Выше стен (СИ)
— Андрей, ты ошибаешься. Я все знала! — хриплю я и не узнаю свой голос. — Я их, черт побери, и взяла!
Мама плюхается на стул, кожа на ее щеках приобретает землистый оттенок. Она не хочет верить, что ее борьба за меня завершилась полным провалом, хотя прекрасно знает, кто тут паршивая овца.
— Как это произошло? — Андрей не позволяет дрогнуть ни одному мускулу на лице, но по инерции хватает лежащий на столе смартфон и до побелевших костяшек сжимает пластик корпуса.
Хочется съежиться, превратиться в точку, исчезнуть, никогда не существовать — я столько раз подводила отчима и маму!..
Я не помню, в какой из моментов Святослав стал для меня важнее, чем они, но это произошло и уже не изменится.
— Я взяла их, Андрей. Прости. Один человек очень нуждался в средствах… Не надо полиции, я даже под пытками не назову его имя. Ваши деньги мне все равно не помогут, понимаете? Мне может помочь только он!!!
Перевожу дыхание, смотрю на родителей в ожидании крика и ударов, но Андрей бубнит: «Не неси ерунды…», а мама незаметно стирает слезы, встает и принимается за уборку — одну за одной отправляет в посудомоечную машину тарелки, покачиваясь, смахивает крошки с варочной панели. Она улыбается, но не смотрит на любимого мужа, а тот подносит к губам давно опустевшую чашку и углубляется в телефон.
Из-за меня… Все из-за меня. Им было бы легче без меня.
— Сок или чай? — неестественно весело спрашивает мама, пока Андрей прослушивает автоответчик, но я мотаю отяжелевшей головой, поднимаюсь и отваливаю в комнату.
Не нужно было выходить из каменного мешка вслед за бабочкой. Не нужно было даже пытаться…
В углах сгустились сумерки — недобрые, холодные, непроглядные. За тонкой стенкой прозрачного стекла раскинулся темный враждебный мир, и столь же тонкая грань отделяет меня от наступающего со всех сторон хаоса.
От рыданий перехватывает дыхание, ломит в висках, зудят веки. Я прислоняюсь лбом к дребезжащей прохладе окна и разглядываю стену и двор.
Не в первый раз, следуя за красотой, я оказываюсь в темноте. Скоро она окончательно поглотит пространство, и ни один человек не сможет войти в эту комнату, чтобы зажечь свет.
Из тяжких, как валуны, раздумий, меня выводит робкий стук и голос мамы.
— Регина! — Она приоткрывает дверь, осторожно шагает ко мне, и яркая желтая полоса за ее спиной тут же гаснет. — Андрей постарается найти необходимую сумму до намеченной даты. Так что… все хорошо! Не вини себя за принятое решение. Но в будущем обязательно советуйся с нами. С твоей семьей…
Я скорбно молчу, собирая воедино тупые мысли, но мама торжественно и заговорщицки шепчет:
— А какую новость я тебе сейчас расскажу! Славик вот-вот почтит нас своим присутствием — прислал Андрею сообщение час назад. Он своеобразный парень, но мы обязательно найдем общий язык, ведь так?
Щелкает выключатель, вспыхивают лампы под потолком, и я на миг зажмуриваюсь.
— Ну давай же! — Теплая рука согревает мое запястье. — Хватит киснуть. Надевай самый роскошный наряд, а я быстренько приготовлю десерт.
Мама подмигивает и скрывается в коридоре, а я подлетаю к зеркалу и в полном шоке пялюсь на зареванное нечто в отражении. Совсем скоро сбудется моя заветная мечта — я познакомлюсь со сводным братом. Тем самым, что жил здесь свою жизнь до меня.
Несмотря на потрясения бесконечно долгого дня, совершенно непозволительно выглядеть так, как я выгляжу сейчас!
Я распахиваю створки шкафа и в очередной раз застреваю на осознании — мне здесь не место… Выхватываю из ниши плечики с шикарным платьем, пошитым накануне для непредвиденных торжественных случаев и счастливых вечеров. Этот вечер точно станет счастливым и запомнится навсегда!
Сушу волосы феном, делаю небрежную укладку и рисую на опухших веках стрелки — получается не очень, но бордовая помада призвана отвлекать внимание и «вызывать огонь» на себя. Поправляю лиф и рукава и, вздохнув, кошусь на часы.
Интересно, какой он?
Мама говорила, что он поразительно похож на Андрея.
