Его дерзкий трофей (СИ)

Варвар.
Улыбаюсь.
Я уже тоскую без него. Он даже на двадцать метров не отошёл.
Провожу щекой по плечу, прикрыв глаза. Всё ещё чувствую на ней его сухую грубоватую ладонь. Вижу его улыбку, его точёные черты, светлые волосы. Слышу его голос. Низкий и твёрдый.
Любимый мой…как я жила без тебя?
Открываю глаза и смотрю на свою маму.
Она смотрит на меня так, будто впервые видит. Будто хочет перекреститься.
Краснею от макушки и до пяток. Уши мои горят. Меня будто голую выставили на всеобщее обозрение.
Я сама себя не узнаю.
Только что на её глазах здоровенная лапа Егора Благова схватил меня за задницу и, как следует, потискала.
Нахал.
В груди что-то щекочет.
Я вела себя, как глупая курица. Льнула и тёрлась об него, разговаривая тонким дурацким голоском.
Смотрим друг другу в глаза.
Я начинаю нервничать, ожидая чего угодно, прежде всего, давления. Мне нужно пройти через это. Я бы хотела, чтобы Егор был рядом…но, теперь я и сама могу справиться, потому что знаю, что мы вместе против всех. Я не одна.
Её вопрос заставляет меня покраснеть ещё больше, хотя, куда уж больше?
- Вы предохраняетесь?
Это всё, что её интересует?
Это так очевидно?
То, что мы с ним…
Мы…
Постоянно занимаемся сексом?
По животу разливается тяжесть, оседая влагой на белье. Между ног покалывает и сжимается.
Прочищаю горло и смотрю на стену за её спиной.
Я не видела её чуть больше двух недель. Чуть больше двух недель назад я не знала о том, что в мире существует Егор Благов. То была какая-то другая «я». Спящая, если хотите. Живущая процентов на восемьдесят, а не на сто.
Мама абсолютно такая же, какой была в последнюю нашу встречу. Это она. Уважаемая женщина. Мать-одиночка, вырастившая и воспитавшая меня такой, какая я есть.
Я люблю свою маму.
Но, даже с ней я не стану делиться.
Вообще ни с кем не стану.
Это что-то настолько драгоценное и личное. Что-то только наше с ним. Только он и я. И больше никто.
— Эмм…куда хочешь сходить? — игнорируя её вопрос, улыбаюсь я. — Может, на колесе прокатимся?..
Она некоторое время молчит, а потом…начинает плакать!
Сначала я даже не поверила, раскрыв рот.
Моя мама никогда не плачет…
Как и я…
Один всхлип. Потом второй. Потом третий.
Её губы сжимаются, нос морщится. Хватая со стола салфетку, она прячет в ней лицо и начинает дрожать и скулить.
— Мамочка! — кричу, вскакивая и обегая стол, забывая о Егоре и обо всём на свете!
Опускаюсь рядом с ней на колени и обнимаю трясущиеся плечи.
Я в шоке!
Китайцы за соседним столиком пялятся на нас, переговариваясь на тарабарском.
Моё сердце колотится от волнения.
Что такое с нами всеми творится?!
— Я…жживу ттолько ддля теббя… — слышу её приглушённый салфеткой голос. — Ппожалуйсста, нне заббывай, ччто у тебя есть мать.
Я чувствую ком в горле, когда осознаю суть её претензии.
— Не забуду никогда… — обещаю хрипло, прижимаясь лбом к её плечу. Я тоже начинаю всхлипывать, потому что меня переполняют эмоции. Начинаю тараторить, закрыв глаза. — Я люблю его…мамочка…так его люблю…он такой…он такой умный, такой нежный, такой самодостаточный…я не думала, что так бывает…я без него умру…так его люблю…
— Дурочка… — плачет она пуще прежнего.
О, какой кошмар…
Почему мы плачем?
Вытираю дрожащей рукой слезу со своей щеки.
Опускаю другие его качества, навроде наглости, капризности, сексуальности и сводящей меня с ума мужественности. О его поцелуях тоже умалчиваю. О том, что у него сорок пятый размер ноги тоже молчу. И о том, что вчера он познакомил меня с подчинением. О том, что я ему слепо доверяю. И о том, с каким голодом он смотрел на меня, когда я целовала его колено.
— Ох… — всхлипывает мама, тряся головой. Поднимает на меня залитое слезами лицо и смотрит с такой тоской, что мне становится тяжело дышать. Смотрю в ответ с мольбой, молчаливо прося понять и принять то, что я больше ей не принадлежу.
