Психушка монстров (СИ)

Наталья замолчала, нервно затягиваясь. Было видно, что вспоминать об этой женщине ей тяжело и неприятно.
— Ты говоришь, что она по отцовской линии, — Валя говорила медленно, словно нащупывая путь в темноте. — И что отец Ксюши… как ты говоришь… с «той» стороны. Значит, и эта Айша тоже? И что за имя странное?
— Так и он поди не Андрей был… Вот правда, Валя, всем чем хочешь поклянусь, в их семейные дела я не лезла. Официальной версией было, что они с Варей познакомились в Москве, и он оттуда к ней переехал. Из столицы в Семибратск, ага. Если бы это было правдой, то он бы её к себе забрал, а не наоборот. А я сама видела, как они из двери пришли, которая потом исчезла. Так что «оттуда» он, и Айша, конечно, тоже. Тётка эта толком и с детьми общаться не умела, при каждом удобном случае Ксюша у нас была, Айша не любила с ней оставаться. Но деньгами помогала, по учёбе с племянницей занималась, ну, официальными всякими делами — прописку оформить, наследство материно на ребёнка переписать. Я-то не могла, я Ксюше юридически никто.
Валька слушала и диву давалась, почему её раньше всё это не интересовало? Почему за все годы она ни разу не спросила мать ни о чём? Может, потому что присутствие Ксюши в их жизни было таким привычным, органичным, как будто они и вправду одна семья. Так чего и спрашивать? Это не выглядело интересным, что ли… Когда сам так живёшь, кажется, что это в порядке вещей, и мысли ни про какие тайны на ум не приходят. А оказывается, что тут целая детективная история… Или, скорее, мистическая… Впрочем, пару недель назад Валька не поверила бы ни в какие исчезающие двери и отца «оттуда».
— А ты никогда не хотела вместе с тётей Варей сходить? Узнать, куда она исчезает и что за двери такие чудесные?
— Нет, — покачала головой Наталья, ответив, кажется, немного поспешно. — Что мне там делать? Если я их не вижу, значит, не для меня эти проходы.
— Ну-ну… — тут мать предпочла по-прежнему скрываться и недоговаривать, такой вывод сделала Валька. — Ещё скажи, что это всё от Дьявола и ты отвергала искушения.
Набожность родительницы её периодически подбешивала, но Наталья спокойно относилась к протестам дочери, в свою веру не тянула, но и скрывать собственные убеждения не считала нужным.
— Перестань, — устало отмахнулась Наталья. — Тут горе такое, а ты подкалываешь. Да, я не знаю, правильно ли это, но Варвару я ведьмой называла, с тех пор, как она начала свои путешествия. Шутили мы так с ней, смеялись. Никто не думал, что трагедией всё обернётся. А теперь и Ксюша тоже…
На глазах матери резко выступили слёзы, а голос задрожал, хотя до этого она выглядела спокойной как мраморная статуя. Она всхлипнула, вскочила из-за стола и собралась уйти.
— Мам! А что делать-то?! — Валя тоже сдерживалась из последних сил, но какое-то иррациональное чувство подсказывало, что решение должно отыскаться. И подсказать дорогу к выходу из страшной ситуации было некому, кроме матери.
Наталья замерла на пороге, в дверях кухни, лицом не повернулась, но по жестам было понятно, что продолжает слёзы утирать. И глухим, чужим каким-то голосом ответила:
— Зови её.
— Что? Кого? Куда звать? — Валька совсем растерялась.
— Ксюшу, — Наталья медленно обернулась. — Зови её обратно. Если она на той стороне, то может потеряться, не суметь найти и открыть дверь домой. Девочка же там впервые. Зови её. На твой голос, может быть, и придёт. Поняла? Если кто и сможет её обратно привести, то только ты. Других не услышит.
И не давая дочери возможности хоть как-то среагировать на столь неожиданное заявление, буквально выбежала прочь, только слышно было, как хлопнула дверь её спальни.
Ксюша открыла дверь.
Закрыла.
Открыла снова.
