Мастер татуировок (СИ)
Паучиха только сейчас обернулась. Вовремя. Как раз в этот момент сработал старый механизм, скрывавший тайную лабораторию Паркеров. На наших глазах рельсы разошлись в стороны, и из глубин метро стал подниматься старый вагон. Спустя пару минут он застыл перед нами. На его стенке светился золотистый знак метро и четырёхзначный номер 6688. Кажется, эта цифра не просто взята от балды, а что-то значит. Какая-то «пасхалка». К сожалению, сейчас я вспомнить это не мог.
Дав нам полюбоваться на себя, на эхо прошлого, вагон засветился и медленно распахнул двери, приглашая войти.
Внутри всё было куда серьёзнее, чем в киношке. Убранство больше напоминало место работы серьёзных учёных, чем те декорации, которые изобразили сценаристы.
Посмотрев на Пэм, я увидел, как по её щекам текут слёзы. Она смотрела на небольшую фотографию из «Поляроида», на которой молодой мужчина в очках держал на руках годовалую светловолосую девочку.
Глава 11
ГЛАВА 11
Пэм оказалась для меня потеряна на неопределённое время. Она с головой ушла в проекты и дневники родителей, которые обнаружила в заброшенном метро. Что-то она передала Коннорс. Над чем-то взялась работать сама. Правда, по моим наблюдениям, девушка больше рассматривала предметы родителей, читала их записи, не относящиеся к работе, по много раз брала в руки их личные вещи и часами всматривалась в фотографии. Я отлично понимал её чувства и не лез в душу.
Вместо Пэм стал чаще общаться с Кэррин. Та, обзаведясь сокровищем в виде изысканий четы Паркеров, буквально за считанные дни смогла улучшить рецепт своей сыворотки.
- Она будет действовать очень недолго и не справится с тяжёлыми ранами, но мелкие заживит. И даже прирастит отрезанный палец назад, - сообщила она мне спустя четыре дня после получения коробки с дискетами и журналами из метрошного вагона.
- А руку?
- Руку? – переспросила она и посмотрела на свою культю. – Нет, не выйдет. Даже если мне пришьют руку донора, и я вколю сыворотку, времени действия не хватит, чтобы приживить её. А хватит, так потом начнётся отторжение, скорее всего, ураганное. И сыворотка уже не поможет. Проще вырастить руку из собственных стволовых клеток, пришить и колоть сыворотку до полного исцеления.
- Побочки имеются?
Та улыбнулась улыбкой вивисектора:
- Как же без них.
- Какие?
- В районе заживляемых ран могут появиться кожные утолщения в виде змеиных чешуек. Но они рассасываются через несколько минут после окончания действия сыворотки.
- Проверим, - я стал расстёгивать рубашку. Потом снял её и попросил Ти разрезать бинты. Терминаторша превратила указательный палец с острейший стилет и ловко располосовала на мне повязки, не задев кожу.
- Хочешь рискнуть ради науки? Похвально, похвально, - кивнула профессорша всё с той же чудной улыбкой.
- Ой, да хватит тебе, - отмахнулся я. – Какой тут риск.
Коннорс вколола мне в вену один «кубик» прозрачной жидкости.
- Можно и внутримышечно, но будет болезненнее. Колоть нужно поближе к свежей ране. Сыворотка действует быстро, разлагается на безопасные компоненты в считанные минуты, и реагирует только на свежайшие травмы. Пока что проверяла только на открытых ранах. Позже поэкспериментирую с переломами и внутренним кровотечением.
Наблюдая за тем, как на глазах зарастают крошечные ранки, повторяющие контур татуировок, я поинтересовался у неё:
- Интересно, где будешь брать подопытных для этого?
- Настоящий учёный всё проверяет на себе, - с пафосом произнесла Кэррин.
- Да? – хмыкнул я. – То-то настоящих учёных с каждым годом становится всё меньше.
Очень быстро раны заросли. На коже остались тусклые, будто вытертые многолетние татуировки, словно их пытались неоднократно вывести или обесцветить.
- Ти, Кэтрин, что вы чувствуете? Есть какие-то изменения? – я посмотрел на терминаторш.
- Нет, Джон, никаких. Все системы и связь работают так же, как и до твоей инъекции.
- Ясно.
