Несгибаемый (СИ)

Вот тут-то до Гордона стало постепенно доходить. Торговец сел рядом с Марком на кровать и поведал нам всё, что услышал от Барри. Оказывается, драгеры все как один принялись кого-то искать, набрасываясь на прохожих, задавая один и тот же вопрос: знают ли они человека по имени Бэливер. У меня создалось четкое предчувствие, что драгерами кто-то управляет и, судя по всему, Дирк не был исключением. И этот кто-то находится в Великом разломе. Не переставая складывать вещи, я задал всем присутствующим ещё один вопрос:
— Кто-нибудь знает, что такое Альтвэр?
В комнате повисла гробовая тишина. Даже гримби чувствуя напряжение затих, прижав лисьи уши.
— Об этом не принято говорить! – произнесла Эйла, аккуратно присаживаясь на единственный стул в комнате. – Бэл, скажи, откуда ты пришёл? Я не вижу у тебя метки системы, но система каким-то образом тебя видит. Гордон утверждает, что в прошлый раз, система определяла тебя как сущность пустоши.
При этих словах торговец утвердительно кивнул головой, подозрительно косясь на меня.
— Марк утверждает, что ты способен одним лишь кинжалом убить сотню монстров, – продолжила девушка, – и на этом странности не заканчиваются! Ты задаешь слишком странные вопросы, и при этом у тебя знания более глубокие, чем у простого жителя. Если честно, это всё слишком подозрительно, и я хотела бы знать правду, – скрестив руки на груди, закончила свой монолог Эйла.
— А так ли тебе нужна эта правда? – взбеленился Марк, вскочив с кровати. – Он спас нам всем жизни, когда мы остались снаружи во время нападения пустошников. Он отыскал Дирка, вытащив его из скалы. Он прыгнул в костер, чтобы спасти нас от неизвестной нам угрозы.
— И заметь, – перебила его Эйла, – прыгнув в костер, Бэл остался жив! Да и неизвестная нам сущность вполне была ему знакома.
Карэн, стоявшая по середине комнаты всё это время, внезапно заговорила спокойным голосом, без эмоций, что для нее было совсем не свойственно:
— Мне всё равно, кто он и откуда. Его действия говорят о нём больше, чем слова. Я пойду за ним, куда бы он ни пошел, хоть и в Альтвэр.
При этих словах я вздрогнул. Молча наблюдая за разговором соратников, я невольно вспоминал ссору братьев Милосердия. Когда-то они также при мне обсуждали меня. Каждый из них хотел знать, что за проклятие лежало на мне, и в моей памяти четко всплывали их лица. Хмурый Барса, весельчак Рафф, дамский угодник Кейли и другие. Все они теперь лежат в братской могиле. Нет больше храма Милосердия в моём мире.
Три года назад.
Выжженная земля, покрытая толстым пеплом - всё, что осталось от посёлка, в котором я провёл десять лет своей жизни. Я стоял на том самом месте, где когда-то был жертвенник. Ни одного дома не уцелело, словно огонь из самого пекла обрушился на людей. Под ногами хрустели обгоревшие кости.
Что-то знакомое блеснуло на земле в лучах заходящего солнца. Я наклонился. Обычный медный браслет. Мелкие камни нефрита были усеяны вокруг незатейливого плетения. Линда носила его не снимая – подарок погибшей матери. Сердце защемило от необъяснимой тоски.
— Бэл? – обратился ко мне брат Кейли, – а ты уверен, что всё это совершил Великий?
Я опустил голову, не зная, что ответить. Даже представить себе не мог масштабы разрушения. Нет, это был не Великий, а слишком сильный бог. Только вот что это был за бог и за какие грехи люди были уничтожены в одно мгновенье? Неужели ту беременную девушку специально вели на жертвенный алтарь, а я вмешался в чужие планы?
— Нужно уходить! – сказал я Кейли, убирая в заплечный мешок медный браслет.
Пусть останется на память о моей первой девушке. Братья Милосердия молча наблюдали за мной, не решаясь произнести ни слова.
Лес вокруг посёлка остался не тронутым огнём. Братья решили заночевать под его сводами, даже не предполагая, что может ждать нас в этом проклятом месте.
— Нет, это не Великий, – хмуро произнес Барса, как-то нервно поглядывая в сторону пожарища. – Это точно бог.