А еще — сделала вывод, что Славик благородный и добрый, но обида за душой очень долго не позволяла ему решиться на первый шаг.
«…Это от недосказанности. С этой проблемой мы справимся!»
Конечно справимся, и я отдам миротворческому процессу все силы!
Раздается звонок. Вскрикнув, я срываюсь с места и, сшибая плечами углы, лечу к двери.
С силой тяну на себя бронзовую ручку и отступаю назад от напора ледяного ветра. На пороге стоит Святослав — в строгом костюме и начищенных туфлях. Он настолько красив, что из моей груди вырывается стон. А из-за полы его расстегнутой куртки вырывается Славик и истошно кричит.
— Свят?.. Что ты тут делаешь? — Голова кружится, и я приваливаюсь к стене, но мама и Андрей выступают на передний план, окликают и радушно приветствуют… кого?
Котенка?.. Свята?!
— Почему вы называете его так?!
Реальности двоятся и распадаются на фрагменты, я растерянно моргаю, дышу по системе, считаю от одного до десяти…
Как же он похож на Андрея… Те же глаза, тот же рост, те же сдержанные жесты, а еще — надежность и эксклюзивная, дорогая, сбивающая с толку красота.
Как Андрей мог не дать ему свою фамилию?..
Все со скрипом встает на места, и я хлопаю прозревшими глазами. Свят — мой сводный брат. А мама и я — те самые люди, что заставили его отгородиться от мира ледяными стенами. В его бедах и несчастьях виноваты мы…
25 (Святослав)
На подступах к дому моя больная решимость едва не улетучивается — воспоминания о счастливых моментах детства упорно лезут из памяти и ставят под угрозу блестящий план.
Усилием воли подавляю все чувства, кроме ненависти, глубоко вдыхаю и нажимаю на кнопку звонка.
Дверь открывает бледная испуганная дурочка — сначала до нее не доходит, что за гость стоит на пороге, а потом на лице отражаются тысячи эмоций и вопросов.
Расслабься уже, да, я и есть твой сводный брат. Ты же так мечтала меня полюбить…
Из гостиной выплывают папаша и его женушка — растерянные и нервные, но заранее натянувшие пластиковые улыбки до ушей. Я для них — обезьяна с гранатой. Неизвестно, зачем явился и чего от меня ожидать.
Между тем вариантов повеселиться масса.
Можно поиздеваться и порофлить над дурочкой, потрепать им нервы выходками избалованного мажора, показать интересное видео, рассказать о краже и о том, как с удовольствием промотал деньги папаши…
Насущные маленькие победы тоже никто не отменял. Мне необходимо отжать у Гафаровой свое пальто. Занять свою комнату и свое место за обеденным столом.
— Слава, а вот и ты! — восклицает отец треснувшим голосом, натурально изображая волнение.
— А вот и я… — киваю, снимаю куртку и вешаю на блестящий крючок. Котенок — единственное существо, о котором я беспокоюсь, прижимается ко мне, и я успокаивающе глажу его шерстяную голову.
— Слава, как же замечательно, что ты нашел время и возможность навестить нас! — Наташа крепко сжимает мою руку. — Мне очень, очень приятно наконец с тобой познакомиться. Давай же, входи скорее!
Святые угодники, подумать только, эта стерва великодушно приглашает меня в мой собственный дом…
Почтительно улыбаюсь ей, она отвечает тем же, но, прочитав в моих глазах не слишком скрываемое презрение, тут же захлопывается.
— Привет, добро пожаловать! Ого, а кто это у нас тут? — отмерев, хрипит дурочка, осторожно забирает у меня растрепанного, одеревеневшего от ужаса котенка и скрывается с ним в глубине дома.
Я ожидал истерики с падением на колени и бреда про бабочек, но девочка довольно неплохо справляется — вполне правдоподобно изобразила радость. Хотя вероятность, что она попросту ни черта не поняла, тоже никто не отменял.
Мне сейчас вообще не до нее — отвешиваю дежурный комплимент ее матушке, принимаю приглашение, и меня препровождают в столовую.
Похоже, я прервал семейный ужин — бежевая шелковая скатерть без единой складки или залома заставлена несколькими видами салатов и основных блюд, на накрахмаленных салфетках поблескивает безукоризненно начищенное столовое серебро. Едва ли Наташа успела бы накрыть такую поляну за время, пока я сюда добирался, однако это и не ресторанная еда. Должно быть, все трапезы папаши теперь проходят именно так, и от досады хочется смачно харкнуть под ноги — прямо на сияющий чистотой пол.