Рубиновый маяк дракона

– Возможно, ты права. У меня, кстати, дома остался потрясающий рубиновый гарнитур. Колье дважды оборачивается вокруг шеи и такое тяжелое, что пришлось заказать у артефактора зачарованную застежку. Для эффекта невесомости.
– Вообще-то там дело не только в застежке, мы это уже проходили. Еще в саму нить вплетается дополнительная оплетка по уровню… – Я осеклась, заметив, как Белинда закатила глаза, и поспешила вернуться к более интересной ей теме: – А я больше изумруды люблю. Бархатный зеленый, с таинственными черными бликами где-то в глубине, будто…
– Будто глаза посла Анарендила, – сказала вдруг она, звонко расхохоталась и резко подавилась своим же смехом, потому что те самые глаза пронзительно смотрели на нее из-под хмурых светлых бровей. Она тут же отвернулась и снова свесилась за борт.
– Ты совсем, что ли? Зачем его дразнишь? – тихо возмутилась я, усиленно делая вид, что сосредоточилась на блестящих красных рыбках.
– Думаешь, он услышал? Он все еще смотрит?
– А мне откуда знать?
– Ты же изумрудовы глаза любишь, – зашептала Белинда, – вот и оглянись.
– Не хочу. Причем тут глаза? Я про камни говорила. И, кажется, теперь я тоже люблю рубины.
– О, руби-и-ины… – громыхнуло нараспев за нашими спинами голосом Ливемсира так, что мы вздрогнули от неожиданности. – У нас их зовут грозовые камни, сравнивая с насыщенным цветом туч, что ветер раньше пригонял из Свободных морских просторов. А вы знаете, светлые маиры, где живет самый большой рубин в мире?
– Живет? – переспросила я.
– В коллекции какого-нибудь высокоуважаемого артефактора? – высказала предположение Белинда.
– В эльфийском храме? – подключился к угадыванию Габиор, маяча за спиной эльфа. – И причем тут грозовые тучи? Они же сизо-фиолетовые скорее, а не красные.
В предвкушении очередной истории боцмана к нам стали подходить и другие адепты. Ливемсир выдержал театральную паузу, длящуюся слишком долго, и ответил на свой же вопрос:
– Самый крупный рубин – это «Сердце Грозы», что живет на Изоле-Неббиосе. Потому и грозы в тех краях не обычные, а рубиновые, тревожно-багряные, полные грозовой магии. Точнее, были такими раньше, пока существовали грозовые драконы.
– Сердце? Артефакт что ли такой? На острове Дохлого Кита? Серьезно? – не поверил Габиор.
– А как по мне, вполне логично, что самый большой камень находится на пиратском острове, – высказался адепт Нолде. – Наверняка эти разбойники ограбили какого-нибудь богатого маира или вовсе – драконову казну.
– Э, нет, детки, – добродушно ответил эльф. – Сердце Изола-Неббиосы нельзя украсть. Оно само выбирает себе хозяина и верно служит ему до последней капли своей рубиновой крови. Две сотни лет назад, в лучшие времена моего отца Ваирилла Золотого Ветра рубиновое пламя грозового маяка, стоявшего на одном из семи холмов острова, манило к себе все корабли, что бороздили туманы морских просторов. Многие хотели обладать камнем, что питает силой и маяк, и остров, и сам клан грозовых драконов, чья власть тогда распространялась на все морские пределы. Да вот только его нельзя было украсть. Невозможно. Но люди жадны, маги алчны, черные ведьмы коварны, эльфы самовлюбленны, а…
– Ливемсир! – окликнул боцмана недовольный посол. – Tyel rath’argh quendi! [4]
– Tancave, tancave [5]. Так на чем я остановился?
– На Дохлом Ките, – с присущей ему хрипотцой в голосе напомнил Нолде, присевший рядом с Белиндой, – и на серд…
– Это сейчас остатки былого величия именуют Дохлым Китом. М-да… А вот раньше Изола-Неббиоса была самым прекрасным островом, что знали свободные морские просторы. Но, так или иначе, лет двести назад рубиновое сердце острова угасло, а грозовая магия была утеряна.
– То есть из камня и в самом деле исходил свет? Или это метафора такая? – не унимался Нолде.
– Свет «Сердца Грозы», – кивнул Ливемсир. – Оно и вправду сверкало так ярко, что маяк, горящий в ночи, был виден из самого Ареустра, бывшей столицы ведьминских земель. Его искры и блики рассыпались в ночном небе, словно рубиновые звезды, или были похожи на ослепительные вспышки красных молний в багряных грозовых тучах, что носятся над свободными просторами. – Он мечтательно вздохнул. – В те времена правили Изола-Неббиосой вовсе не пираты, а драконы Грозового клана. Люди же, что населяли остров, жили в мире и процветании. Драконы тщательно стерегли свои границы. Ни люди, ни маги, ни эльфы – никто так и не смог добраться до рубинового «Сердца Грозы».
  
