Шлак 5.0 (СИ)

— Я не могу войти в того, кто под дозой. Наногранды блокируют проникновение.
— Ну ты уж постарайся ради дочери. В состоянии ступора количество нанограндов в крови понижается до критической отметки. Воспользуйся этим.
Я сжал губы. Может и сработает. Во всяком случае, попробовать смысл есть.
— Хорошо. Как я вколю азот?
— Как угодно, в любую точку тела. Лучше всего в вену, но в данных обстоятельствах это практически невозможно. Поэтому просто втыкаешь иглу, сдавливаешь тюбик, суспензия поступает в организм. Подействует не сразу. Попробуй заболтать девчонку, вывести на эмоции, не дай ей сосредоточится. Пусть психанёт. На эмоциональном всплеске перевоплотиться в ревуна она быстро не сможет, иначе сам знаешь, такую мясорубку устроит. Ей пяти минут хватит, чтобы разнести аэропорт в дребезги. Нас после этого ни в одно приличное помещение на пустят.
— Хочешь сказать, местные власти в курсе того, что должно произойти?
— Разумеется, мы ж не беспредельщики. Власти в курсе, сотрудничество с ними ведётся.
— И они готовы пойти на риск гибели граждан?
— Возможной гибели, Дон. Возможной! И вообще, не заморачивайся на эту тему. Твоя задача ввести суспензию в тело клиента.
— А нельзя сделать это дистанционно? Есть же ружья, из которых стреляют усыпляющими препаратами в животных. Так же и в Алису. Бабахнуть пару залпов, и война закончена.
— У неё интуиция не хуже, чем у Олова. Ты с ней столько по Территориям ползал, она хоть одну пулю встретила?
— Не знаю, может, и не встретила, с её регенерацией пуль бояться бессмысленно. Но точно знаю, что сначала законники взяли её недалеко от Приюта, а потом редбули размотали возле высотки вместе с Фломастером и Гномом. Какая при таких раскладах может быть интуиция?
Толкунов убрал планшет и сказал обыденным тоном:
— Ты реально не понимаешь, Дон. Фломастера и Гнома Алиса завалила сама. Просто избавилась от обузы. Голикова нашла тела, на них места живого не было, как и на зайцах.
Сама? Я затряс головой. Нет, это невозможно. Это же штурмовики, её друзья. Она не могла так поступить. Голикова задницу свою прикрывает, чтоб не отвечать перед Конторой за убийство загонщиков…
— Можешь не верить, твоё дело. Думай сейчас о другом. О дочери. Если ты ей не поможешь, она станет такой же, как Алиса. Ты же не хочешь этого?
Этого я не хотел. Ни в коем случае! Но если такова сущность двуликого, то хочу я, не хочу, она обязательно проявится. У меня только один способ предотвратить надвигающуюся беду: Алиса слушалась Мёрзлого, любила бездумно, безмерно, и у него получалось её сдерживать. Вот и я должен стать для Киры таким отцом, который сможет отвратить её от безумия.
Через час мы приземлились в Баку. Пограничный контроль прошли без задержек, досматривать нас не стали. Толкунов остался возле транспортной ленты, я двинулся сквозь ряды пассажиров к центральному залу. Никто точно не знал, где находится Алиса, и вообще, здесь ли она. Сообщение на сайте Конторы могло быть банальной провокацией, девчонка на такое способна. Но игнорировать сообщение тоже нельзя. Люди Толкунова были распределены по всему зданию, группа эвакуации дежурила снаружи на парковке. Не знали даже прилетит Алиса одна или с кем-то, с Коптичем, например, или с Хрюшей. Интуиция работала на полную, я сканировал пространство в поисках красных пятен. Дважды обошёл первый этаж, поднялся на второй. Опасности не было, только со стороны некоторых граждан отчётливо чувствовалась вязкая неприязнь.
Это всё не то. Мелочь. Я прошёл вдоль череды бизнес-залов, поднялся на третий этаж, осмотрел зону вылета. Столкнулся глазами с Толкуновым. Возле него тёрся человечек в форме и что-то нашёптывал. Видимо местные искали Алису по своим каналам, но тоже не могли найти, иначе бы конторщик дал знак.
В бесплодных поисках прошло два часа. Пора сворачивать затею, Алиса не появится. Просто проверяла нашу бдительность…
В голову как удар молота прилетел образ: автобусная остановка. Бах! Я аж присел от неожиданности. Крутанулся, и тут же второй образ: женщина с пальцем у губ — не болтай!
