Его дерзкий трофей (СИ)

— Нафиг ты вообще брала эту шарманку? — грубовато спрашивает он, постукивая пальцами по рулю. У него на безымянном пальце широкий ободок платинового обручального кольца, который видно из соседней машины.
— Чтобы тебя позлить… — миролюбиво сообщает Катя, заставляя меня в очередной раз даваться диву.
Они переглядываются, и мужчина бросает:
— И я о том же.
Стараюсь не сильно пялиться на его коротко остриженный затылок, потому что это не вежливо. Но, если честно, я в лёгком потрясении с тех пор, как увидела его вчера. Он представился «Пашей», но я скорее умру, чем обращусь к нему так.
Я поэтому вообще никак к нему не обращаюсь.
Катин муж…он точно не папик.
Это высокий красивый брюнет с цепкими карими глазами. И в потрясающей физической форме. Сейчас на нём костюм и галстук. Он точно старше Кати…КАтёнка, так он её называет. Он старше её на семь лет. И у него на шее татуировка. Кажется, он немного деспотичный. И очень крутой, судя по всему. И он совершенно точно ест с Катиных рук, а может и с ног, если она попросит. Она в курсе и очень довольна этим. Он, кажется, тоже.
И ещё…ещё он очень и очень похож на своего брата, который не выходит из моей развратной головы. Только его брат блондин, и глаза у него голубые-голубые. И он предпочитает одеваться в то, что Бог пошлёт.
Втихомолку улыбаюсь.
Не знаю почему, но меня ужасно прут эти его кеды. Кеды и дырявые старые джинсы, которые сидят на его бёдрах до неприличия сексуально и одновременно так охламонски. Тем более, на фоне его мерседеса. И на фоне его серьёзности, которая дезорганизовала и смутила меня. Он теперь непонятно что обо мне думает. Если он вообще обо мне думает, что маловероятно.
Удручённо смотрю на свои острые коленки.
Как будто всего того, что я уже о нём знаю, было мало, вчера, после своего позорного бегства, я узнала, что Егор профессиональный баскетболист! Он играет за столичный ЦСКА! Ну, разве же это не космос? Он первый номер. Разыгрывающий защитник. Я в трепете и восторге. Я сама играла за школьную команду, и я люблю этот спорт. В институтскую команду я даже пробоваться не стала, потому что дилетант.
Муж Кати, к уже привычному мне шоку, оказался президентом московского ЦСКА.
Вот так семейка…
Я вчера до ночи ковырялась в интернете. Я нашла ЕГО инстаграм (он ограничел доступ к своей странице!) и фотки в поисковике. Их не много, но они всё же есть. Не знаю, зачем мне всё это. Я через два месяца вернусь домой. В свою жизнь. Но, если два дня назад я волновалась, покидая её, то теперь я не знаю, как заставить время идти медленнее.
Жизнь Егора Благова и всё, что вокруг неё — это абсолютная противоположность моей жизни. Он коренной москвич. Обеспеченный. Успешный. Довольный всем. Насколько я поняла, он какое-то время жил в Америке и бог знает, где ещё он жил, потому что его отец — посол в Испании!
От всей этой инфы мне дурно.
Под утиный гогот смотрю на проносящееся за окном шоссе. Достаю из висящей через плечо сумки зеркальце и рассматриваю себя, спрятавшись за подголовник водительского сидения.
Сегодня на мне красная помада, которая мне идёт. Это я знаю точно.
Мы едем на четвертьфинальную игру ЦСКА — Магнит. Я в предвкушении. В жизни не бывала на профессиональных матчах по чему-нибудь.
Захлопываю зеркальце и вся сжимаюсь, чтобы не лопнуть от ожидания.
Я целый час решала, что надеть. Можно подумать, у меня очень большой выбор. Половина моих вещей — это летние комбинезоны. Я люблю комбинезоны. Но, сегодня я выбрала свободный сарафан под горло с открытыми плечами и принтом в виде розовых пионов. На мне нет лифчика, но с моей грудью это не беда. К тому же, это самое нарядное из всего, что у меня с собой есть. Плюс босоножки на пробке.
Мои волосы, как всегда, распущены (я целый час их выпрямляла), а голову венчает фанатская кепка ЦСКА, одетая козырьком назад.
Домашняя площадка ЦСКА — спортивный комплекс советской постройки, на стенах которого красуются застывшие в прыжках баскетболисты.
