Слепой царь
— Это в моих интересах не задерживаться. — Ответил Кичиро Кумагаи.
Он провёл нас к карете. Помог забраться, закрыл дверцы и ускакал.
Некоторое время мы сидели тихо, стараясь не шуметь. Даже лишний раз не дышать. Но постепенно напряжение отпустило, и я понял, что сейчас будет очень плохо. Моя рука нащупала руку девушки и прикрыла её. Потом как-то так получилось, что Альбина оказалась у меня на коленях… Потом!.. В общем, всё произошло как-то неожиданно.
— А я-то думала, когда же ты решишься?.. — Сказала девушка отдышавшись.
— Да всё как-то не совпадало. — Промямлил я.
Она выглянула наружу.
— Темно, хоть глаз выколи. Может ещё?..
Видимо, мы разошлись не на шутку, потому как кони вдруг зафыркали, выдавая место нашего пребывания.
— Вот блин, и отвести душу не дадут. Сказал я, сбавляя темп.
А ещё через несколько минут послышался далёкий топот.
— Кичиро Кумагаи едет. — Сказала Альбина, приводя себя в порядок. — Твоя жена, как узнает, убьёт.
— Кого? Меня?
— Нет. Меня. Тебя убить она не посмеет.
— И меня. — Заверил я девушку.
Подскакал всадник. Действительно, это оказался японец.
— Алишаньдэ-сан, позвал он, — Можно зажигать фонари на карете и отправляться туда. Там уже всё в полном порядке.
— Тогда садись на козлы и показывай Альбине, куда ехать. — Дал ЦУ я.
Огни зажигать мы не стали. Гонец, пробывший некоторое время часовым или дозорным, ехал чуть впереди упряжки.
— Кичиро-сан, — обратился я к японцу. — Расскажите хоть что там вообще?
— Скоро сами увидите, Алишаньдэ-сан.
— Ну, ты и скрытный.
Когда мы подъехали к трёхэтажному дому, я уже был уверен, что всё напрасно. Ведь передача прав должна проходить в строгом соответствии. А как его соблюсти, если истинного хозяина нет в живых, а без клятвы и передачи ключа ничего не выйдет. Разве что он успел оставить приемника?.. Но это уж слишком натянуто. Вряд ли.
Нас встретил Матвей.
— Всё нормально. — Сказал он, помогая мне выбраться из кареты. — Потерь нет. Есть раненые, но легко.
— Какие ранения? — Уточнил я.
— Царапины. Одного ножом зацепили. Кожу содрали. Другому по башке камнем заехали. Бровь разбили. Вот и все ранения.
— А что тут вообще произошло?
— Ничего особенного. Подъехали. Потребовали предводителя. Тот в бега. Догнали. Вломили по самое не могу. Нашли полторы сотни человек связанных в подвале. Развязали. Оказались жителями Руси. Больше всего меня поразило то, что среди пленных оказались дети.
— Что?! — Не удержался от восклицания я.
— Дети. От десяти до четырнадцати лет.
— А родители?
— И родители.
— Ничего не понимаю. Где их держат?
— Сейчас готовим всех к эвакуации.
— Детей и родителей в крепость. Остальных в первоград. — Распорядился я. — Где Кожемякин?
— Вон там, — махнул Матвей рукой.
— Вот спасибо, — съязвил я. — Очень точный адрес.
— Извините. Кичиро-сан, видите второе окно от угла… Правее!.. Ага, оно. Там полковник штаб устроил.
— Ладно, пошли. — Скомандовал я.
В так называемом кабинете начальника наших войск народу было не пробиться. Гул стоял на весь этаж. Кто-то что-то кому-то доказывал, не стесняясь в выражениях и давя децибелами собеседника. Кто-то робко перешёптывался.
— Так, и как мне добраться до Кожемякина? — Задал риторический вопрос я.
— Разрешите, Алишаньдэ-сан, я их раскидаю. — Предложил японец.
— Нет, так дело не пойдёт. И тут меня увидел Виктор Петрович.
— Молчать! Смирно! — Рявкнул он во всю глотку. — Освободить проход главнокомандующему!
Люди шарахнулись, прижимаясь к стенам.
— Вот и всё. — Сказал Кичиро Кумагаи. — Можно идти.
Кабинет мгновенно очистили. Меня усадили на стул во главе стола. Кожемякин слева, Кичиро Кумагаи стал позади, чуть сбоку.
— Ну, — заговорил я, — докладывайте. Что тут у вас произошло?
— Да, в общем-то ничего. Приехали. Попросили разрешения войти. Сначала не очень хотели пускать. Потом решили, что лучше пустить. Среди пленных раненых нет. Есть немного покалеченных, да и то не сильно.
