Измена мужа. После (СИ)

Я, разумеется, не планировала обсуждать свою личную жизнь с Багировым, но раз он интересуется…
– Точная сумма мне неизвестна. Я сразу же отвергал ее предложение.
– Какая ты принципиальная, – хмыкает он и, глянув на жену, добавляет. – Софи, а за сколько ты бы отдала меня другой женщине?
– Десятизначной суммы вполне хватило бы, – с деланой серьезностью отвечает та. – На эти деньги я бы смогла купить себе целый гарем молодых самцов.
– Извращенка! – смеется мужчина.
– За это ты меня и любишь, – парирует она.
Именно этим мне и нравится их союз: они настоящие. Не вылизано идеальные, как большинство благополучных семейных пар, которых я знаю, а живые и непринужденные. Соня с Максом вечно подкалывают друг друга, да и вообще идут по жизни с юмором. Наверное, в этом заключается один из секретов их супружеского успеха.
– Ну а этот твой кавалер? Он свою бывшую жену все еще любит? – Багиров вновь возвращается к теме.
– Хотелось бы верить, что нет, – отвечаю я.
​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​– Тогда моя супруга права, тебе надо быть хитрее, – неожиданно выдает он. – Старайся избегать нудных разборок.
– В смысле?
– Бывшая так или иначе ассоциируется у него с негативом. Ссоры, скандалы, обиды – короче, масса причин, по которым люди расходятся. А ты будь для него женщиной-праздником. Поверь, когда с партнершей по-настоящему легко – это дорогого стоит. И именно к таким женщинам нас всех подсознательно тянет.
– То есть мне не сообщать ему о разговоре с его бывшей женой?
– Нет, сообщить, разумеется, нужно. Но только не в формате претензии. Представь все так, будто вы с ним – союзники, а эта дамочка – враг, – советует Макс.
– Хм… Интересная мысль.
– Выходит, я женщина-праздник? – хихикнув, вставляет Орловская.
– Ну еще бы, дорогая, – Багиров ей подмигивает. – Ты как непрекращающийся День рождения. Что ни день, то сюрприз.
Они снова смеются, а я – вместе с ними.
Тоже хочу однажды обрести свое личное счастье. Радоваться мелочам. Строить быт. Любить и быть любимой.
Глава 46
Влад еще немного прихрамывает, но в целом двигается довольно уверенно. На мои вопросы, болит ли нога, отвечает, что совсем немного. Я рада, что он наконец выздоровел и теперь не сидит целыми днями дома. Чем дальше он от своей бывшей жены, тем мне спокойней.
Наше третье официальное свидание прошло на ура. Ужин был восхитительным, разговоры за едой не стихали, а на десерт нам подали обалденно вкусный чизкейк, которым мы кормили друг друга с ложечки. Раньше я думала, что такое поведение уместно только в романтических комедиях, но, как оказалось, в реальности с правильным человек в этом тоже нет ничего предосудительного. Сплошное веселье.
Покинув ресторан, садимся в машину, и Влад на несколько секунд зависает.
– Ты чего? – любопытствую я.
– Кое-что забыл.
– Что именно?
– Погоди, сейчас увидишь, – с этими словами он вновь выбирается наружу и направляется к багажнику.
С замиранием сердца жду его возвращения. Любопытство разыгралось не на шутку.
– Вот, это тебе, Алин, – Рокотов садится обратно на водительское сидение, протягивая мне огромный букет гипсофил. Настолько большой, что его самого за цветами почти не видно.
– Да ладно?! – ахаю я, не веря свои глазам. – Откуда ты узнал, что это мои любимые цветы?
– Так ты же сама говорила, забыла? – усмехается Влад.
– Да!
Я честно не помню, чтобы мы поднимали эту тему.
– Ты это вскользь упомянула, когда мы ходили в кино, – заявляет он. – А я тебя очень внимательно слушал.
– Как здорово! Спасибо большое! – верещу с восторгом. – Они прекрасны!
Обожаю гипсофилы. Маленькие яркие цветочки, навевающие воспоминания о лете. Смотришь на них – и сразу настроение вверх ползет. Хотя сейчас я даже не знаю, куда еще выше.
– Правда нравятся? – Влад внимательно всматривается в мое лицо.
– Не то слово!
– Это хорошо, – в его голосе слышится облегчение. – А то я уже лет сто женщинам цветы не дарил.
