти не даете. Лучше бы оставила смартфон вашей тетки в снегу лежать! Пустите!
Так как на них уже оглядывались, пришлось отступить. Девочка убежала, а Сашенька осталась в полнейшем неведении и не знала, что ей делать дальше.
– Может, твои родственники знают этих, которые на «Аурусе» прикатили? – подсказал ей Рыжий. – Раз уж похищенная вам родней приходится?
– Что ты заладил, похищенная, похищенная. Может, она просто кататься поехала.
И все же Сашенька позвонила сначала папе, потом маме, потом бабушке. Лучше бы она этого не делала, потому что в родне поднялся форменный переполох. Бабушка позвонила всем трем сыновьям тети Томы, но ни один из них не мог даже предположить, кем приходился их матери таинственный владелец «Ауруса».
– Одно радует, человек на такой машине не станет похищать ради выкупа.
– Тем более что стоимость его машины превышает стоимость всей нашей недвижимости.
– А той, что оставил маме Глеб Михайлович, мы и вовсе распоряжаться не можем.
Разумеется, бабушка тут же пожелала выяснить, кто такой этот Глеб Михайлович и кем он приходился Томе. И тут стали выясняться отчаянно интересные подробности.
– Оказывается, Томка около года назад снова сходила замуж. Уже в шестой раз, если мне не изменяет память! Почти десять лет вдовела, извела меня рассказами, какие все мужики сволочи да как она их всех ненавидит, никогда больше замуж не пойдет, хватит, намучилась да натерпелась. И тут, вуаля! Замуж выскочила, а никого из нас к себе на свадьбу не пригласила!
Бабушку сильно обидело, что родственница и вообще близкий ей человечек держала от нее втайне такое грандиозное событие. Вот и доверяй после этого людям!
– И зачем ей было так поступать?
– А затем! Боялась, чтобы не сглазили ее новое счастье! Томка такая суеверная, кто бы знал! А паче всего боялась, как бы мы своими просьбами ее новому супругу не принялись бы докучать. Она же не просто так замуж выскочила, а за миллионера!
– Ну да, могу себе представить, миллионера из Рязани.
– Напрасно ты так!
– Маленький городок, откуда там взяться большим деньгам?
– Оттуда же, откуда и везде! И потом у Глеба Михайловича бизнес по всей России, в нашем городе тоже что-то было.
– И как же он из Рязани своим здешним бизнесом управлял?
– Не знаю, не приставай! Это уже неважно, потому что Глеб Михайлович умер. Главное, что Томкины ребята сказали, что мать после регистрации нового брака очень сильно к ним переменилась. Раньше всегда к себе зазывала на пироги да на борщ, а теперь все больше с Глебом Михайловичем по ресторанам столоваться стали, чтобы крабов да фазанов откушивать. А самое главное, что никого на эти свои трапезы не приглашали. Только фотки выкладывали, какие они теперь богатые, успешные и счастливые. Потом с ресторанами им то ли надоело, то ли печенка прижала, все-таки люди они уже немолодые. Томка-то еще ничего, она баба в соку, а муженек ее старый пень, хоть возраста примерно Томкиного, а все равно, сохранился плохо. Да и вообще, в таком возрасте, как бы человек ни хорохорился, к нему болячки все равно регулярно наведываются. Так что с ресторанами они завязали, стали по курортам шастать. Но и на курортах они долго не продержались, здоровье-то уже не то. Тогда они на санатории, бальнеологические лечебницы да на целебные воды переключились. Хотя еще Суворов говорил, что для русского человека самое верное лекарство – это не курорты всякие, где они, бездельники, время проводят, а жарко истопленная банька, квас с кашей да усердная молитва. Впрочем, когда и лечиться грязями им надоело, они и про Бога тоже вспомнили. Про него ведь люди как раз и вспоминают, когда ничего уже не помогает.
– Бабушка, бабушка! – взмолилась Сашенька. – Давай ближе к теме! Что там с этим Глебом Михайловичем? Могли его бизнес-партнеры раскатывать на «Аурусе»?
– Да! Могли! И более того, Леша – старший сын нашей Томочки – сказал, что у мамы возникли какие-то разногласия с бывшими деловыми знакомыми ее супруга. На время вступления в права наследования она даже нанимала себе телохранителей. Но потом все как-то улеглось. Вроде бы им удалось сторговаться. Что-то Тома им из своей доли наследства отстегнула, они и отступились. Да еще Тома к каким-то своим давним знакомствам прибегла. Те тоже посодействовали.
– Это что же за знакомства такие серьезные?
– Был у Томочки один мужчина… Нет, не муж, до свадьбы у них дело так и не дошло, да и женат он был, если мне не изменяет память. Давно это уже было, но чувства сохранились. И когда Тому припекло, то она к Евгению обратилась за помощью. Это он ей телохранителей прислал. Не просто какие-то ребята со стороны, а кадровые офицеры. Младшие, конечно, но Томе старших было и не нужно. Ну, и еще заступился за нее, где нужно. Так и получилось, что полностью оттяпать себе бизнес Глеба Михайловича у этих его деловых партнеров не получилось, Тома сохранила приличный пакет акций. Конечно, право голоса она потеряла, но она никогда и не стремилась занимать руководящую позицию. С нее было достаточно и того, что кто-то работает, а ей денежки капают.
Очень удобная позиция. Вот только жаль, что довела она тетю Тому до беды.
– Погоди, – остановила ее бабушка. – Может, это еще и не они.
– А кто?
– Ну, Евгений тоже ведь человек непростой. И люди вокруг него непростые. Сам он при погонах, а жена у него и вовсе генерал.
– А он?
– Полковник, кажется.
– Как так? Жена и обошла мужа?
– Папа ее по карьерной лестнице исправно двигал всю жизнь, так что человек она влиятельный. И в свое время она Тому серьезно предупредила: если не отвяжется от ее мужа, то будут у нее крупные неприятности. А чтобы Томе было не совсем уж обидно, познакомила ее с этим Глебом Михайловичем. Но с условием, что Тома к мужу генеральскому больше и носа не сунет.
– А Тома после смерти мужа условия договора с генеральшей нарушила? Мол, нет мужа – нету и договора?
– Может, она и не нарушала, может, ей и впрямь от Евгения только помощь в деле с наследством была нужна. Но у генеральши все равно могли закрасться сомнения. А уж когда она пронюхала, что Томка к нам в Питер прикатила, тут уж и вовсе раскричалась, прямо туши свет! Только вчера Томка мне плакалась, какими словами генеральша ее обложила. Велела сегодня же самой обратно уматывать, а не то кого-нибудь пошлет помочь со сборами.
– И откуда генеральше стало известно о приезде тети Томы?
– Может, сказал кто. А сдается мне, что и следить могла. У них с Томой был четкий уговор, к Евгению близко не подходить, ни-ни!
– Ревнивая жена – это хорошая версия, – одобрила Сашенька. – И линия с наследством и кинутыми деловыми партнерами мне тоже кажется привлекательной. Хотя они должны были бы постараться избавиться от тети Томы еще раньше. Но с другой стороны, сейчас они могут вынудить ее подписать отказ от своей доли в их бизнесе. Для этого и похитили. И генеральша, и бизнесмены – это все люди состоятельные, кто-нибудь из них вполне мог обзавестись «Аурусом». А имена какие-нибудь известны? Где их всех искать?