Зной моей души (СИ)

Лена забралась в салон машины и только теперь осознала, что все, брат улетел и она осталась наедине с соседом и повисшей между ними недосказанностью. Размышления о предстоящей выставке как-то плавно отодвинули на задний план мысли о личной жизни, а теперь они неожиданным ураганом обрушились на нее вновь.
Артем сел на водительское место и бегло глянув на сменившуюся с лица попутчицу понимающе хмыкнул.
– Перекусим? – невозмутимо поинтересовался он, выезжая с парковки.
Лена, несмотря на свою перманентную прожорливость в обычной жизни была не уверена, что сейчас сможет впихнуть в себя хоть что-то. Разве что только двойную порцию свежесваренного кофе. Пока она размышляла об этом Стрельцов уже остановился у первого приличного, по его мнению, автокафе.
Ели молча, лишь искоса поглядывая друг на друга. Дальнейшие сорок минут поездки прошли в том же молчании, разбавленной только музыкой из динамиков акустической системы. Казалось, что напряжение между ними нарастало с каждой минутой, проведенной в дороге, все больше и больше.
К тому моменту, как они подъехали к родному подъезду, Лена уже тяжело дышала, так словно пробежала недавно пару километров. Взбесившийся пульс никак не хотел возвращаться в норму.
Артем уже давно заглушил машину, но никто так и не шелохнулся даже в сторону выхода. Они сидели и смотрели прямо перед собой, пока Стрельцов наконец решительно не развернулся к Лене лицом и дождавшись, когда она сделает тоже самое выпалил на одном дыхании:
– Я люблю тебя, Снежинка.
Лена едва не задохнулась от нахлынувших на нее чувств. Она словно ушла с головой под воду, а последние запасы воздуха уже подходили к концу. Так и хлопала ошарашенно губами то открывая, то закрывая рот.
– Не самая романтичная обстановка, конечно. – стал вдруг оправдываться Артем, оглянувшись по сторонам. – Но я уже не могу это в себе носить, Лен. И так столько времени потерял по собственной глупости.
Он говорил что-то еще о том, как сожалеет о своем поступке и что от ныне и на веки Лена будет для него всегда на первом месте, важнее работы, секретных заданий и прочего добра. Что если встанет такой выбор, то он вообще лучше уйдет с работы. Хватит с него уже приключений. А Лена слушала весь его монолог молчаливо и слегка отстраненно, как могло показаться со стороны. А на самом деле, собираясь с духом ответить хоть что-то на его смелое признание.
– Я тоже тебя люблю! – невпопад перебила она соседа. Потому что тоже уже не могла держать это в себе, а еще потому, что не нужны ей были его оправдания. Самое главное она уже услышала, а об остальном догадалась и по поступкам.
Стрельцов осмысливал сказанное еще пару секунд, а затем выражение его лицо неуловимо изменилось, принимая хищные черты. Глаза опасно блеснули. У Лены даже в горле пересохло от таких стремительных метаморфозов в поведении соседа.
– Я думаю, нам надо подняться домой и продолжить беседу в более уютной обстановке. – более низким голосом предложил Стрельцов, опаляя Лену жарким взглядом, от которого ее щеки вмиг вспыхли румянцем.
Они вышли из машины и благополучно добрались до лифта, стараясь идти на небольшом расстоянии друг от друга. Но внутри металлической кабины что-то явно пошло не так.
Стрельцов не сводил с Лены немигающего взгляда, от которого ей становилось жарко и стоило только дверям гулко лязгнуть, оповещая о своем закрытии, как он резко сократил расстояние между ними, жадно накрыв ее губы своими.
  
Эпилог
 
Около года спустя.
– Ты уверена, что это хорошая идея? – скептически поинтересовался Стрельцов глядя на то, как Ленка складывает в сумку-холодильник стратегический запас замороженных пян-се*, а рядом ставит коробку с газировкой Милкис**. – Неужели даже пару дней не можешь без этого прожить? – кривится он.
Разъяренный колобок резко поворачивается в сторону мужа, едва не смахнув животом со стола всю провизию.
– Могу. – уверенно заявляет она и упирает свои маленькие кулачки по обе стороны беременного живота, предположительно на то место, где еще совсем недавно была стройная талия. – Но тогда я буду мучиться от изжоги, все эти дни! Ты этого хочешь? Вместо жены получить огнедышащего дракона?
 
