Слепой царь

— Всё. Дело сделано.
Тогда я поднялся из-за стола и рявкнул:
— Ша!
Воцарилась глубокая тишина. Слышно было как слабенький ветерок шуршит сухой травой в степи. Как фыркают лошади, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.
— Я долго слушал весь этот ваш бред. — Сказал я нормальным голосом. — Но вот с рабовладельцами дела иметь не желаю. Поэтому предлагаю на сегодня закончить пустой торг, а завтра, как у нас говорится, утро вечера мудренее.
— А ты кто такой? — прервал меня купец Пантелеймон.
— Я?! Тебе, самозванец, и в страшном сне не снилось, с кем ты сейчас разговариваешь. Поумерь пыл, лжекупец. Лучше подумай о своей судьбе.
— Ты смеешь мне угрожать? — Вытаращился тот на меня.
— Я не угрожаю, я предлагаю. Мои угрозы обычно заканчиваются уничтожением тех, кто не пожелал меня послушать.
— Не слишком ли смело?
— Да уж смелее не бывает. Взгляни сюда! — Я махнул рукой за его спину.
Там стоял отряд в полторы тысячи сабель. За ним слышался какой-то звук. А через мгновение ряды расступились и к навесу подскакали ещё полторы сотни всадников. Из середины строя выдвинулись несколько конников, державших на руках человека.
— Мужики, носилок что ли нет? — Возмутился я.
— Некогда было. — Заступился за солдат начштаба.
Появилась Генриетта в сопровождении Гаврилова и Потрошкова.
— Кладите сюда. — Приказала она, указывая на носилки в руках Гаврилова.
Купцы стояли с разинутыми ртами. ещё бы. На их глазах происходило нечто невероятное!.. Невозможное!.. Привезённого уложили на носилки и сняли, укутывавшее тело, покрывало. Тихое "Ах" пронеслось по рядам. Купец Пантелеймон рванулся вперёд, но ловко брошенный аркан остудил его пыл.
— Стоять, купец!.. — Сказал я. — Не дёргайся. Хуже будет. Тот захрипел, видимо, петля слишком затянулась. — Мужики, аккуратнее. Эта сволочь мне нужна живой.
Купца оттащили. Меня подвели к носилкам, над которыми кудахтала Генриетта.
— Сволочи! Они же её до истощения довели! — Бормотала она.
— Кого, её? Не понял я.
— Владетельницу.
— Кого?! — Не поверил я своим ушам.
— Такую, как и я. — Тихо подсказала мне Сяомин.
— Чем поили, сволочи? — Обратился я к купцам.
— У пантелеймона склянка. — Ответил один из купцов.
приказать обыскать я не успел. Через минуту появился Матвей с мешочком, из которого извлекли ингредиенты зелья, а заодно и шкатулку с книжкой и ключом.
— понятно. — Сказала Генриетта, разглядывая траву. — Сейчас ничего сделать нельзя. Надо постепенно выводить эту гадость.
— Сколько дней её поили этим дерьмом? — Спросил я.
— месяца четыре, не меньше. — Ответил всё тот же купец.
— Тогда я ей ничем помочь не смогу. — Ответила Генриетта, всхлипнув.
— Штейнбергера сюда! Срочно! — Приказал я.
— Я здесь. Отозвался Моисей Абрамович.
— Что скажете?
— Скажу, что лучше правителя чем вы я ещё не встречал. Примите мою клятву.
И он произнёс клятву вечной преданности. Меня типануло так, аж в глазах потемнело.
— Чёрт! Предупреждать же надо!.. — Возмутился я, растирая лоб.
Моисей Абрамович не ответил, лишь наклонился над лежащей.
— Вряд ли здесь чем можно помочь. — Констатировал он. Разве что магией?.. Но и то не уверен.
— Изольда! — Позвал я. — Сяомин, идите сюда. Делаем круг.
— Но?!.. — Попыталась было возразить китаянка, однако я так шикнул на неё, что все возражения остались при ней.
Мы взялись за руки, а Моисей Абрамович пристроился подле носилок. Став на колени, он опустил руки на голову лежащей и замер.
— Шкатулку положите на носилки так, чтоб она касалась руки владычицы. В другую руку ключ вложите. Моисей Абрамович, делайте всё, что считаете нужным. Только осторожно, и не торопитесь. Ваша задача вытащить её. Желательно без последствий. — Дал последние ЦУ я.
— А вы выдержите? — Спросил старый еврей.
— Выдержим. Вы главное сделайте всё, что нужно. Поехали.