Она не помнила, сколько раз она уже повторила это нехитрое движение. Может, десять, может, сто. Содержимое кладовки никак не менялось — всё те же швабры и тряпки, никакого склада с коробками, через который она бежала от маньяка, никакой заброшки. Нет, встречаться ещё раз с мужиком с киркой она не хотела, но и оставаться в потусторонней психушке не намеревалась.
 
Выудить из Дубля хоть что-то полезное, можно сказать, не получилось, Эдик и сам толком ещё не разобрался. Поэтому девушка психанула и попросила их оставить её в покое, а то она за себя не отвечает. Несмотря на довольно хрупкое телосложение и миленькое личико, угроза из уст Ксюши прозвучала очень убедительно, и мужчины рассосались по своим комнатам. Из информации, которая могла пригодиться, у Ксюши имелось только уверение перевёртыша, что девушка обладает способностью открывать двери сквозь пространство — между человеческим Семибратском и его теневой стороной, причём, куда угодно на той стороне, это может быть любой дом, улица, помещение, но в параллельном городе. Поверить в свои новые способности было непросто, но Ксюша умела сопоставлять факты: вспомнился коридор в библиотеке, которого потом не оказалось на том же месте, ну и бегство от убийцы — геолокация у неё на телефоне не работала, вообще сети как будто не было, но даже взгляд из окна показывал, что вокруг совсем другая местность, которая явно не могла окружать огромный недостроенный дом-микрорайон на окраине Семибратска.
Открыть дверь. Закрыть дверь.
Швабры. Хлорка. Пыльная ветошь.
Закрыть. Открыть.
— Нет. Что-то не так…
Ксюша привалилась разгорячённым лбом к стене. Деревянная панель была приятно прохладной и гладкой. Кажется, у девушки поднималась температура. Очень сильно болела рука, и закрадывалось подозрение, что обработки перекисью оказалось недостаточно — и рана осталась грязной, и неудивительно, после этой ужасной кирки. К горлу подступила тошнота, Ксюша с трудом сглотнула горьковатую слюну и встряхнулась.
Рассуждать вслух почему-то казалось легче, чем думать внутри себя, а обвинить её в безумии здесь было некому, у всех тоже с мозгами нелады и поэтому не имеют морального права никому указывать на странности поведения.
— Я вижу двери, которых больше никто не видит. Валя точно не видела. А потом я вошла в дверь в библиотеке. Шла по коридору, а когда вернулась, то дверь исчезла, проход закрывала стена. И потом, когда удалось выйти обратно, буквально через несколько минут на том месте было всё, как обычно, без лишней двери и неведомого коридора.
Ксюша тихонько бубнила прямо в стену, находившуюся в нескольких сантиметрах от её лица.
— Когда я бежала от убийцы, была ли там дверь сразу? Или она появилась там, где была стена?
Этого девушка не знала. Одно дело рассуждать про планировку библиотеки, хоть и запутанную, но в основном всё-таки знакомую. В том дворе, откуда она шагнула сквозь дверь на обратную сторону Семибратска, она была впервые и знать не знала, где там должны быть входы и выходы и уж тем более, как они должны выглядеть. Щелястая дощатая дверь, конечно, выбивалась из общего стили, но кто знает — может, она временная, здание-то недостроенное, может, потом её бы поменяли на что-нибудь из стекла и бетона.
Выборка у неё была слишком уж маленькая — по сути всего два эпизода, как тут делать какие-то выводы?
— Если взять первый случай, в библиотеке, за основу… Там я по крайней мере всё прекрасно помню… Тогда я «создала» дверь, ну или увидела, а потом перестала видеть. — Ксюша глубоко вздохнула и всё так же вслух произнесла напрашивающий вывод: — То есть нет смысла открывать и закрывать дверь. Она приведёт, туда, куда и должна, — в подсобку. Надо открывать там, где её нет.
Стена перед глазами оставалась стеной, хотя Ксюша очень хотела, чтобы там был выход обратно в её привычную жизнь. Девушка понимала, что её желание тоже, видимо, играет не последнюю роль. В библиотеке она хотела пройтись там, где не бывала, а потом, испугавшись бесконечного коридора, выбраться оттуда. Убегая от маньяка, жаждала спасения, которое и получила за дверью.
— А сейчас я хочу домой! — отчётливо проговорила она в деревянную панель.
Ничего не произошло.