Никакой системы (СИ)

— Уверена?
— Я уверена в том, что нам надо отыскать Ольгу. И я не вижу другого способа это сделать, ты прав. Ее пропуск не отображается в трекинг-системе, телефон не отслеживается. С Черных я уже общалась утром и он делает все, что положено по полицейскому протоколу. И даже больше. Но ты же понимаешь, что в случае с носителем-контроллером это бесполезно? Наверняка понимаешь. Разговор ни о чем.
* * *
Зинич уехала. Оставшись один в палате Курт крепко постарался выстроить разрозненные факты. Но факты ожесточенно сопротивлялись. Цепочка, в которую они могли быть уложены, зияла странными несоответствиями и прорехами, но вот уловить, что же не так, отчего-то не получалось. Помучавшись и отчаявшись собрать расползающийся ряд фактов в прокрустовом ложе логики он решил, раз уж его заперли в больнице, переключится на изучение собственных возможностей.
Еще там, на сырой бетонной лестнице ему показалось, что его возможности по управлению внутренним током времени несколько изменились.
Он попробовал. И еще раз попробовал. И да, было четкое ощущение, что после вживления артефакта у таланта словно глубины прибавилось, будто бы добавился какой-то ранее недоступный ресурс. Сейчас он мог ускорить внутренний ритм так, что краски вокруг исчезали, залитые красным светом, и казалось что вот вот, еще шаг и… Черт его знает что, но сделать его возможности не было никакой. Словно в стену упирался. Вдобавок, быстро становилось жарко. Но это навело его на мысль.
Ранее они уже установили — оставшиеся пять серебристых жемчужин связаны с ним неразрывно. Они могут утащить на дно временного колодца любого, кто взял их в руки, лишь Курт того пожелает. Но если так, то какая ей вообще разница, что тащить за собой?
Он сосредоточился на внутренних ощущениях, стараясь ощутить жемчужины как часть своего внутреннего пространства. И это вышло неожиданно легко.
Курт вытащил один из артефактов из пенала, и переложил на тумбочку, попутно подумав, что узри его сейчас врачи и встречи с психиатором не избежать.
Погрузился в безвременье. Ощущалось ли как-то наличие мебели в его пространственном кармане или нет? Скорее нет, если уж на то пошло. Но вот ощутимо прохладнее кажется стало. Внутреннее тепло похоже распределялось в общем пространстве, не ясно как и чем заданном. Не похоже было, что дело в несчастном предмете мебели, как таковом. Скорее это воспринималось как некое заземление, куда утекали негативные эффекты. Курт шагнул глубже, еще и еще, пока вновь не уперся в незримую границу того места, где биение артефактного сердца воспринималось как непрерывный гул. И оказалось, что нет, в плане дальнейшего движения не поменялось ничего. Но вот копившийся ранее внутри жар отсутствовал. Отделенная от товарок жемчужина, лишенная контакта со своим носителем, забрала тепловой поток на себя. Курт отпустил струну, возвращаясь в реальность.
Резкий хлопок и вспышка бросили его обратно на койку. Лицо оцарапало что-то быстрое. Потянуло паленым.
Проморгавшись, Курт понял, что оплату поврежденной мебели и уборку явно включат в дополнительный счет. Тумбочку размололо просто в щепу, осыпав ею всю палату.
Сама жемчужина провалилась до пола и лежала в груде кусков древесины.
Надо же, и мебель у них из массива, — оценил Курт вслух.
На первый взгляд артефакт выглядел неповрежденным, но стоило ему протянуть к нему руку, и его находка осыпалась серебристой пылью, поднимая фон аномальной энергии в помещении.
Эксперимент вышел дороговатым. В запасе у него осталось только четыре серебряных. Готов ли он был ими и дальше рисковать? Да! Почему бы нет? Все равно, большой пользы от них пока не наблюдалось, а кроме того, в нем поселилось некое подспудное чувство, что, делай он что-то опасное для артефакта по настоящему, и тот бы отреагировал.