Стрельцов уже было хотел съязвить, что от ее корейских пирожков запах исходит тоже весьма специфичный, но помня о ее не стабильных перепадах настроения в последнее время не стал рисковать.
– Все равно, это вредно. – не сдаваясь проворчал Артем.
Лена отложила свое занятие, тоскливо взглянула на свой излюбленный завтрак последних дней и тяжело вздохнула:
– Знаю… – виновато призналась она с дрожью в голосе.
Ну вот, кажется, плотину снова вот-вот прорвет…
Артем отложил наполовину собранную сумку в сторону и подошел к Лене, бережно обнял ее со спину уткнувшись носом в рыжую макушки, а руки привычным жестом сложил на животе невесомо поглаживая его кончиками пальцев.
– Как же достали меня эти гормоны! – с жаром воскликнула она, сердито притопнув при этом ногой.
– Чуть-чуть осталось. – попытался успокоить ее Артем. Две трети пути было уже позади. – К тому же, нам вовсе не обязательно ехать… – предпринял Артем очередную попытку отговорить Лену от поездки.
Стрельцов был не в восторге от затеи жены отправиться на горную базу отдыха. Ту самую, в которой они отдыхали в прошлом году. Но отказать Снежинке попросту не мог. Да и с друзьями они последний раз собирались полным составом, пожалуй, только на свадьбе Стрельцовых в начале июня. Хотелось повидаться со старыми друзьями, узнать, как у них дела. А еще попытаться переманить Ивана к себе на работу.
Артем, как и обещал Лене ранее ушел со службы и открыл свою охранную фирму. Вскоре к нему присоединился и Клёнов.
– Нет. Мы поедем. – упрямо заявила будущая мамочка. – К тому же Янка с Сёмой уже выехали!
– Эти могут. – ухмыльнулся Стрельцов, вспоминая неугомонную лучшую подругу жены и ее спокойного, даже слегка флегматичного парня.
– Холсты! Ты положил мои холсты?
– Конечно, Снежок. Как же без холстов? – улыбнулся Артем, возвращаясь к своей сумке.
Холсты, полотна, листы, краски, кисточки…
С тех пор, как работы Лены были впервые представлены широкой общественности, многое изменилось. Теперь ее картины были выставлены в нескольких музеях и галереях разных городов страны, а в родном городе В., под чутким руководством Эли, готовилась к открытию первая индивидуальная выставка художницы Елены Стрельцовой.
Лена больше не сомневалась в наличии собственного таланта и была безумно благодарна судьбе за встречу с Артемом, который научил ее не бояться доверять себе и людям вокруг.
– Ну где вы там? Скучно же в машине просто так сидеть. – пожаловался Кирилл, ожидающий их уже внизу. – Может помочь что-нибудь надо?
– Ага! – обрадовано заявил Артем. – На, неси холсты.
– Лен, да куда тебе столько? – удивился парень обилию материалов, которые Лена собрала с собой.
– Надо! – твердо заверила она.
– Понял. – усмехнулся парень, покорно забирая весь художественный скарб своей мачехи, в которой он души не чаял. Как и в будущей сестренке, уже заочно.
Новости о том, что скоро семейство Стрельцовых пополниться на еще одного человека, Кирилл радовался больше всех и теперь с нетерпением ждал часа икс, когда он наконец официально станет старшим братом.
– Ну что, готова? – спросил жену Артем спустя еще пять минут.
Лена внимательно осмотрела пространство вокруг на предмет забытых вещей и удовлетворенно кивнула.
– Готова. Можно ехать. – широко улыбнулась она мужу, шагая в его надежные крепкие объятия.
*пян-се – знаменитый владивостоксий фастфуд, представляющий собой корейский паровой пирожок с начинкой из мяса, капусты, лука и специй.
**Милкис – популярный в Приморье газированный напиток со вкусом молока.