 
Алиса, конспираторша, блин. Я осмотрелся. У девчонки ментальный диапазон несколько километров, сейчас она может сидеть в кафешке в центре города и бабахать образами оттуда. Этот момент мы как-то не предусмотрели.
Я двинулся к выходу. Поглядывая на указатели, прошёл к линии «Аэроэкспресс». Вся сборная Конторы плюс местные посвящённые двинулись за мной. Толкунов издалека начал размахивать руками, дескать, куда ты. Я, не скрываясь, подошёл к нему и сказал:
— Алисы здесь нет, она где-то в городе.
— Откуда знаешь?
Я постучал пальцем по голове.
— Она мне образы шлёт. Велела садиться в автобус. Думаю, в процессе движения сообщит, где выходить.
Толкунов обернулся к кому-то. Подбежал человек, сунул мне в ладонь проездную карту.
— Понятно, езжай. Мы за тобой следом на машине.
— Лучше не надо. Алиса просила ни с кем не разговаривать. Засечёт вас, будут неприятности.
— Не засечёт. У нас блокировщик.
— Как знаешь.
Автобус довёз меня до станции метро, я вышел и сразу в голове начали возникать указатели: налево, направо, прямо. Как в кино: эй, гражданина, ты туда не ходи, ты сюда ходи. Концовка по сценарию была не из приятных, поэтому я действовал так, как того требовали образы. В итоге оказался в небольшом чистом дворике. Под старым каштаном, прислонившись спиной к стволу, стояла Алиса.
— Здравствуй, Дон.
У меня тоскливо сжалось сердце. Какая же она красивая. Я не видел её всего несколько дней, но так соскучился. Первый порыв был подойти, взять за плечи, прижать к себе.
Алиса не позволила. Она выставила перед собой руку, удерживая меня на расстоянии, и спросила:
— Они дали тебе азотную суспензию?
Я усмехнулся:
— Какая ты осведомлённая.
Достал из кармана шприц, продемонстрировал. Алиса впилась в него глазами, и меня мгновенно обдало ужасом из катакомб. Мир вокруг стал красным, я зашипел:
— Стоп, стоп. Заканчивай свои фокусы. Ну же!
Алиса вздрогнула, словно очнувшись от забытья, и проговорила:
— Извини, Дон. Я не нарочно. Эта суспензия… Тебе, наверное, сказали, что я впаду в спячку. Ложь. Она убьёт меня. Слишком большая доза. Кровь превратиться в лёд, наногранды не успеют разжижить её.
— Твоя смерть Тавроди не нужна, он требует вернуть тебя в Загон.
— Тавроди может требовать что угодно. Ему скажут, что я погибла, вину свалят на тебя. Ты пешка, Дон. Крайний. Толкунову я живой не нужна. Он давно заправляет в Конторе, что скажет, то и правда. Мы с отцом пытались поговорить с Тавроди, но нас и близко не подпустили. Золотую зону охраняют вараны, а они подчиняются лишь Толкунову. А теперь весь Загон принадлежит ему.
В её ледяных глазах не было черноты, хочет показать, что говорит правду. Но я же не на столько туп.
— Лжёшь. Ты всё время лжёшь. Сколько бы мы не были вместе, ты обманывала меня. Претворялась, что не видишь в темноте, прикидывалась слабой, боялась высоты…
— Я действительно боюсь высоты.
— Хорошо, пусть так. Но зачем ты взяла с собой пыльцу?
— Наказать Гидравлика.
— Для этого хватило бы щепотки. А у тебя целая коробка.
— Я же не знала, с чем мы столкнёмся, вот и взяла на всякий случай.
— Опять лжёшь!
— Папа!
Я резко обернулся. За спиной моей стояла Кира и дула губки. Так она делает всегда, когда считает меня в чём-то виноватым.
— Котёнок…
— Алиса права.
— Что? — растерялся я.
— Ты не понимаешь, папа. Мы лучше людей, мы — новая ветвь эволюции.
Меня заколотило.
— Какая эволюция, Кирюша? Тебе шесть лет, ты слов таких знать не должна.
— Уже семь, папа.
Я перевёл взгляд на Алису.
— Что ты сделала с моей дочерью?
— Рассказала ей правду, — без эмоционально ответила Алиса.
— Какую правду? Что вообще для тебя может быть правдой? Та чушь, которую ты сама придумала и в которую хочешь заставить верить других? Ты бросила меня, ты пытаешься отнять моего ребёнка…