Ненаучный подход (СИ)

— Вот так примерно и выглядит работа следователя, — усмехнулся Виктор. — Перебираешь массу ненужного барахла, чтобы найти единственную улику.
Винс тихонько вздохнул.
— Может, его и нету тут? — спросил мальчишка. — Вы ж говорили, полевики приезжие были, только собирались торговать. Вдруг не успели пока?
— Возможно, — кивнул Виктор. — Но, скорее всего, они через посредников давненько уже в свои сыры Гнездовск возят. Рассказать, почему?
Виктор раньше не замечал в себе тяги к педагогике. На оруженосца, помнится, только покрикивал. Но тот все нужное уже умел и на рыцаря фон Бергена смотрел с таким идиотским восторгом, что становилось неловко. Винс же, на удивление, как обжился и перестал сжиматься от каждого резкого звука, стал вполне любознательным молодым человеком. Такого и научить чему-нибудь полезному не грех. Как потеплеет, можно будет тренировочный меч пацану выдать, а пока пусть мозгами шевелит.
— Расскажите, конечно! — оживился Винс на предложение Виктора.
— Вот смотри. Нам надо найти сыроваров, которые собирались открывать лавку в Гнездовске, приехали большой компанией и сняли дом. Почему у них не получилось — неважно, в условия задачки это не входит.
— Ага, я помню, — нетерпеливо ответил Винс.
— Выдержанный сыр — штука дорогая, так? У неизвестного сыровара сразу много не купят, разве что на пробу. И только потом, если сыр хороший и о цене договорятся… — Виктор продуманно сделал паузу, давая возможность мальчишке самому додуматься.
— А они аж дом сняли! Значит, не бедные. И еще на барыши рассчитывали?
— Правильно, — похвалил мальчишку Виктор. — И вот тебе дополнительное условие в задачке. У полевиков есть купцы, которые из далеких хозяйств возят товары на гнездовский рынок. Муку, овощи, сыры — все, что за пару дней в дороге не испортится.
— Ага, — Винс ненадолго задумался. — Получается, что сыровары точно знали, что их товар тут хорошо берут. Приехали, собирались обустроиться, открыть лавку, а потом с хутора своей телегой сыр возить. А может, и не только сыр. Значит, кто-то их товаром тут давно торгует, ему небось и сдали то, что с собой было. Найдем его — найдем и сыроваров.
— Молодец. Ну что, отдохнул? Пошли, еще пара лавок осталась.
— Не будет здесь — будем на северном рынке искать?
— Угадал. Там победнее, но мало ли?
На северный рынок идти не пришлось. В лавке купца Забродько Винс просиял, чуть было не завопил: «Вот же он!». Сдержался, как было велено. Он молча указал Виктору на круг золотистого твердого сыра, ничем, как казалось следователю, не отличавшийся от остальных.
Виктор велел отрезать четверть. Про себя крякнул — цена была королевская. Но вместо вздохов о тощем кошельке следователь с видом умудренного знатока втянул воздух и лениво спросил у купца:
— И кто ж такой делает? В Гарце до войны похожий варили…
— Ваша милость, тоже скажете — Гарц! — охнул купец. — У меня сыр полянский, от наилучших поставщиков. А по ту сторону перевала, при всем уважении, такого и не видывали, не то что изготовить! Вот этот, который вам понравился, на Луковском хуторе варят, он с ореховой ноткой. Извольте еще попробовать, — он молниеносным движением отрезал тонкий кусочек, — с Астафьевского, с травами. А этот…
Виктор честно выдержал дегустацию, многозначительно кивая. Расплатился за сыр, и они вышли обратно на шумную улицу.
— Получилось, господин! — уже без стеснения воскликнул Винс. — Вот они, нашлись! Зуб даю, чес-слово, сыр тот самый!
— Благодарю за помощь следствию, — без тени иронии ответил Виктор. — Идем, у нас есть еще одно дело. Тут недалеко.
Весна разыгралась не на шутку. Полуденное солнце светило жарко, почти по-летнему. В луже шумно дрались воробьи, мальчишка-газетчик на площади у ратуши звонко выкрикивал заголовки, гнездовцы улыбались погожему деньку, торопясь по своим делам.
Виктор и Винс сидели на скамейке в скверике перед гостиницей «Подкова». Винс получил в свое полное распоряжение еще горячий сладкий крендель и откусывал небольшие кусочки, наслаждаясь лакомством.
 
