Дикие Земли (СИ)

Так. Стоп. Хрен ли я сопли жую?
Я Интуит или кто? Задача как раз для меня. Не справлюсь я, кто тогда справится?
С этим я вышел вперёд и отрешился от постороннего. Напряг слух, включил «Панораму» на максимальный фокус, наложил сверху «Эмоциональный окрас» и начал сканировать ульи. От «Чувства Опасности» зудело всё тело, но это реакция на общую ситуацию. «Направление максимальной угрозы» пока знать о себе не давало.
Слух. Жужжание. Справа чуть гуще. Слева чуть тише.
«Панорама». Справа шершней-охранников пять. Слева всего только двое.
«Эмоциональный окрас». Правый улей кипит злостью и раздражением. Левый гораздо спокойнее.
По всему выходило, что первым сагрится правый рой.
«Весы Шансов»? Девяносто процентов.
К тому времени мужики размотали шланг от вакуум-насоса, нацепили на него жестяной раструб, раскочегарили дымарь (тоже со шлангом) и теперь ждали команды от Митрича, с какого улья начать. Но тот медлил, опасаясь принять ошибочное решение.
— С правого, — крикнул я. — Правый первый.
— Куда лезешь, сопляк? — огрызнулся Горглый. — Митрич, чего молодой раскомандовался?
— Рот закрыл. Командую здесь только я, — жёстко обрубил его дед и, повернувшись ко мне, спросил: — Как понял?
Я накидал ему наблюдений, которые мог сделать любой из присутствующих, если бы был повнимательнее. Естественно, о Дарах умолчал. Митрич с минуту подумал, кивнул — мол, согласен — и приказал:
— С правого начинаем.
Группа Дергача отвечала за дымарь, а сам он подобрался к поближе и начал окуривать шершней-охранников и создавать дымовую завесу перед входами/выходами. Горглый со своими людьми потащил шланг с раструбом к правому улью.
Ну всё, точку невозврата прошли, и, если честно, я нервничал.
Весы давали на успех девяносто процентов.
Но всё же, десять оставалось на неудачу.
 Глава 8 
«Может, сбежим?» — дрожащим голосом прошептал Мишенька.
Если честно, меня и самого подмывало, но репутация труса нужна сейчас меньше всего. Да и потом, далеко ли от роя сбежишь? Один хрен умрёшь, только уставшим.
Я не ответил, но мелкий прочитал мои мысли.
«Идиот», — отреагировал он.
Возможно, но выяснять уже поздно.
— Сынки, не зевай! — крикнул Митрич.
Молчун с Хмурым налегли на рукояти насоса. Захлопали клапана. Куб превратился в подобие гигантского уродливого пылесоса. Горглый подбежал, ловким движением смахнул с двух ульев шершней-охранников, после чего приставил раструб к входу/выходу правого. Левый окуривал дымом Дергач.
Пока всё шло как по маслу. Моя догадка оказалась верна.
Внутри правого улья зажужжало сильней, и по шлангу, словно по гигантской кишке прокатилась волна перистальтики. Нет, лучше с прожорливым удавом сравнить, который начал заглатывать шершней по одному и целыми пачками. Вскоре к жужжанию присоединился металлический звон. Первые шершни попали внутрь куба и начали долбить в стенки с той стороны.
— Не пробьют? — спросил я, с опаской покосившись на характерные выпуклости, что появились на железных листах.
— Та не, — самодовольно усмехнулся Митрич и хозяйским жестом похлопал по крышке. — Сталь специальная. Артефакторная. Ща побеснуются маненько и успокоятся.
Мне оставалось только верить на слово. И ещё надеяться, что десять процентов на неудачу не проявят себя.
Подбежал, взбудораженный размерами предстоящей добычи, Добруш.
— Старый, всё заберём? Влезет?
— Не загадывай, плохая примета, — строго одёрнул его Митрич, а я почувствовал приближение беды.
Похоже, Добруш всё-таки сглазил.
Между тем поток тварей в шланге заметно ослаб, сошёл на нет и насос работал уже вхолостую. Горглый приставил ухо к поверхности улья. Что-то послушал. Кивнул сам себе и перебежал ко второму
— Куда⁈ Рано, етишь твою меть! — завопил дед, от злости дёрнув себя за бороду.