И началось. Если б я знал заранее, что это такое?! То, наверное, сто раз бы подумал, прежде чем отдавать приказ на подобную операцию. Сначала, в общем-то ничего особенного не происходило. Но постепенно Изольда начала сдавать. Когда её силы упали до двадцати единиц, я притормозил трансляцию энергии Моисею, и перекинул часть на Изольду для поддержки. Сяомин закрылась от меня защитой, чтоб не лез. Но когда её возможности упали до десяти единиц, защита спала сама собой и мне пришлось срочно наполнять её энергией, чтоб не разорвать круг. И пошло-поехало!!! Я только и занимался, что распределением сил, время от времени делясь ею и с врачом. Сколько времени длилась эта процедура, не знаю. Но когда у нас осталось по двадцать пять единиц жизненной силы, Моисей Абрамович прошептал:
 
— Всё. — И упал рядом с носилками. За ним опустились на землю обе девчонки. Я тоже имел непреодолимое желание прилечь рядом с ними, но подсознательно понимал, что делать этого ни в коем случае нельзя. Нельзя было показать свою беспомощность. Выручил Матвей. Он подскочил ко мне и, слегка придерживая, чтоб со стороны не было видно, сунул в руку флягу. Я инстинктивно приложился к ней… "Ну, Матвей! Ну молодец!", — подумал я, чувствуя, как наполняюсь силой.
— Благодарю, дружище. — Сказал я, с трудом отрываясь от фляги. — Напои девчонок, срочно.
Матвей кинулся к Сяомин, а я мысленно просканировал Моисея и удивился. Его энергия была равной пятидесяти единицам.
— Моисей Абрамович, — обратился я к лежащему хирургу. — Что с вами?
— Ничего, ничего. Это просто психическое истощение. Я ведь никогда в жизни этим не занимался. Практики никакой. А сегодня впервые попробовал… И понял, что это очень мощное оружие. Спасибо, что поддержали.
— Да мне-то за что?! Это вам спасибо. Что с болящей?
— Жить будет. Но вот насчёт психических отклонений и функционирования мозговой деятельности ничего не скажу. Слишком долго её организм подвергался отравлению.
Поднялись Изольда и Сяомин. Последняя протянула мне флягу. В ней ещё плескалась жидкость. Я приложился и одним глотком осушил.
— Предусмотрительный, чёрт! — Восхитился я, возвращая флягу хозяину. — Спасибо тебе, спас от неминуемой смерти.
— Так уж и спас?.. — Не поверил Матвей.
— Спас, спас. Не сомневайся. Что там? В лагере?
— Всё в порядке. Агитацией заниматься мы не стали. Но работу определённую провели. — Доложил Николай Никанорович.
— Ладно. Купцов в кандалы. И на время каждого в отдельную камеру. Отдохнём, займёмся. У нас есть кому ими заняться профессионально. Кстати, где Егоров?
— Уже вызвали. Скоро будет. Ответил начштаба.
— Владычицу в медцентр, долечивать. Всем отдыхать.
Я развернулся и потопал к карете, поддерживаемый и направляемый верной Линой.
— А где камеры-то брать? — Крикнул вдогонку Матвей.
— А где хочешь! — Ответил я, не оборачиваясь.
60-0:1100
Это событие подтолкнуло к немедленному освоению пустыни. Изначально я хотел оставить её как защитный барьер перед нашей границей. но, глядя на то, как легко преодолели эту преграду купцы!.. Решено было немедля присоединить её к нашим землям. Большого значения для нас это приобретение не играло, но выход на соседа!.. Точнее, на соседку, которая приходила в себя в нашем медцентре.
В связи с исчезновением ограничительной черты забот прибавилось всем. Особенно нашему начштаба. Людей катастрофически не хватало. Зато появилась руда, уголь и нефть. Народ принялся осваивать всякие специальности. Какое счастье, что я изначально задумал собирать библиотеку всю. В первую очередь технического, специализированного, общепознавательного характера и так далее. Беллетристика и прочая чушь меня не интересовала. Хотя, честно признаюсь, отказать себе в русской классике, и частично зарубежной, не смог. А потому "Войну и Мир" Льва Николаевича Толстого, как и "Князь серебряный" Алексея Константиновича Толстого, Марка Твена, Джека Лондона и других авторов прошлого в нашей библиотеке сумеет найти каждый желающий. Даже Михаила Афанасьевича Булгакова моя память решила сохранить для нынешнего поколения, хотя не знаю, чем он мог помочь здешним обитателям. Разве что "Иваном Васильевичем"…