Трепещу!
Пока Павел помогает Кате выйти из машины, я достаю Глеба из его кресла, крутя головой по сторонам. Тут куча народу. Много фанатской символики. Прежде чем двинуться внутрь Павел забирает у меня сына и протягивает руку жене. Они вместе смотрятся поразительно контрастно. Он весь такой официальный (если не считать этой татухи на шее) и брюнет, а она как белый…КАтёнок.
Семеню за ними, фиксируя всё, что меня окружает — людей, звуки, атмосферу.
Наши места в первом ряду.
Я в восторге.
— Это же?.. — шепчу, дёрнув усевшуюся рядом сестру за рукав, и тычу пальчиком ей за спину.
— А?.. — отзывается она, проследив за направлением моего пальца, и подтверждает мою дикую догадку, кивнув.
Мои руки уже набирают сообщение маме. Я должна с кем-то поделиться! Через два человека от меня, рядом с Павлом Благовым, сидит известный член нашего Правительства. Они болтают и смеются. На бедре первого вольготно расположился Глеб, зависший на огромных мигающих мониторах.
КУДА Я, БЛИН, ПОПАЛА?
Тру пальцами виски. Господи, сколько же здесь народа.
Меня со всех сторон окружают трибуны, которые полностью забиты.
Перевожу взгляд на площадку. Отсюда она вся как на ладони. Под километровым потолком софиты. Из динамиков дают музыку, на огромных экранах бегут информационные строки и видеоролики. Куча телевизионной техники фиксирует происходящее. Вдоль кромки поля разместились фотографы. Народ жужжит, а игроки обеих команд разминаются.
Мои глаза бегают по головам, в поисках конкретной.
Вижу её и в волнении сжимаю музыкальную игрушку. Случайно срабатывает кнопка, и всесторонний гул разрезает оглушительное петушиное пение. Голова Глеба выворачивается в мою сторону, и я в ужасе запихиваю дурацкую штуку под сидение, не отрывая глаз от площадки.
Егор приседает с мячом и высоко выпрыгивает вверх. Его тело мощное и гибкое. Движения резкие и размашистые.
Слежу за ним неотрывно.
Он болтает с двухметровым чернокожим парнем, у которого причёска напоминает ананас, и небрежно заправляет майку в шорты. Форма ему идёт. На его бицепсах то и дело напрягаются мышцы. Даже в этой бесформенной форме его задница отпад. Тут же вижу её голую. Спасибо, память. Только анфас не показывай, пожалуйста. Ну, я же попросила!
Блииииииииин!
Сжимаю бёдра, чувствуя, как увлажнилось бельё!
Стону в душе. Я просто озабоченная!
Но, он весь такой до дрожи сильный. И эти его длинные ноги. Колени у него тоже крупные.
Егор улыбается, и я улыбаюсь. Улыбка у него тоже шалопайская. Это даже не улыбка, а ухмылка. Как он это делает? Может, я возьму у него автограф после игры?
Просто ужасная идея…
Но, если я хочу напроситься на очередную порцию унижений, мне придётся проявить инициативу…
Игроки, тем временем, по очереди отрабатывают броски.
Мой армеец забивает трёхочковый с первой попытки и даёт пять соседу.
— …господи, ну и толкучка сегодня… — раздаётся над моей головой звонкий женский голос, а обзор на секунду загораживают стройные округлые бёдра.
Сидящая рядом Катя вскидывает голову и улыбается так открыто, что солнце могло бы померкнуть.
— Привеееет! — пищит она, протягивая руки, а я вдыхаю сногсшибательный парфюм, поднимая глаза.
Вау…
Великолепная рыжая красотка появляется в поле моего зрения. Катя представляет её как Свету. На ней короткое облегающее КРАСНОЕ платье и восьмисантиметровые Лабутены. Черты лица мягкие и женственные, волосы волнистые и ухоженные. Натужно улыбаюсь и отодвигаюсь в сторону, уступая ей место рядом с сестрой, потому что они принимаются болтать без умолку.
Такое соседство не очень красит меня. Я, вместе со своими пионами и бейсболкой, сразу почувствовала себя деревенщиной. Это испортило моё настроение в миг, к тому же я заметила, что Егор бросил на нас взгляд.
Как ножом по сердцу. Он смотрел не на меня. Уверена. Он, наверное, меня даже не заметил рядом с…я не люблю оскорблять людей…