Видимо так и начинается воздействие на психику. Так что следующей жертвой экспериментов пал графин с водой, стоящий на подоконнике. И вот тут все прошло не в пример лучше. Курт проверил несколько раз, прежде чем взяться за него всерьез, но в итоге ему в состоянии выпадения из временного потока удалось даже подремать. При этом ни графин ни жемчужина не пострадали, а палата отделалась конденсатом на стенах из-за облака пара. Зато нашлась еще одна практическая сторона дела. Не зря вся пресса не уставала писать о том, что носители уже не совсем вписываются в рамки обычного человека, даже безотносительно основных паранормальных способностей. Мало того что они сильно молодели со временем, так еще и заживало на них все как на собаках и ранения они держали лучше, что, к слову, недавно ставил Курту в вину Новобельский старший.
 
И вот теперь Курт смог снова почувствовать этот эффект на себе и даже более того. Он оказался в этом плане сильно впереди относительно среднего тулмена, ибо процессы в его организме протекали вполне штатно, несмотря ни на какое замирание окружающего мира. Вынырнув из своего сонного погружения и добравшись до привилегии больничных люкс-аппартаментов — индивидуального туалета за неприметной дверью, он обнаружил, что поломанные еще вчера и наскоро подлеченные целителем ребра уже не болят, да и гематома на пол спины никак не ощущается. А в реальности стрелка часов почти не сдвинулась.
Внезапное излечение подтвердил и заглянувший в палату целитель, профинансированный загодя отцом.
Он оказался уверенным профессионалом и мало того, что не отреагировал на погром в палате, мол мало ли какие у богатых причуды, так еще и честно предложил вернуть часть уплаченных ему средств. Ибо в своих услугах серьезной надобности не увидел, лишь отметив необычно быструю регенерацию как любопытный факт. От денег Курт естественно отказался, тем более что они были не его, и заручился лишь тем, что счет за косметический ремонт выставят все-таки не отцу, а ему, Курту, лично, а так же возьмут на себя оформление бюрократии относительно выписки. В общем, расстались они со штатным лекарем-носителем областной больницы вполне довольные друг другом и даже с приглашением заглядывать еще.
Не то чтобы Курт планировал ломать себе кости через день, но кто его знает, как могло повернуться. Новая работа оказалась несколько более бурной, чем он предполагал.
 Часть третья, глава восьмая 
Неожиданное открытие
С учетом новых обстоятельств, придерживаться строгого выполнения обещания, данного Зинич, далее особенного смысла не имело. Курт, освежившись напоследок в душе персонального санузла, покинул палату с твердым намерением присоединится к засаде на Песочного человека.
Конечно, если тот соизволит придти.
Уже спустившись в больничный холл и потянувшись за пластиной смарта, дабы вызвать такси, а потом и уведомить руководство о скором своем прибытии Курт внезапно замер на полушаге.
Холл, где еще недавно развернулись столь бурные события, сейчас оказался отчего-то менее людным чем в тот раз и хорошо просматривался. Следы крови с пола убрали, а стеклянную дверь заменили, и уже ничто, практически, не напоминало о совершившейся здесь трагедии.
Но вот что-то же его отдохнувшие мозги зацепило. Не дало отдохнувшим глазам бегло окинуть помещение.
Курт прошелся по фойе взад вперед, не обращая внимания на то, что явно притягивает к себе взгляды как медсестры приемного покоя, так и охраны, видимо усиленной администрацией в порядке мер реагирования на инцидент. Ему просто стало любопытно. Ни угрозы, ни каких-то препятствий или неправильностей он сходу не обнаружил, несмотря на боевую привычку подмечать, а значит это было нечто не из тех признаков, что подсознание ищет автоматически.
Но что-то было не так. Пришлось снова ходить взад-вперед, осматривая все досконально, Потому как наблюдаемая картина никак не давала ему покоя, но не спешила открывать свою тайну.
И, вот стоило только ему встать в район выхода с запасной лестницы, туда где еще недавно стоял растерянный и испуганный бригадир отделочников, которому спустя несколько секунд предстояло обернуться кровавым чудовищем, как Курт понял — что!