— Вот и я так сказал Бэлу, – поддакнул Кейли, обгладывая сочную ножку поджаренного на костре перепела. – Хорошо бы, это была молоденькая богиня. Я бы ей рассказал, как нужно вести себя с красивыми мальчиками.
  
Святой отец задумчиво ковырял палкой в костре, подвигая жаркие угли к клубням картофеля.
— Может, заглянем к малышке? Как её зовут? Аника вроде? – предложил Рафф.
В ответ отец Эвард отрицательно покачал головой:
— Нет! – безапелляционно сказал он, – только беду наведем на еще одну семью. Во всяком случае Бэливеру к ним точно приближаться нельзя.
— Мы не нашли ни одного идола, ни одной руны и ни одного упоминания об этом боге, – продолжал сокрушаться Барса.
— Отрицательный результат - это тоже результат! – произнес святой отец, поглядывая на своих подопечных, – не стоит отчаиваться.
— И всё же, Бэл? Кто ты такой? – ворчал Барса, – Появился из ниоткуда! Да еще и с таким хвостом в виде проклятия от неизвестного бога?
— Перестань, Барса! – осёк его святой отец, – все мы братья одного ордена, и должны защищать друг друга. Такова воля святого Клиэмэйна.
— Мне всё равно, кто он и откуда, – улыбаясь сообщил нам Рафф, – пока у нас есть вкусная еда и верные друзья, я за ними хоть в огонь, хоть в воду!
На заходе солнца братья уже были готовы отразить новую атаку Теней. Заговоренные мечи сверкали яркими огнями, лезвия наточены, а их рукояти украшали древние руны. Священный огонь зажжён. Мы были готовы, ожидая стрёкот невидимого противника.
⁎⁎⁎
Всё было не так! Тени вели себя неправильно. Не было ни стрёкота разрываемого пространства, ни метания в поисках своей жертвы. Тени подкрались бесшумно, окружив нас со всех сторон. Священный огонь внезапно потух: сильный порыв ветра задул пламя, словно свечу на торте.
Первым пал Рафф. Его тело Тень отбросила в сторону метров на пять, пригвоздив к дереву. Сломанный сук торчал из его груди, кровь тонкой струйкой стекала по подбородку, но он всё равно улыбался.
Кейли и отец Эвард сражались плечом к плечу, отбиваясь от бесконечных атак Теней. Священная молитва в устах святого отца отпугивала Тени, но только стоило ему замолчать, как те набросились на него, пронзив тело, словно копьями, сразу в нескольких местах. Кейли бросился к отцу Эварду, потеряв бдительность. Одна из Теней подхватила его за ногу, поднимая всё выше, а потом просто бросила вниз головой. Кейли умер сразу.
Барса и я остались вдвоем. Я никак не мог понять: раньше Тени нападали только на меня, не причиняя другим вреда. Так почему же сегодня всё иначе? Что изменилось? Тени атаковали с новой силой, хлестая по нам, словно плетьми. Всё тело Барса покрывали множественные раны. Я крутился волчком, пытаясь защитить брата Милосердия. Однако сегодня всё было не так!
Барса упал на землю, истекая кровью. Лицо, шея, руки, живот, спина - всё его тело напоминало мясной фарш. Тени тут же отступили. Сжимая меч в своих руках, я опустился над телом брата.
— Я был рад защищать тебя, – произнес Барса, – найди этого проклятого бога и надери ему задницу, – глаза брата Милосердия медленно закрывались, и я впервые за это время увидел его улыбку.
Словно издеваясь надо мной, Тени отступали, не дожидаясь рассвета.
Настоящее.
Я похоронил их тогда в том же лесу, соблюдая все почести, которых заслуживали братья Милосердия. В храме меня ждала жуткая картина. Все прислужники и посвящённые были мертвы, от малых детей до глубоких старцев, доживающих свой век в храме. Не оставалось никаких сомнений, что это проделки Теней. Тогда я дал себе клятву, что это больше не повторится!
Сейчас же, наблюдая за разговором Марка, Эйлы и Карэн, был полностью уверен, что нужно уходить одному. Незачем собирать новые жертвы. Меня не должно быть в этом мире. Как будто моё проклятье следует за мной по пятам, путешествуя между мирами, и новый мир поэтому не хочет меня принимать. Но как говорил мне Рафф: «Если тебя съели, то у тебя всегда есть два выхода».