Особое задание для вора (СИ)
Каждое слово его пылкой речи обливало попеременно то Киару, то его самого такой грязью, что становилось даже как-то не по себе. Но эмоции в конце концов иссякли, и злость уступила место бессилию.
— Шаррас вар! Женщина, ну хоть сейчас объясни мне, почему ты сделала это? Сама же знаешь — им нет дела до Эмми! Хотя, чего уж юлить — я сам дурак — доверился тебе… — он не закончил, так как из тени, с другой стороны колонны к нему шагнула Киара. Наверно, она все это время стояла там, слушая его пустые разговоры.
На миг вору показалось, что он увидел в ее глазах горечь и отчаяние, но Рэй быстро отогнал от себя такие мысли — такие, как она не знают жалости.
— Все, что ты сказал — ложь. Я еще хуже, чем ты думаешь. Я — монстр, и как только ты увидел меня, то должен был сбежать без оглядки. Хочешь разжалобить меня своими пустыми разговорами? Гиблое дело — у меня нет сочувствия, как и сопереживания. Мне никого не жаль — не тебя, ни себя, ни кого бы то из них, — девушка махнула рукой, указывая, видимо, на жрецов. — Единственное, что для меня ценно в этой жизни — это моя дочь. И чтобы ни случилось — я всегда буду выбирать Эмили и жертвовать всеми ради ее спасения. Даже если на кону будет стоять не одна жизнь незнакомого мне вора, а сотни или тысячи других. Если ты каким-то чудом спасешься и выберешься отсюда — беги. И заклинаю тебя — никогда не верь мне. Слышишь — не верь! Ты даже не догадываешься, кто я и какие грехи таит моя душа, так что не обольщайся — меня не пронять жалобными словами.
На дне ее темных глаз разгоралось пламя злости, но Рэй по-прежнему не мог поверить, что перед ним та же девушка, что не единожды спасла его от смерти. Неужели все это было игрой? Или игра — это то, что происходит сейчас?
Неизвестно, чем бы мог закончиться этот разговор, если бы двери зала вдруг не открылись, впуская внутрь жрецов. Их было довольно много — значительно больше, чем во время торжественных церемоний, которые проводились в родном мире Рэя. Хотя, может здесь так принято?
Косей негромко отдавал распоряжения, и жрецы занимали свои места, размещаясь по всему периметру зала. Сам же старейшина только спустя несколько минут обратил внимание на взъерошенную пару.
— Сначала ты, — указал он сухощавым пальцем на Киару, — с этим мы быстро справимся. Так что не будешь мешаться под ногами. Становись в центр, и разреши Маду проникнуть в твое сознание.
— Это еще зачем? — возмутилась оборотница.
— Сказал «надо» — значит надо! А не нравиться — выметайся вон!
Видящий подошел к Киаре и еле слышно заметил:
— Во время съема ограничителей может произойти что угодно. Довольно часто на них накладывают проклятия, но заранее об этом практически невозможно узнать. Разве что был использован совсем кустарный метод. Маду же будет видеть и чувствовать все то же, что и вы, и сможет при необходимости взять ситуацию под контроль. Ну или хотя бы сообщить, что не так. Но он довольно сильный жрец, так что, думаю, справиться сам.
Киара с недоверием покосилась на молодого мужчину и спросила:
— Это его дар?
— Да.
— А какой же твой? Почему ты так важен для них? — девушка мотнула головой, видимо, имея в виду египетских небожителей.
— Мой дар очень редок — я Видящий.
— Это я уже поняла, но что это значит?
— Я могу увидеть судьбу человека. Не что-то детальное и мелкое, а в глобальном виде — то есть, влияет ли конкретно его жизнь на судьбу мира в целом.
— Разве такое возможно?
— Конечно. Существует определенная закономерность событий в мире, которую легко увидеть. Например, война и мир цикличны, а, значит, сменяют друг друга. Моя задача найти того, кто станет во главе того или иного действа. Грубо говоря — определить, у кого из ныне живущих больше всего шансов повлиять на мир. Если есть человек, который хочет власти и имеет для этого все качества — он получит ее. Как будут и люди, готовые помочь ему в этом или же наоборот — противостоять. Каждый шаг человека ведет к некоему пути, который может стать решающим в определенной ситуации. Кроме того, я могу видеть вероятное будущее.
