Ярость и Разрушение (ЛП)

— Погоди. Что?
— Тебе оплатили услуги, которые ты оказываешь, — объяснил он, и от того, как он это сказал, мне захотелось принять душ. — И я думаю, тебе понравится то, что ты увидишь.
— Я не понимаю. У меня никогда не было денег. И даже счёта в банке. Это шок, потому что я даже не знаю, как пользоваться кредитной картой, — ответила я. — Откуда у меня теперь деньги?
— Твой отец хочет, чтобы ты была обеспечена и не отвлекалась на, как он сказал, легкомысленные людские изобретения, такие как деньги.
Ладно. Так мой отец мог бы сказать.
— Ты его видел?
— К несчастью.
У меня в горле булькнул неуместный смешок.
— Когда? Я не видела его с тех пор, как...
— Я знаю, — из его голоса исчез смех. — Он был здесь утром, во всём своём величии. Он хотел удостовериться, что с деньгами всё улажено, и ты ни в чём не нуждаешься. Он сказал, чтобы ты проверила то, чем больше всего дорожишь, и это было так неопределённо, насколько возможно у ангелов.
Проверила то, чем больше всего дорожу? Мой взгляд сразу же метнулся к потёртой обложке Джоанны Линдси, маминой любимой книги. Она... казалась толще, чем обычно?
— Ты ещё там? — моё внимание привлёк голос Тьерри.
— Да, да, — я откашлялась. — Извини. Это просто застало меня врасплох.
— Так же, как и нас с Мэтью. Мы не ожидали, что твой отец думает о том, что тебе нужны деньги на еду. — Я почти могла представить, как он пощипывает бровь. — На самом деле, мы сами планировали дать тебе денег, но в этом не будет необходимости.
— Спасибо, — пробормотала я, не зная, как ответить. В Сообществе, мне никогда не приходилось волноваться о деньгах. Я была привелигирована во многих смыслах, и начинала понимать это только сейчас, и мне стало неудобно.
— Тринити, — начал Тьерри, и я напряглась, узнав этот тон. — Я не спрашиваю, как у тебя дела. Я уже знаю, но... прости меня. Я должен был понять, что Миша не был твоим...
— Всё хорошо, — я с трудом сглотнула. — Ты сделал то, что должен был, и я... то, что должна была. Всё будет хорошо.
Тьерри молчал. Слишком долго молчал.
Я потёрла пальцами висок.
— Как... там Джада?
— Расстроена. Обескуражена, — пауза. — Она скучает по тебе.
— А я по ней, — прошептала я. — Я скучаю по всем вам.
— Мы знаем. Она знает, — ответил он. — Как и знает, что тебе нужно время прийти в себя. Только не забывай, что она рядом. Что мы все рядом, и мы скучаем по тебе.
— Я знаю.
Тьерри не стал долго держать меня на телефоне. Я завершила разговор, чувствуя себя немного расстроенной и немного счастливой от того, что услышала его голос.
Медленно осознавая, что я не одна, я отложила телефон в сторону и подняла глаза.
Зейн стоял в дверном проёме.
— Всё хорошо?
Я кивнула, слегка улыбаясь.
— Это был Тьерри. Он звонил, чтобы сказать, что мой... что мой отец появлялся с целью убедиться, что я материально обеспечена.
— Тогда это хорошие новости.
Другими словами, он, вероятно, задавался вопросом, почему он улавливает печаль через связь, но я не была готова делиться этой информацией. Поэтому наклонилась и взяла книгу. С книгой было что-то не то, я перевернула её и увидела, что между несколькими страницами есть пробелы.
— Я думаю... мой отец был здесь, — сказала я, взглянув на него.
— Серьёзно? — Зейн прислонился к дверному косяку. — Когда?
— Может прошлой ночью?
Тогда я не обратила внимания на книгу. Слегка встряхнув её, я совсем не удивилась, когда увидела, как зелёная бумага летела к одеялу в нескончаемом потоке денег.
Зейн издал звук удивления.
— Святое...
— Стодолларовые купюры, — сказала я, широко раскрыв глаза и глядя на десятки и десятки таких купюр.
Вероятно, они были засунуты между каждой страницей. Я посмотрела на Зейна с улыбкой.
— Думаю, сегодняшний ужин за мой счёт.