— В каком смысле покалеченных? — Уточнил я.
— Некоторым руки поломали. Одному, пытавшемуся удрать, сломали ногу. Вот и все ранения.
— Понятно. Обыск делали?
— Делаем. Нашли людей из бывшей Руси. Около ста пятидесяти человек. Среди них семнадцать детей.
— Вот этот факт меня больше всего напрягает. — Сказал я. — Родители есть?
— есть. — Ответил полковник. — Но не полные.
— То есть?
— То есть только матери. Отцов нет.
— А где отцы?
— Предполагают, что в Руси остались.
— Отцов разыскать, семьи восстановить и в крепость.
— Может не стоит? — Робко поинтересовался Виктор Петрович.
— Стоит. Дети — это самое непонятное. Да ещё и такого возраста. Их надо беречь. А семью тем более. Это основа общества.
— Понятно. Можно выполнять? — Спросил Виктор Петрович.
— Разумеется. Берите карету, загружайте по полной и детей немедленно к первограду.
— Может всё-таки в Русь? — Предложил полковник. — Там найдут отцов и тогда уж…
— Блин… Как плохо, что нет связи. Ладно. Давайте в Русь. А поутру в крепость. Там приготовить комнаты для семейных.
— Есть. — По-военному отрапортовал Лесовой, и вышел.
— Николай Никанорович, удалось узнать, где убитый маг?
— Удалось. Он у себя в комнатах.
— То есть как?
— Да так. Его тяжело ранили. Он успел скрыться за дверями своих апартаментов, а проникнуть туда никто не смог.
— Вы предполагаете, что он может быть ещё жив? — Удивился я.
— Ничего я не предполагаю. Мы тоже попытались туда войти, но дверь, как бетонная.
— Интересно!.. Пойдём-ка!.. Посмотрим!..
Мы вышли в коридор и направились к лестнице на третий этаж. На площадке Кожемякин остановился.
— Вот и всё. Дальше апартаменты владельца.
— ты хочешь сказать, что весь третий этаж — это хозяйские хоромы?
— именно так. Потому что дальше этой площадки мы пройти так и не смогли.
Я протянул руку, потрогал перилла лестницы. Обыкновенные, деревянные. Держась за них, сделал несколько шагов по направлению к двери. Никаких изменений не почувствовал, и продолжил.
— Чуть правее. — Комментировал полковник с места, где остановился.
Я сделал полшага вправо и протянул руку, берясь за ручку двери. Она оказалась пластмассовой, что меня опять удивило. Аккуратно нажав, потянул дверь на себя. Она открылась. Прямо у двери, лицом вниз лежал человек.
— Полковник, можете подойти? — Спросил я.
— Нет. Меня не пускает.
— Твою мать… — Выругался я. — В комнате хотя бы светло?
— Нет. Вижу лишь, что тело лежит. А как не видно.
Преодолевая отвращение, я наклонился над трупом. Никогда в жизни не касался мёртвого тела. А тут, по всей видимости, придётся. Набрав полную грудь воздуха, протянул руку. И ощутил обложку книги. Странно!.. Взяв её в руки, почувствовал, что в ней что-то лежит. Положил корешком на ладонь. Книга раскрылась, и в руку скатился ключ. В тот же момент всё исчезло.
— Николай Никанорович, — сказал я. Проходите.
Полковник сделал несколько неуверенных шагов, после чего одним прыжком оказался рядом.
— Посмотрите, здесь на стене выключатель или что-нибудь подобное есть? — Спросил я.
— Уже включил. Отозвался десантник. — Как Вы тут дышите?
Действительно. Смрад стоял жуткий. Ещё несколько секунд его не было вообще. А теперь!..
— Полковник. Вы уж извините, но я как-то не переношу мертвяков. Не в службу, а в дружбу. Прикажите убрать эту падаль и открыть окна. Надо хорошенько обыскать помещение. Возможно, здесь будут сюрпризы.
— Пройдёмте. — Предложил полковник, беря меня за руку и, подводя к окну, рявкнул: — Мелихов! Гайкин! Уберите труп.
Через несколько минут стало чуть легче. Все окна были распахнуты, покойника унесли. А мы прошлись по всем комнатам бывшего хозяина. В роскоши он себе не отказывал. Кровать с балдахином вместительностью не меньше батальона, стояла одна в громадной комнате. На полу лежал очень мягкий, красивый ковёр. В оружейной мы обнаружили пару сотен клинков самых разных форм. Кожемякин аж крякнул от удовольствия. Но пришлось умерить его пыл.