Нас уже не двое против всех. Но, мы и не сами по себе.
— Вот… — говорю быстро, сжимая её пальцы в кулак. — Это ты! — Накрываю её кулак своими ладонями и прижимаю его к губам. — А это мы.
Мама грустно смеётся.
— Подхалимка…
Улыбаюсь, сглатывая.
Она проводит рукой по моим волосам, шмыгая носом. Нежно, до невозможности. Материнская любовь — это самая постоянная величина на свете.
— Ты красавица и умница. — Сообщает мне моя мама дрожащим голосом. — И у тебя всегда есть я, не забывай.
Киваю, снова целуя её руку.
Это…самая простая и важная вещь, из всех, что я от неё слышала.
Мы гуляем по городу до самого вечера. Болтаем о том, о сём. Она больше ни о чём не спрашивает. Я не знаю, почему. Просто не спрашивает и всё.
Я не знаю, когда увижу её снова. Наверное, в сентябре.
Усаживая её на поезд, я думаю о том, что сегодня будто стала чуточку старше. Будто стала ценить то, что до этого принимала, как должное.
Я даже не спешу звонить Егору, желая немного побыть одна.
Бреду по мосту вдоль реки, обняв себя руками, и смотрю на горящий огнями город.
Я думаю о том, какой непредсказуемой бывает наша жизнь. О том, как она может в миг измениться. Люди меняют жизни друг друга. Входя в них…или уходя из них…
Сейчас я как никогда ясно осознаю, чего хочу.
Я хочу ЕГО.
И для этого мне придётся перевернуть свою жизнь. В какой-то момент уехать из родного дома, возможно, навсегда. Наверное, раньше я не до конца это понимала, ослеплённая своими эгоистичными желаниями. Цифра «четыре» уже не так терзает меня. Я буду ждать его столько, сколько нужно. Он главное, что случилось со мной в жизни. Сейчас мне кажется, что он весь мой мир. Единственное, чего я хочу — это быть всем миром для него, но, такое вряд ли возможно. Мир Егора Благова слишком огромный и разнообразный, чтобы я могла его заполнить.
Но, я не буду любить его наполовину. Буду любить всей собой. Потому что уверена на сто процентов — это именно то, что ему нужно.
Тёплый ветер играет моими волосами.
Я медленно вхожу в новую фазу своей жизни.
Фазу, под названием Егор Благов.
Набирая его номер, оставляю за спиной всё, что было «ДО». Все страхи и сомнения. Не смеши, какие сомнения? Ладно, просто страхи.
— Цыплёнок, где ты? — вздыхает Егор на том конце провода, не дав мне слова сказать. — Время видела?
На заднем плане у него вакуумная тишина. Делаю вывод — он за рулём.
— Жду тебя, — тихо говорю я, упираясь локтями в каменный бордюр.
— Где ты меня ждёшь? — уточняет мой любимый голос.
— На…эммм…мосту… — говорю я, оглядываясь на оживленный трафик.
— На каком? — терпеливо спрашивает он.
Объясняю ему, как попала сюда.
— Понял. Щас подъеду. Стой на месте, я недалеко.
— Скорее… — прошу его искренне. — Я соскучилась по колечку…
Слышу его мягкий смешок и довольно лыблюсь.
Пожалуйста, скорее забери меня…
Я уже нагулялась.
— Ага, ща подвезу, потерпи.
Смеюсь.
Он подъезжает через пятнадцать минут. Его Мерседес пробирается по крайнему правому ряду, сверкая агрессивными яркими фарами. Тормозит напротив. Загорается аварийка. Вижу, как Егор перегибается через пассажирское сидение, открывая мне дверь изнутри.
Запрыгиваю в салон и смотрю на него.
Он тоже смотри, упёршись одной рукой в руль. Такой же свеженький, как и восемь часов назад, только одет он в белую футболку и чёрные шорты. Его точёный подбородок покрыт светлой щетиной. Голубые глаза пристально изучают моё лицо.
— Поцелуй меня. — Прошу его тихо.
Уголок его губ дёргается.
Он ставит локоть на бардачок и раскрывает ладонь. Тут же подаюсь вперёд и кладу в неё свою щёку, прикрывая глаза. Ладонями обхватываю его запястье. Мне нужно держаться за него. Необходимо.
Его палец чертит по моей коже круги.