Я, и правда, купила ужин, но вышло это слегка неловко, потому что он выбрал "Сабвэй" и мне пришлось разменять стодолларовую купюру, купив два сэндвича на длинной булке.
Чуть позже я переговорила по телефону с Тьерри, и он прислал мне скриншоты в сообщении со всей необходимой информацией. Я никогда раньше не видела столько нулей после числа, и я понятия не имела, каковы были соображения моего отца о стоимости еды и проживания, но вероятно он переборщил на пару сотен тысяч или около того.
 
— Мне. Так. Скучно, — взвыла я, после нескольких часов брожения по улицам.
— Большинство посчитали бы это хорошим знаком, — ответил Зейн.
Я взглянула на него, сумев разглядеть лишь его профиль в слабом освещении. Он пристально смотрел в городской парк. Его волосы были убраны в конский хвост. Он был в человеческой форме, и я представила, как мы смотримся со стороны: пара молодых людей или друзей, наслаждающихся вечером.
Я сомневалась, что тот факт, что мы оба с головы до ног были одеты в чёрное, как закоренелые домушники, был столь примечательным.
Хотя Зейн в чёрных кожаных брюках был очень примечательным для меня.
Примерно за последний час мы провели обзор зоны, где прошлой ночью мы заметили демонов Высшего уровня. Но кроме парочки Бесов, мы не натолкнулись ни на одного демона.
— Если наше присутствие здесь обеспечивает чистоту улиц и безопасность людям, тогда полагаю, скука будет хорошим делом, — пошутила я. — Но мы ищем Предвестника, поэтому скучные ночи кажутся плохим фактом. Мы ни на шаг не приблизились к его обнаружению, всё там же где были вчера.
Зейн остановился под уличным фонарем прямо у входа в парк.
— Знаешь, что я думаю?
— Нет, но готова поспорить, ты мне расскажешь.
Я собралась запрыгнуть на подпорную стену из известняка, высотой в два-три фута, но как только я ботинком коснулась края, я осознала, что недооценила высоту. Я начала падать назад...
Зейн поймал меня за бёдра и поддержал, пока я не упёрлась ногами в выступ.
— Не знаю, как ты можешь прыгать с крыши на крышу и взбираться по пожарной лестнице, но едва не ломаешь себе шею на трёхфутовой подпорной стене.
— Навык, — пробормотала я, развернувшись так, что оказалась лицом к нему. В кои-то веки, я смотрела на него сверху вниз. — Спасибо.
— Без проблем. Я подстрахую, — его руки задержались на моих бёдрах, хватка лёгкая, чуть выше железных кинжалов, которые я прятала под рубашкой. — Ты в порядке?
Я кивнула.
— Думаю, да.
— Я хочу, чтобы ты была уверена, — его тон был беспечным, даже немного задиристым, пока он смотрел на меня. — Какой же из меня хороший защитник, если ты сломаешь руку в первые пару недель на этой работе.
Мои губы подёрнулись.
— Да, это будет означать, что ты вроде как облажался, но думаю, ты забываешь один важный факт.
— И что же это за факт?
Вес его рук на моих бёдрах сместился, почему-то став... тяжелее.
— Потребуется выше трёх футов, чтобы я свернула себе шею.
— Ну, не знаю, — ответил он, когда группа, судя по звукам, подростков перешла улицу и направилась в противоположную от нас сторону, крича друг на друга. — Странные вещи случаются.
— Не такие уж и странные.
Он склонил голову.
— Когда я был моложе и только что научился летать, я переоценил место посадки и упал. Сломал руку. И высота была всего пару футов.
Крайне редко Стражи ломали кости в ситуациях, когда даже люди, вероятней всего, не сломали бы.
— И сколько лет тебе было?
— Шесть.
Я рассмеялась.
— Да, уж, мне не шесть. Я достаточно уверена, что ничего не сломаю, если упаду.
— Значит, ты уверена, если я отпущу, ты не свалишься? — спросил он, и я ощутила, как он стал двигать пальцами. Они медленно скользили вверх-вниз, и я усомнилась, что он осознавал что делал.
Но я-то осознавала.
На самом деле я полностью увлеклась происходящим, и мой пульс участился. Пьянящий румянец охватил меня, и я теперь действительно почувствовала себя немного неуверенно. Это не имело никакого отношения к моему равновесию, а только к тому, как он прикасался ко мне.