– Пираты? Это им удалось захватить камень? – предположила Белинда. Она немного подалась вперед и с горящими глазами ждала ответа.
– Нет, никому не удалось. Отступники, пираты, беглые каторжники пришли на остров много позже, когда то, что утонуло в сером тумане, вновь показалось над поверхностью моря А «Сердце Грозы» так и осталось похоронено где-то в развалинах драконьих замков.
– Серый туман?! Но как? Разве он свирепствует не на южных землях?
– Так Изола-Неббиоса и есть на юге. От Ареустра, что нынче величают градом заблудших душ, остров отделяет только пролив Ла-лейне, – Ливемсир расслабленно облокотился на поручень, окаймляющий борт, глубоко вздохнул. – Чему вас только в академии учат?
– Магии, конечно, – фыркнула Белинда.
– Магии – это хорошо. Но что с нее проку без истории? Без мирографии?
– Это мы тоже учим, – возразил Габиор, – но не столь подробно. Мы ведь не эльфы. Очевидно, на наш короткий век и той информации достаточно. Магистры…
– Так что дальше случилось? – перебил его кто-то из адептов.
– А дальше случилась Мертвая Пустошь, что поглотила ведьминские владения, а заодно и Изола-Неббиосу. Мрак и хаос воцарились на семи холмах, забирая живые души. Рубиновое сердце укрыл проклятый туман, и вскоре оно потухло. Говорят, что грозовые драконы тотчас пали замертво, и не осталось более жизни на самом прекрасном острове свободных морских просторов. Но это все драконьи предания, я не очень в них силен. Давайте-ка я лучше спою вам про прекраснейшую эльфийку Виталиэль, что успела в последний закат Изола-Неббиосы взбежать на борт людского судна и отплыла в западные земли.
Ливемсир перекинул со спины свою салму и стал оглядываться по сторонам, прикидывая, куда бы ему присесть. Но увы, послушать очередную балладу нам так и не довелось.
– Корабль на горизонте! Корабль на горизонте! – зычно разнеслось по палубе.
Все как один устремили взгляды на восток, мы с Белиндой тоже повернулись и стали вглядываться в необъятный горизонт. Но как я ни старалась рассмотреть хоть что-то, лишь эльфам было подвластно глядеть вдаль и видеть.
  
13. Ярослав
 
Русло реки Мидалы. Владения магов
Мои молитвы не были услышаны. Я распахнул глаза и…
– Твою ж мать!
Та же дряхлая хижина. Пыль, забивающая ноздри. Сквозь проломы в крыше видно черное небо, усыпанное мириадами звезд. Совсем рядом, съежившись в попытке согреться, спала Сибель.
Я прислушался к своим ощущениям: ломота в теле чуть притупилась, в пояснице больше не горело вечной мерзлотой. Похоже, врачиха-самоучка свое дело сделала.
Я протянул руку, обхватил ее за талию и придвинул к себе. Она поерзала сквозь сон, устраиваясь поудобнее, ближе ко мне, словно ища местечко потеплее.
– Хм, – тихо выдохнул ей в растрепанный пучок волос, – говорила, что всегда готова к побегу, спишь вполглаза… А сама дрыхнешь, как сурок.
Я напряг слух и свою свежеприобретнную суперинтуицию, убедился, что наше убогое пристанище окружают лишь звуки природы, закрыл глаза и провалился в сон.
* * *
– Ярро. Ярро. Ярро, – назойливо кружился в голове тихий шепот, мешая спать.
Разум медленно выныривал из мира сновидений, которые толком и запомниться-то не успели.