Даже взрослый рабочий человек может любить сладости. А кому не нравится — идите мимо и не завидуйте.
Часы на ратуше пробили полдень. Ровно через минуту Виктор тронул мальчишку за плечо.
— Глянь на того господина, — негромко велел он. — Не знаком?
Винс башкой завертел — на кого глядеть? Сообразил быстро. На крыльцо барской гостиницы вышел невысокий человек в темном костюме. Элегантный до умопомрачения, как писали в книжках. Еще и с тростью. Как есть важный пан.
— Угу, — кивнул Винс с набитым ртом. Проглотил кусок кренделя и пояснил: — Видал, да. Он в «Кота» заходил разок, чего пил-ел — не помню, а говорил чуднО. Прям как вы, когда напились.
— Кхм… Раньше ты его не видел? Перед домом Шкипера, например?
— Не-е, — помотал головой Винс. — Там другой был, повыше. А еще… Этот — как кот пани Ядвиги, что в конце улицы живет. Сидит такой на подоконнике и смотрит на тебя, как король на дворняжку. Тот попроще.
— Любопытное наблюдение, — задумчиво сказал Виктор.
Элегантный пан постоял на крыльце, пощурился на легкие облачка и пошел прямо к ним. Винс аж похолодел — вдруг этот важный на сравнение с котом обиделся? Да ладно, вряд ли, далеко стоял, не услышал бы…
— Добрый день, господин фон Берген, — вежливо поклонился пан господину Виктору. — Польщен вниманием к своей персоне.
— Здравствуйте, господин фон Раух, — встал тот ему навстречу.
Пан господину едва до плеча макушкой доставал, однако Винс почуял — если что, силы будут равные. Опасностью от пана разило, как чесноком от колбасы.
— Учите наследника домоводству? — кивнул пан на корзину и мешок со снедью. — Несомненно, необходимые навыки для юного фон Бергена.
Винс глазищи распахнул. Чего это пан чушь несет? Какие еще «фоны»?
Но узнать, что к чему, не вышло. Господин Виктор ему корзину с булочками всучил и велел домой идти, да побыстрее.
Эх. Только самое интересное началось…
Георг фон Раух, кавалергард Его Императорского Величества, проводил взглядом Винса, смерил взглядом Виктора, уселся на скамейку и светски поинтересовался:
— Я так понимаю, вы проверяли меня на причастность к поджогу дома контрабандиста?
Виктор неопределенно хмыкнул и сел рядом.
— Вынужден подкрепить ваши выводы и заодно разочаровать, — продолжил кавалергард. — К тому убийству я не причастен. Где сейчас Семен и его племянники, не имею ни малейшего представления.
— Благодарю за информацию, — кивнул Виктор. — Может быть, вы знаете, как с ним связаться?
— И снова нет. Семен сам на меня вышел. Это было, — фон Раух чуть запнулся, как будто подбирая слово, — немного неожиданно.
«Ну и какого черта ты тут сидишь?» — мог бы спросить Виктор. Или: «Зачем ты мне подсунул дело о разгроме замка Берген?» Или что-нибудь еще, столь же бессмысленное.
— Вижу, мое послание вы изучили, — угадал фон Раух. — И предпочли не реагировать. Что ж, ваше право. Хотите остаться следователем в Гнездовске — пожалуйста. Не стану вас уговаривать, нет у меня ни такой задачи, ни, уж простите, желания. Но почему вы своего сына лишаете шанса на другое будущее? Как думаете, что он выберет — драить полы или занять подобающее место в Империи?
— Сына? — Виктор очень невежливо фыркнул. — Вы о Винсенте? Ему тринадцать. Как думаете, сколько мне было лет, когда он родился? Усыновление — формальность, оформлено для местных властей. К моему прошлому он не имеет никакого отношения.
 
— Мальчик выглядит младше, — заметил фон Раух. — В юности вы с родителями несколько раз посещали Заозерье… Что ж, кто-то ошибся. Но это мало что меняет. Если усыновление признано главой рода, в вашем случае — Императором, оно имеет полную силу.
— Как Император вдруг стал для меня главой рода? — Виктор позволил прозвучать раздражению в голосе. — Он не барон фон Берген и не князь Бельский.