Ложь (ЛП)

— Не нужно принимать это так близко к сердцу, Хелен.
— Ты согласен на мои условия?
Тихий смех эхом разносится по линии.
— Конечно. Мои люди будут на связи.
Линия оборвалась.
— У меня такое чувство, что я имею дело с гребаным злодеем из Бонда, — говорит Хелен и вздыхает.
— Вы же на самом деле не верите этому ублюдку, не так ли? — спрашивает Медведь.
— Ни в малейшей степени. Не сомневайтесь, он явится с небольшой армией и большим количеством оружия.
Лиса скрещивает руки на груди, прислоняясь к стене.
— Тогда зачем эти игры?
— Почему я только что уколола самолюбие этого огромного хвастуна? Сказала ему, что буду считать это победой, если никогда больше его не увижу? Потому что теперь он захочет сам всадить в меня пулю. Он не согласится ни на что меньшее, чем смотреть мне в глаза, когда нажимает на курок, — говорит Хелен. — После того, как его люди расчистят путь, конечно. Это лучший шанс, который у нас есть, чтобы напасть на него и положить всему этому конец.
Вдумчивое молчание встретило ее заявление. Не то чтобы я вносила свой вклад в общую задумчивость. По сути, я была просто очень напугана и делала все возможное, чтобы скрыть этот факт.
— Волк, как думаешь, сколько времени у нас есть? — спрашивает она в конце концов.
Мой жених выпрямляется.
— Трудно сказать. По крайней мере, несколько часов. Или они могут затянуть процесс и попытаться немного измотать нас. У них превосходство в численности, и они выбирают время. Так что, может быть, они дождутся ночи и попытаются застать нас уставшими или потерявшими бдительность.
— А если Скорпион главная? — спрашивает Ворон.
— Тогда она захочет освоиться и посмотреть, что мы задумали, прежде чем делать ход. Она осторожна; это то, что так долго поддерживало ее в живых и делало ее таким хорошим оперативником, — говорит Том. — Нам повезло прошлой ночью, когда мы вот так наткнулись на нее. Сомневаюсь, что это повторится.
Тошнотворное чувство в моем животе превращается в бесконечную пустоту. Взгляд Тома встречается с моим через комнату, и я пытаюсь улыбнуться. Судя по мрачному выражению его лица, мои губы меня сильно подвели.
Лиса со вздохом возводит глаза к небесам.
— Дерьмо снова попадет в вентилятор и бла-бла-бла. Мы все это знаем. Так каков же наш план? Потому что я устала от этих придурков, стреляющих в нас.
— Во-первых, уберите все оружие из сейфа, а затем, Хелен, вы с Бетти останетесь там, пока не станет безопасно выходить.
Их босс опережает меня в «о, черт возьми, нет» примерно на полсекунды.
— Нет, я не буду прятаться, — говорит она. — Вам нужны все стрелки, которых сможете получить, и я хочу, чтобы ты знал, что в свое время я была неплохим стрелком. Если я могу подбить утку на лету с двухсот метров, то я вполне способна всадить пулю в самодовольную физиономию Арчи.
— Я согласна с ней, — добавляю я. — Кроме этой истории с меткой стрельбой. Но я тоже могу прицелиться и выстрелить. Вы все это видели.
Губы Тома тонко сжаты, мужчина явно недоволен и собирается жестко поспорить с нами.
— Это не обсуждается, Волк, — огрызается Хелен. — Если меня не будет видно, то Арчи не станет рисковать собой и вступать в перестрелку, что является нашим единственным шансом выжить. Ничто из этого не исчезнет, пока он не умрет. Чарльз пока в безопасности от всего этого. Он ваш запасной план на случай, если со мной что-нибудь случится. — Ее подбородок поднимается все выше и выше. Я не думаю, что она привыкла к тому, что кто-то пытается указывать ей, что делать. — Хотя я ценю твое желание сохранить меня живой и здоровой, остановить этого маленького придурка стоит на первом месте.
Он вздыхает.
— Прекрасно. Однако, вы обе все равно будете находиться в подвале, пока мы не возьмем первоначальное нападение под контроль. Потом я заново оценю ситуацию. Но только после того, как мы уничтожим основную часть их сил, мы начнем нашу игру. Ворон, ты наш эксперт по снайперскому оружию. Я хочу, чтобы ты отправился на крышу, отстреливая всех, кого сможешь. Медведь, ты будешь действовать на дороге. Лиса, на тебе береговая линия.
