Дикие Земли (СИ)

— Н-но… — окончательно растерялся Димыч. — Как ты…
«Да что ж вы такой тугодумный-то? — вклинился Мишенька, его перебив. — Замолчите и слушайте, что вам говорят».
Для меня же стало большой неожиданностью, что Менделеев его услышал.
— А это кто? — спросил он, вжимаясь в спинку сиденья. — Вас двое? Вы где?
«Заткнулись оба! — вспылил я. — Все вопросы потом. А сейчас ты берёшь ноги в руки и бежишь в рабочий барак, стараясь, чтобы тебя никто не заметил. Там прячешься в бане и не высовываешься, пока не скажу. Понял?»
— П-понял, — оторопело кивнул Димыч, — Н-но…
«Выполняй!» — мысленно прикрикнул я, от греха разрывая визуальный контакт.
Слава богу, Менделеев послушался. Он неуклюже вывалился из машины и, пригибаясь, крабиком, уковылял куда надо. Дверь в бане открылась. Закрылась. И, кажется, звякнул крючок. Но это уже скорее всего я напридумывал. Далеко было. Услышать не мог.
«Жду не дождусь посмотреть, как вы своему приятелю станете всё это потом объяснять», — язвительно хмыкнул Мишенька.
«Ну хоть у кого-то настроение хорошее, — подумал я и мысленно буркнул: — Давай сначала доживём до твоего „потом“».
Но для себя уже решил, что спишу всё на ментальное эхо.
* * *
Побег Димыча остался никем не замеченным.
Маги успешно разрушили первую Смоляную завесу и сосредоточенно занимались второй. У бойцов в чёрных плащах тоже были занятия. Они обошли преграду, которую я поставил специально для них, и уже подбирались ко мне с левого фланга.
Закончить манёвр им помешал подконтрольный патрульный, успевший занять позицию на стене. Зафырчал паромёт. Раздался сдавленный крик, а потом и второй. «Панорама» показала, что у Боде-Колычовских два в минус.
Баронский племянник отреагировал на чистых рефлексах.
В стену ухнул двойной фаербол, превратив патрульного в пылающий факел. Под его дикий вой взметнулся вертикально вверх третий огненный шар. Очевидно, племянник заметил в руках наблюдателя револьвер и расценил его как угрозу.
Магический огонь мгновенно прожёг дно корзины, расплескался по стенкам и, перекинулся на верёвки оснастки. Ватажник выпал в дыру, сопроводив свой короткий полёт шлейфом дыма, пронзительным воплем и суматошными взмахами рук. Но взлететь не сумел. Шлёпнулся на землю плашмя, влажно хакнул и, выплюнув сгусток крови, затих.
Зато взбеленился Меченый. И, похоже, его накрыло серьёзно.
— Ты чё, падла? — заревел он в надрыв.
Больше ничего не спросил. Выхватил из кобуры револьвер и всадил три артефакторных пули в голову младшему Боде-Колычову.
Его череп взорвался, обдав всех вокруг брызгами крови, ошмётьями мозга и дождём из кусочков костей. Огненный маг завалился навзничь. Его напарник ответил, не замешкавшись ни на секунду.
Из воздуха воплотилась паучья нога и снесла голову. Теперь уже Прохору.
Та ещё не успела упасть, а над лагерем взлетел скорбный крик.
— Пришлые Прошу уби-и-или! — не своим голосом взвыл вышкарь.
Второй подхватил, и они, даже без моих приказаний начали разворачивать паромёты внутрь периметра базы.
Их тут же сняли парой коротких очередей бойцы в чёрных плащах. А потом и остальных вышкарей. Превентивно. Хотя те ещё не оклемались от ментального удара «Псионика» и враждебности не проявляли.
На кипишь выскочили охотники, кто по каким-то причинам не смог встретить колонну. «Эмоциональный окрас» считал их желания. Ватажники алкали мести за босса. Но мочь и хотеть — разные вещи. Умения им не хватило. Противопоставить парням в чёрных плащах они ничего не смогли.
Родовая гвардия. Название само за себя говорило. У них и дисциплина получше и выучка покруче, и оружие помощней. Да и что такое револьвер против плотности огня паромёта? А там ещё и паучий колдун. Короче у парней шансов не было. Их перещёлкали за пару минут, и живые ватажники остались только с моей стороны Смоляной Завесы.
