Добрые Люди (СИ)

— Ну, всего вам доброго. — Посредник встал и размял спину. — А кулончик я бы убрал с глаз долой, госпожа.
Подмигнув Тэсс, крепишь вразвалочку покинул нас. Владеющая прошептала ругательства, но украшение всё же спрятала. Ерунда, как по мне. Без надёжного прикрытия мы и на пушечный выстрел не подберёмся к епископу, хоть с кулоном, хоть без.
— Они всерьёз решили довести начатое до конца? — спросила Тэсс.
— Иначе не бывает. Думаю, нам стоит вернуться, потому как помимо липовых законников, здесь крутятся и настоящие. Не стоит привлекать внимания.
Мы вернулись в гостиницу и Тэсс перебралась ко мне в комнату. Гариус был так любезен, что снизошёл до меценатского жеста, оставив владеющей дюжину ливров, что по меркам Тизы, составляло треть месячного жалования городского чинуши мелкой руки. Грех было не воспользоваться этакой щедростью: мы заказали в покои обед и несколько бутылок загурийского красного.
Сообщив метрдотелю, что тревожить нас не стоит до вечера, мы провели остаток дня в постели. Позже Тэсс нежилась в тёплой ванне, а я решил немного поразмыслить. В том, что епископа-коадъютора Армана де Битроль приговорили основательно, сомневаться не приходилось, но я всё же надеялся, что братство повременит и проработает новый план. Но кто-то сильно давил сверху, раз решили действовать в лоб. Алианец хоть и кичиться своей значимостью, но реальную «музыку» заказывает всё же не он, возможно владеющий представлял чьи-то интересы. Казалось бы, смелая вылазка ван Аудена должна была спутать карты, но епископа крепко ухватили за хвост, а значит будут решать проблему в кратчайшие сроки, что мне не нравилось. Спешка хороша лишь при ловле блох. Первоначальный план был хорош, и если бы я попал в святую обитель под видом изменённого, то половина дела была бы сделана, если не две трети. В сложившейся же ситуации я пока что слабо себе представлял, как мы сможем достать де Битроля? Тиза в осаде, в городе поди законники на каждом углу, а к храму мне не подобраться — буду сиять как отполированное серебряное блюдце на солнышке. И никакая специальная одежда тут не поможет: пробовали и не раз, обычно такие мероприятия заканчивались кончиной одного из нас.
Этой ночью на центральной площади было тихо, и лишь настырные дамы лёгкого поведения приставали к одиноким прохожим, да компашка выпивох горланила вульгарные четверостишия, но завидев патруль гвардейцев, спешно ретировалась, скрывшись в тенях. Со слов метрдотеля Приют Троих находился на самой окраине, прямо возле казарм жандармов, что меня сперва удивило, но я быстро смекнул: кавалеристы представляли опасность только в строю и на лошадях, в городской же черте они плевать хотели на дела житейские. Да и первые, как правило, избегали стычек с благородными и редко забирались в кварталы, отданные под квартиры жандармам. Так что выбор трактира был вполне очевиден.
Приют Троих представлял из себя старое двухэтажное здание с пристроенной конюшней — дешёвое заведение, где частенько вставали на постой пешие путники или гонцы. Частым клиентом подобных трактиров бывал и я, так что внешний вид строения на меня не произвёл впечатления, а вот Тэсс заметно скривилась. К тому же через дорогу стояли конюшни кавалеристов и в воздухе витал резкий запах лошадиного навоза, впрочем, конскими яблоками была усеяна и улица, которая из каменной мостовой превратилась в скользкую грязь.
Трактир был заперт. Я постучал. Долго никто не отзывался, но минуту спустя маленькое окошко распахнулось и в нём появилось хмурое лицо хозяина: нос свёрнут набок, а меленькие глазки остро зыркали по сторонам из-под кустистых бровей.
— Что надо? — небрежно бросил он.
— Мога.
Трактирщик болезненно скривился, словно это имя вызывало зубную боль, окинул нас взглядом, но все же отпер дверь.
— Знаете куда идти?
— Мы в первый раз.
— Ну молодёжь, — сплюнул он. — И эти туда же. Дверь в подвал за углом. И сильно там не шумите!
— Благодарю. — Я улыбнулся трактирщику и, взяв Тэсс под локоть, втащил её внутрь.