– Могу с уверенностью сказать, что сноровку ты не потерял, – смеюсь я.
 
– Рад это слышать. Ну что, поехали? – он пристегивает ремень безопасности. – Отвезу тебя домой.
Дорога проходит за непринужденной игривой болтовней и смехом. Раньше мне думалось, что для того, чтобы произвести впечатление на нового мужчину, нужно придерживаться определенной тактики, контролировать каждое сказанное слово да и вообще быть немножко не тем, кем ты на самом деле являешься. Ведь есть же страх, что такой, какой есть, ты никому не понравишься. Вот и пытаешься казаться чуточку остроумнее, веселее, образованнее…
Однако с Рокотовым я не чувствую потребности притворяться. Он понимает мои шутки и придерживается схожего мировоззрения. Да что уж говорить – у нас даже политические взгляды одинаковые! Это ли не везение?
Короче говоря, в общении с Владом я – это я. Со всеми достоинствами и недостатками. Конечно, он пока не видел меня после сна и с гнездом на голове, но, учитывая то, в каком виде я заявилась к нему в дом в день нашего официального знакомства, можно не сомневаться, что его это не отпугнет.
– На чай не напрашиваюсь, – говорит Рокотов, притормаживая у моего подъезда. – Только если сама соизволишь позвать…
– Какой тонкий намек, Владислав, – хихикаю я.
– Боже упаси, – она наигранно отнекивается, – я ни на что не намекаю!
– Чая нет, – отвечаю я и после небольшой паузы, в течение которой лицо мужчины заметно мрачнеет, добавляю. – Зато есть кое-что покрепче.
– Чертовка, – Влад обнажает ровные белые зубы в лукавой ухмылке. – А дети где?
– У бабушки, – играю бровями. – До завтрашнего дня у меня дома никого.
– Что ж, в таком случае я, как истинный джентельмен, не могу допустить, чтобы такая красивая женщина проводила вечер в одиночестве, – с напускной серьезностью сообщает Влад.
– Ну так не допускай, – выдаю со смехом. – Исполни свой моральный долг.
Перекидываясь остротами, поднимаемся ко мне в квартиру. На этот раз – никакого физического контакта и страстных поцелуев. Только предвкушение, которое тонким пуховым перышком щекочет нервы. Влад смотрит на меня, а я на него. Глаза в глаза. С улыбками на лицах и колотящимися меж ребер сердцами.
Рокотов необыкновенный. Весь такой могучий, статный… Прямо воплощение мужественности. Рядом с ним я чувствую себя маленькой и хрупкой. Почти дюймовочкой. Да и смотрю на него снизу вверх, слегка задрав голову.
– Надеюсь, сегодня обойдемся без бенефиса твоего бывшего, – шутливо бросает Влад, когда я вставляю ключ в замочную скважину.
Его дыхание обжигает затылок, провоцируя мириады мурашек вдоль позвоночного столба.
– Я тоже на это надеюсь, – отвечаю я.
Именно поэтому первым делом осматриваю квартиру на предмет пребывания в ней посторонних. Но на этот раз нам везет: дома действительно никого. Мы с Владом одни. И нам никто не мешает.
– Ты вкусно пахнешь, – приблизившись почти вплотную, Рокотов цепляет пальцем тонкую лямку моего платья.
Но при этом не спешит сдергивать ее с плеча. Просто теребит туда-сюда, едва касаясь кожи. Дразнит.
– Это Коко Мадмуазель, – лепечу я, испытывая томительный трепет где-то под пупком.
– Нет, я не про духи, – Влад проводит носом по моему виску. – Я про тебя. Про запах твоей кожи.
– Моей кожи? – от его близости веки против воли тяжелеют.
– Да. Это что-то невероятное, – голос Влада садится и делается хриплым. – У меня аж башка кругом идет…
Он утыкается губами куда-то мне в щеку и делает глубокий вдох. Параллельно с этим его рука совершает решительное движение, наконец избавляя мое плечо от надоевшей лямки.
Напряжение зашкаливает.
Мозг плавится в пламени безудержного желания.
Кровь в венах превращается в лаву.
С губ срывается тихий стон, который Влад тут же перекрывает глубоким чувственным поцелуем. Отпускаю вожжи внутреннего контроля и, натянувшись струной, падаю в бездну.