Убив последнего своими руками, маг развернулся. Я увидел, как помертвело его лицо, и понял: шутки закончились.
Племянник ли то был, сын ли барону, сейчас значения не имело. Погиб Боде-Колычов, а значит, у бойцов Рода два выхода. Сложить свои головы здесь. Или привезти барону головы тех, кто повинен в гибели родственника. И судя по налитым кровью глазам чародея, складывать он собирался лишь трупы врагов.
  
— Двое. Тело господина заберите, — прозвучал его голос карканьем ворона. — Остальные со мной.
* * *
— Да чтоб вас, — выдохнул я, наблюдая, как выстраиваются в атакующий клин трое бойцов в чёрных плащах.
Ещё двое грузили в джип тело баронского родственника. С волшебником — шесть. Хотелось бы сказать: всего шесть, но мне и этого за глаза. С их амулетами даже не маги для меня серьёзный противник. А тут ещё и паучий колдун…
— Ёкарный бабай, помяни чёрта, он и появится.
Паучий колдун скастовал заклинание, и перед ним заклубилась серо-чёрная взвесь.
А когда муть рассеялась, на месте остался стоять огромный паук. Размером с полуторку, на толстых волосато-членистых лапах, с кривым острым когтём на последней фаланге. Это я его ещё спереди не рассмотрел, но крест на спине видел отчётливо. И в голову пришла аналогия с немецким танком. А у меня гранат даже нет.
Маг отдал короткий приказ, паук щёлкнул жвалами, прыжком развернулся и кинулся в атаку. Парни в чёрных плащах выдвинулись за ним. Шли не спеша. Как фашистские автоматчики за «Пантерой».
Монстр сначала нацелился на Смоляную завесу. Бился с разбегу всей тушей. Долбил лапами. Даже кусал чудовищными челюстями. Но все его восемь антрацитовых глаз неотрывно смотрели на меня. И в каждом из них я прочитал обещание скорой и мучительной смерти.
— Твою ж мать, — содрогнулся я и, за отсутствием других собеседников, спросил Мишеньку. — И как с этой дурмашиной бороться?
«Боюсь, что никак», — с трепетом в голосе откликнулся он.
«В смысле никак⁈»
«В том смысле, что вашего уровня магических умений не хватит, чтобы его убить», — пояснил Мишенька.
— Ну охренеть теперь, — воскликнул я и вперился взглядом в самый большой антрацитовый глаз. — Замёрзни, скотина!
Приказ не прошёл. Дары на скотину не действовали. Тварь даже не вздрогнула и с прежним упорством продолжала долбить Смоляную завесу.
— Сука, — от души выругался я и принялся думать, благо время ещё оставалось.
Ладно, хрен с ним. У меня не получится. Но у кого-то же должно получиться…
И тут меня осенило, словно кто-то в лоб постучал. Алё, есть кто дома, придурок? У тебя целый взвод под рукой. С экзо-доспехами и артиллерией.
Стыдно. Но и на старуху бывает проруха.
Риск, что охотники порвут меня на куски, как только очнутся, естественно, был. Братских чувств ко мне они не питали. Но «Весы» давали за этот исход всего двадцать процентов. И основные расчёты я строил на том, что ватажники сейчас больше злились на Боде-Колычовых. Да, их заморозило даром «Псионика», но скорбный крик вышкарей слышали все. А гибель босса и сотоварищей по здешним понятиям оставлять без последствий нельзя.
Ну и паук, конечно же, в помощь для принятия правильного решения.
С этими мыслями я активировал «Внушение» на откат и гаркнул, что было сил:
— Отомри!
* * *
Чем хороши ватажники в подобных ситуациях, так это привычкой иметь дело с монстрами. Им даже говорить ничего не пришлось.
— Ох ты ж, ёрш твою меть! — воскликнул Митрич, увидев чудовище, и не успел оклематься, первым выскочил из кабины. — Хлопцы, айда, помогай.
Он грохнул кулаком по деревянному борту кузова и стремглав ускакал к тягачу. Там вскарабкался на платформу и принялся приводить зенитку в рабочее состояние. Слава богу, никто из наших не догадался двигатели потушить.
Кто посообразительнее, ринулись помогать. Кто посмелее, готовился к бою. А кто потрусливее создавали бестолковую суету. Делали вид. Правда таких было немного.