 
Уже на ступенях улавливались слабые приторные нотки опия — я понял куда мы пришли. В подвале наркотиками пахло сильнее, к сладковатому запаху добавилась вонь испражнений и рвотных масс.
— Меня сейчас стошнит… — жалобно простонала Тэсс, прикрывая нос сгибом локтя.
— Идём. — Я приобнял её за талию и шагнул в полумрак.
Навстречу вышла женщина, глаза её скрывались где-то под веками, но тем не менее она меня видела.
— Мог, — выдал я, опережая её предложения. — Мне нужен Мог.
— О! — она пьяно качнулась. — Всем нужен Мог.
Потеряв к нам интерес, женщина опустилась на кучу подушек и стала извиваться, словно змея под вилами. Я подтолкнул Тэсс дальше по коридору. Следовало поскорее вывести владеющую из наркотического тумана. Меня же эта гадость не брала в силу испорченной крови, но дышать зловониями лишний раз я не хотел. В конце коридора виднелась дверь, из-под порога которой пробивался свет, и мы поспешили туда.
— Какая мерзость. — Тэсс боролась с приступами тошноты.
У двери путь нам перекрыли два амбала. Мне всё это начинало надоедать, и я уже хотел было выбить дух из ближайшего здоровяка, как дверь распахнулась, а на пороге возник алианец. Он отступил на полшага, пропуская нас вперёд. Внутри воздух оказался свежим и дышалось тут легко.
— Прошу простить меня, — алианец учтиво склонил голову. — Но того требует конспирация.
— Дайте воды, — попросила Тэсс.
— Столик в углу. — Владеющий указал вглубь комнаты. — Там кувшин, и ещё кое-что для вас госпожа Арин де Силь, баронесса де Муньпади.
Тэсс никак не отреагировала, она лишь слегка склонила голову и направилась к дальнему столу: её очень заинтересовал широкий кожаный ремень с тремя поясными сумками.
Один из амбалов остался снаружи, второй же вошёл внутрь и запер дверь на засов. Я окинул комнату взглядом: за массивным круглым столом посреди комнаты сидел уже знакомый любитель карпов — посредник, серый дублет он сменил на видавший виды дорожный костюм с кожаными нашивками, выцветший шерстяной плащ грязного цвета и поношенные сапоги с широким голенищем; на голове его красовалась шляпа с круглой тульёй и широкими полями, ни дать ни взять — полковой гонец.
— Ну слава тебе Дейла, славься имя твоё! — воскликнула Тэсс и вознесла над головой малую сферу Дейлы. — Наконец-то!
— Знал, что вам понравится, — алианец ухмыльнулся и жестом предложил мне присесть.
Я уселся напротив посредника и зевнул.
— У вас тут наливают?
Владеющий окинул меня беглым взглядом, затем кивнул амбалу, а сам взял кочергу и разворошил угли в камине. Охранник тем временем выудил из серванта глиняные рюмки и дорогую стеклянную бутылку с не менее дорогой тёмной жидкостью внутри — судя по клейму на стекле и сургучной печати, это был загурийский ром.
«Хорошо живут, однако».
Закончив с камином, алианец снял перчатки и встряхнул кистями: воздух вокруг них подёрнулся, словно от жара, затем он пошевелил пальцами, будто музыкант, готовящийся исполнить лучшую в своей жизни композицию, и наконец хлопнул в ладоши — комнату тут же заполнило вязкое нечто, оно лезло в уши и ноздри, но через миг отступило и я понял, что больше не слышу приглушённых стонов посетителей притона. Скривился. Порой владеющие выглядели до тошноты пафосно, я был абсолютно уверен, что все эти жесты не более чем игра на публику, при чём подобной чванливостью страдали исключительно особи мужского пола.
— Так-то лучше, — резюмировал алианец.
Амбал разлил напиток, поклонился Тэсс и вернулся к двери. Владеющая поправила новообретённый пояс и заняла место за столом слева от меня, напротив неё разместился алианец.
«Мы будто пульку в преферанс собрались расписать», — подумалось мне.
— Ваше здоровье господа, — поднял тост алианец.
Мы выпили. Я не ошибся, в бутылке был тёмный ром отменного качества с тягучим ароматом и фруктово-шоколадным букетом. Тэсс лишь слегка пригубила напиток, а вот посредник проглотил порцию залпом и даже не поморщился.