 
Ворон поднимает руку.
— Я взял с собой мины.
— Люблю взрывчатку. Хорошая работа. Знал, что ты мне нравишься не просто так, — говорит Том. — Ладно, давайте займемся делом.
Все расходятся, чтобы заняться неизвестно какой работой по защите дома. Лиса начинает допрашивать Хелен о системе безопасности, расположении любого оборудования, включая садовые инструменты, и расположении всех без исключения точек доступа. Учитывая, что это не то место, где Хелен проводит время, они отправляются на экскурсию по дому. Медведь и Ворон тем временем начинают распаковывать и готовить оружие и ножи, чтобы убить целую армию.
— Я все еще могу вытащить тебя отсюда. — Том стоит рядом со мной. — Я серьезно, Бетти.
— Не надо. Я никуда не собираюсь уходить. — Я вздыхаю. — Что я могу сделать, чтобы помочь?
Его лицо помрачнело.
— Убедись, что все окна заперты, а шторы задернуты. Нам нужно, чтобы это место было надежно заперто.
— Хорошо. Какой пистолет мне взять?
Он берет маленький пистолет и с мрачным выражением лица вкладывает его мне в руку.
— Хелен будет рядом с тобой. Следуй ее примеру. Не наводи пистолет, пока она этого не сделает. Не нажимай на курок, пока она этого не сделает.
— Хорошо.
— Я серьезно, — говорит он. — В противном случае есть вероятность, что ты случайно попадешь в одного из нас. Я лучше умру в твоих объятиях, чем под твоим прицелом.
— Достаточно справедливо.
— Так что ты остаешься в подвале, в целости и сохранности. — Он заправляет прядь волос мне за ухо. Для него это нежный, милый жест. На самом деле, весь этот момент подходит под это описание, несмотря на оружие вокруг.
Мои легкие внезапно наливаются свинцом, сердце бьется в два раза быстрее. Выражение его глаз, когда он смотрит на меня сверху вниз, — это все, о чем я могла бы мечтать. Все, что я уже перестала надеяться получить от этого человека. И вот теперь он здесь, отдает мне все сполна. Я делаю все возможное, чтобы запомнить это, запечатлеть в памяти навсегда. Потому что, по правде говоря, у нас, возможно, осталось не так уж много таких моментов, благодаря Арчи и его отряду головорезов.
— Почти уверена, что ты сказал то же самое, когда оставил меня, чтобы пойти в отель к Хелен, — говорю я своим слегка саркастичным тоном. — Просто к твоему сведению…
— Давай не будем повторять прошлую ночь. — Он целует меня в лоб. — Иисус, детка, ты чуть не довела меня до сердечного приступа.
Я и себя чуть не довела до сердечного приступа.
Но я этого не говорю.
— Обещай мне, что пока ты будешь держать свою крутую сущность в подвале, подальше от посторонних глаз, хорошо?
— Хорошо. — Я пожимаю плечами. — Ты будешь осторожен, не так ли?
— Всегда осторожен. Я люблю тебя, ты знаешь?
— Ты продолжаешь это повторять.
Он одаривает меня едва заметной улыбкой.
— Просто хочу убедиться, что на этот раз ты мне веришь.
И я не знаю, что сказать. Особенно, когда он так на меня смотрит. Едва заметное изменение его черт не оставляет у меня никаких сомнений в том, что он знает все о войне, происходящей внутри меня. Сердце против головы и все такое. Мои чувства к нему далеко не просты, но я еще не совсем уверена, что это то, чего он хочет от меня — если предположить, что он хочет, чтобы я сказала ему то же самое в ответ, как это принято.
— Том…
Он моргает.
— Мне лучше приступить к работе.
И это моргание — единственный признак того, что я задела его за живое и причинила ему боль, отложив ответные слова. А ранить Тома любым способом — все равно что вонзить нож в собственное сердце.
Честно говоря, я ошеломлена. Это настоящее откровение. Если это не ответ на вопрос «люблю-я-или-не-люблю-его», то я не знаю, что ответит.
Только он уже ушел.
Я просто стою и смотрю ему вслед, как законченная идиотка. Та, которая хочет пнуть себя за то, что не ответила сразу, за то, что не рискнула и не прыгнула, полагая, что он поймает меня. Сейчас уже он ведет глубокую дискуссию с Медведем, разбрасываясь такими словами, как «периметр» и «защита».