Через три минуты татуировки стали покрываться крошечными пятнами огрубевшей кожи. Выглядело это так, будто к тому месту прижали на некоторое время сетку от сита, а потом убрали, оставив мелкие круглые пятнышки. Чешуйки мне никак не мешали и даже не бросались в глаза.
- Никаких изменений, - ответила Ти в ответ на мой молчаливый вопросительный взгляд.
Чешуйки продержались ещё три с половиной минуты, потом стали стремительно рассасываться. Ещё через почти четыре минуты от них не осталось и следа. Сразу же после исчезновения последней руки кольнуло болью, а потом стали появляться крошечные ранки точно в тех местах, где кожу когда-то пробила игла татуировщика.
- Как интересно, - задумчиво проговорила Коннорс. – Джон, а ты не проверял, что будет с твоими… эм-м, компаньонками, если вам отрубят руки или нанесут глубокую рану в районе рисунка?
- Нет, и не собираюсь. И не смотри так на меня, Кэррин, мне от твоего маньячного взгляда не по себе.
- И нам тоже, - после меня произнесла Кетрин, многозначительно взглянув на профессоршу.
- Доктор, приготовь, пожалуйста, мне запас этой сыворотки. Для начала штук двадцать доз. Только в маленьких шприцах. Как, например, в военных шприц-тюбиках в российской армии.
- Она ещё сырая совсем. Я попробую увеличить срок действия и уменьшить побочные эффекты…
- Кэррин, сделай мне двадцать доз этого варианта, а потом улучшай зелье сколько душе угодно, - перебил я её.
Та тяжело вздохнула и буркнула:
- Как пожелаешь, Джон. На тебя сыворотка действует около десяти минут. В ближайшие дни смогу улучшить её работу до четверти часа или даже до двадцати минут. И эффективность увеличится процентов на тридцать. То есть, раны будет заживлять более тяжёлые.
- Буду только рад.
Забрав лекарство, я покинул канализацию. С того времени, как мы с Коннорс нашли общий язык, она перебралась в свою тайную лабораторию под Нью-Йорком, которую не удалось отыскать мне с Пэм. Здесь у неё всё было отлажено и имелись необходимые приборы с реактивами. Получив на руки лабораторные журналы Паркеров, Кэррин с головой ушла в работу. Как к ней не приду, так всё она стоит или возле стола с пробирками, или за столом с компьютером.
«Поскорей бы Пэм пришла в себя и стала помогать Коннорс. Вдвоём они должны быстро подобрать нужный состав сыворотки, чтобы он работал хотя бы несколько часов, и чтобы без чешуи на коже, - подумал я, поднявшись на поверхность. – Ещё и домовладелица опять пролетает, чёрт. Ну, что за невезение? Вечно с этими бабами проблемы».
Получив свободное время, я опять засел за графический редактор, создавая новые рисунки для будущих татуировок. Главной идей было желание подарить профессорше вторую руку – кибернетическо-бионическую. Подсознательно я точно знал, что мои татуировки могут жить собственной полноценной жизнью, не завися от меня никаким образом. Вот только в случае с Ти или Кэтрин я умру, если попытаюсь отделить их от себя. Моей жизненной энергии не хватит на двоих, не говоря уже о нас троих. Но вот сделать вечной кусочек высоких технологий без всякого там ИИ и прочего, думаю, смогу. Только лучше было бы, чтобы Коннорс улучшила свою сыворотку для реализации моей задумки.
- Привет! – жизнерадостно поприветствовала меня знакомая татуажница. – Опять с новенькими рисунками?
- Ага. Вот смотри, что хочу сделать.
Она приняла у меня несколько листов бумаги, внимательно те изучила и хмыкнула:
- Что-то новенькое. Сегодня не только фантастическая баба в твоём портфолио.
Рисунки изображали кибернетическую руку в нескольких проекциях и Хеллгёрл – женскую версию Хеллбоя, созданную извращенцами в моём мире. Но честно сказать, я бы с удовольствием посмотрел фильм, где на месте уродливого демона со спиленными рогами снималась бы краснокожая жгучая высокая брюнетка в трусиках-шортиках, чулках «сетке» в полусапожках на высоченной шпильке и в распахнутом коротком плаще, под которым вместе хотя бы бюстгальтера грудь едва прикрывало непонятное недоразумение из двух ниточек и двух треугольников ткани. Именно эта картинка мне запала в память настолько, что я решил сейчас её набить на свою кожу.