За жужжанием шершней Горглый ничего не услышал. Перекрыл вход/выход левого улья раструбом. Придержал его одной рукой и, не оборачиваясь, вскинул в победном жесте другую. С оттопыренным большим пальцем. Мол, всё хорошо, мужики, работаем дальше.
  
И всё бы так, но из правого улья выбралась здоровенная оранжево-чёрная тварь.
Злая, как тысяча демонов.
* * *
Дальше всё произошло в один миг.
Никто ещё толком сообразить ничего не успел, шершень взлетел и долбанул Горглого жалом в затылок. Голова раскололась, как переспевший арбуз. Стенки улья заляпало мозгами и кровью, а тварь уже взмыла в воздух и выцеливала новую жертву.
Народ ударился в панику. Дергач бросил шланг дымаря и кинулся наутёк наперегонки с остальными трудягами. Новички в едином порыве нырнули под днища машин. Трофим, уж на что дерзкий малый, и тот спрятался за колесом.
Хмурый с Молчуном ещё крутили насос, но уже активно посматривали по сторонам, прикидывая в какую сторону ломануться. И ломанулись бы, если б Митрич не приказал им остаться.
Я тоже не дёргался. Прямой угрозы не чувствовал, а на общую ситуацию повлиять не мог. Вернее, не знал, каким образом.
«Почему не стреляют! — завопил Мишенька. — Прикажите им! Пусть убьют эту мерзкую тварь!»
И действительно. Ватажники организованно перемещались по местности, с оружием на изготовку. Но их паромёты по какой-то причине молчали. Манёврами руководил Добруш, показывая направление взмахом руки с зажатым в ней револьвером.
«Не стойте столбом! Делайте что-нибудь! — продолжал голосить мелкий. — Не хочу погибать из-за вашей тупости!»
Ёкарный бабай, только злил.
Одного взгляда хватило, чтобы вникнуть в смысл передвижений охотников. С текущей позиции стрелять просто опасно. Даже при плотном огне, в злоедучую тварь не сразу-то и попадёшь, а вот полный улей разнести — запросто. Рой вырвется, и тогда всем придёт однозначный кердык…
Рой!
Вот тут-то меня и ошпарило.
Спасаясь от огне-шершня, все забыли, что Горглый уже не живой. А тот, безголовый, фонтанировал из перебитых артерий остатками крови и ещё каким-то чудом стоял и удерживал раструб. Долго он так не продержится, колени уже ослабли.
На принятие решения ушла доля секунды. Я не альтруист, но за свою жизнь стоило побороться.
— Стоять! Качать! — рявкнул я на Хмурого с Молчуном, пригвоздив их к месту «Внушением». — А это дай мне.
Я выдернул из пальцев Добруша артефакторный револьвер и рванул к ульям с низкого старта.
В голове орал Мишенька, Митрич кричал что-то вслед, трёхэтажно выразился Добруш. Я даже не пытался услышать. Сейчас важно успеть. Остальное не имело значения.
* * *
Спасло меня то, что шершень погнался за людьми Дергача и я не пересёкся с ним курсами. Попасть в одиночную воздушную цель из револьвера практически нереально. Даже из артефакторного. Тут нужен дробовик или магия. Но мне тогда в голову не пришло скинуть браслеты. Привык уже шифроваться, да и мысли были забиты другим.
Мне оставалось преодолеть половину пути, когда стало понятно, что безнадёжно опаздываю. Горглый падал. Ещё пара-тройка секунд, вход/выход откроется, и к первой твари добавится минимум сотня. И тогда все узнают, как выглядит кузькина мать.
Я ускорился, насколько это возможно, на бегу активировал «Сдвиг» и выгадал эти секунды. В тот же миг Горглый осел. Но Дар удерживал раструб на месте, пока я не добежал.
Споткнувшись о безголовое тело, я схватил металлический конус, прижал к стенке улья и заорал во всю глотку:
— Качай!!!
Сквозь адреналиновый туман в голове уловил, как зашумел поток воздуха в шланге. Услышал сердитое жужжание засасываемых шершней… и странное «фыть-фыть-фыть» за спиной. Обернулся. Ватажники, наконец, сменили позицию и садили из паромётов очередями, не боясь разворотить ульи.
Прежде, чем зловредную тварь смогли пристрелить, она прикончила ещё троих работяг. А напоследок показала, почему её назвали огненной. Кто-то меткий уложил заряд паромёта в брюшко, и огне-шершень исчез в ослепительной вспышке. Прихватив с собой ещё одного. По счёту четвёртого.