— Что ты видел? — вспомнила девушка разговор Видящего с Анубисом, а сама невольно скосила глаза на Рэя, что стоял в стороне. Возле него уже стояли двое жрецов-стражей.
Мужчина улыбнулся и с насмешкой посмотрел на нее:
— Его судьба еще не определена. Буквально несколько решений отделяют его от двух кардинально разных путей. Но какой бы из них он не выбрал — Сет вскоре заберет его душу.
— Что это значит? — Видящий не успел ответить — старейшина жестом приказал ему отойти.
Рэй опирался на одну из дальних стен святилища и наблюдал за Киарой. Та стояла в центре зала и растеряно, даже немного напугано, следила за жрецами. С каждой стороны ее окружало по два мага. Судя по всему, это были стихийники — по их рукам спускались еле заметные светящиеся нити белого, синего, красного или зеленого цвета. Каждая из них символизировала свою стихию: белая — воздух, синяя — воду, зеленая — землю, ну, а красная, конечно же, — огонь.
Даже скудных знаний Рэя хватало для того, чтобы понять, для чего в зале собрали по паре представителей каждой из стихий. Похоже, заклятие, наложенное на Киару, было не настолько простым, как хотел показать старший жрец.
Единение стихий обеспечивало равновесие магии на всех уровнях и часто использовалось во многих ритуалах. Особенно, если речь шла не о стихийной магии, а, к примеру, о ментальной. В целом же, естественно, если маг хотел создать что-то с помощью своей стихии или же управлять ею, ему не надо было объединятся с кем-то.
Молодой парень подошел ближе к девушке и коснулся кончиками пальцев ее висков. Между ними сразу же появилось золотистое свечение — оборотница впустила жреца в свое сознание.
Маду сделал несколько шагов назад, осторожно отступая и не сводя взгляда с Киары. В это время Косей открыл старинный талмуд и громко, нараспев начал произносить какую-то молитву на незнакомом для Рэя языке. Жрецы, будто по команде, подняли руки ладонями вверх, выпуская магию. Разноцветные нити потянулись к металлическим браслетам на запястьях Киары, но девушка будто впала в транс, не замечая того, что с ней происходит.
Рэй с жадностью всматривался в то, как под натиском чужой магии сжимаются оковы. Прошло мгновение и на них появились первые трещины, паутиной разбегавшиеся по всей поверхности.
Слова старшого жреца эхом звучали из уст других магов, становясь все громче и громче. Потоки магии не иссякали, стараясь снять ограничители. Один из чаровников с опаской покосился на Киару, боясь, видимо, что не справиться, и отдаст девушке все свои силы. После этого его почти сразу же заменил другой стихийник.
Заклинание, или же молитва, которую читал Косей, резко прервалась, будто кто-то неведомый просто выключил звук. Жрецы, окружавшие девушку, направили к ней последние мощные импульсы магии и Киара закричала. Как подкошенная она упала на колени, а маги замерли, ожидая результата. Рэй почувствовал жгучую боль в груди и понял, что в ожидании развязки задержал дыхание. В тишине зала послышался гулкий щелчок, и оковы разлетелись на мелкие части, рассыпаясь в пепел. Но девушка не поднималась.
— Что с ней? — устало поинтересовался Косей у Маду, но тот только взволнованно смотрел на Киару.
— Я не слышу ее. Пустота и только, — наконец, ответил он.
— Но как такое возможно?
— Не знаю…
Вор не сводил взгляда с Киары и только удивился — неужели никто не видит, как быстро по ее телу расползлась темная паутина? Такая же, как была на браслетах, когда их разрушали магией? Спустя секунду он заметил, что песок на полу начал тончайшей змейкой ползти к стенам зала. При этом ни один из земляных стихийников не управлял им — все были слишком истощены. Кроме того, жрецы слишком увлеклись спором, так что даже не заметили происходящего. Это стоило некоторым из них жизни.
Видящий внимательно наблюдал за Киарой, игнорируя пустую болтовню братьев. Он чувствовал, что здесь и сейчас происходит нечто, что может изменить судьбу его мира. Но что — так и не мог разгадать. Еле уловимый поворот головы девушки он заметил почти случайно, и это дало ему бесценный подарок — долю секунды форы.